Она посмотрела на него и пожала плечами.
– Правда все равно бы рано или поздно всплыла. Я больше не могла ждать.
– Значит, говоришь, ты его убила, – вдруг послышался голос Минца.
– Да, перерезала ему горло, как хряку.
Копье Минца лежало рядом с ним на земле. Подняв его, он направил острие на Дорр, но Рашид быстро шагнул вперед, заслоняя девушку своим одетым в броню телом.
– Давайте не будем спешить, – сказал он. – Тоберы верят в честный суд, не так ли?
– Над нейт? – рассмеялась Дорр, будто действительно услышала нечто смешное. – Их убивают и изгоняют лишь за то, что они существуют. А уж если кто-то из них совершил убийство…
Она выжидающе посмотрела на Минца и остальных воинов, но у тех не было никакого желания второй раз за сутки связываться с Лучезарным. Минц опустил копье.
– Очень хорошо, – кивнул Лорд-Мудрец. – Впредь всем нам стоит быть умнее.
– Жаль. – Дорр смотрела на воинов. – У вас был шанс.
Ее свободная рука метнулась к перевязи, на которой висела другая рука. Выхватив бурдюк, горловина которого была уже открыта, она опрокинула его в рот, полилась коричневая жидкость. Стек бросилась к ней, но Дорр уже сделала глоток.
Она улыбнулась, словно была вполне довольна собой.
Схватив Дорр под мышки, Стек грубо толкнула ее на траву. Глаза самоубийцы удивленно расширились, но рот оставался закрытым.
– Открой! – крикнула Стек, пытаясь раздвинуть пальцами ее губы. – Открой рот!
Дорр покачала головой.
– Что попало внутрь, точно так же может выйти и наружу. Если ты не позволишь мне сунуть пальцы тебе в горло, я просто дам пинка тебе в живот. Фуллин! – позвала Стек. – Помоги!
Я присел и придержал голову Дорр, пока Стек пыталась разжать ее челюсти. Девушка, сопротивляясь ее усилиям, продолжала улыбаться. Глаза ее блестели.
– Не делай ей больно! – крикнул Хакур. – Ей же больно!
– Это не она, – ухмыльнулся Минц. – Это оно. Стек яростно уставилась на него – и вдруг со всей силы ударила основанием ладони в живот Дорр. Та судорожно дернулась, ее рот на мгновение приоткрылся, и я сумел сунуть туда пальцы. Выражение глаз девушки безмолвно говорило: если я не уберу руку, она укусит ее со всей силой, на какую только способна.
Я осторожно убрал руку, но до этого она успела слегка лизнуть мои пальцы. А ведь она меня целовала…
– Да, – проговорила Дорр хорошо знакомым мне полушепотом. Возможно, ее слышали только я и Стек. – Твой отец никогда не простит мне, если я причиню вред тебе… твоим рукам скрипача.
– Дай нам помочь тебе! – крикнула Стек. – Мы не хотим тебя потерять!
Дорр подняла руку и погладила Стек по щеке.
– Позаботься о нем. Ты всегда была…
Неожиданно она закашлялась, словно к ее горлу подступила тошнота без какой-либо нашей помощи. Дорр судорожно дернулась, и я вдруг понял, что крепко держу ее, почему-то веря, что с ней будет все в порядке, если я смогу сделать так, чтобы она перестала дрожать.
Рашид наклонился ко мне.
– Можешь сказать, что именно она выпила?
Я покачал головой.
– Она хорошо разбирается в соках растений. Научилась у своей матери.
Хакур застонал. Лита стояла рядом с ним, держа его за руку.
Агония длилась еще двадцать минут. В конце концов нам удалось вызвать у Дорр рвоту, после того как она слишком ослабла для того, чтобы сопротивляться. К этому времени каждые несколько секунд ее сотрясали судороги, от которых тело выгибалось дугой.
В конце концов Вин, до этого с каменным лицом наблюдавшая за смертью своей внучатой племянницы, оттащила меня от трупа.
– Ты ничего не сможешь сделать, – сказала она. – И ты ведь не хочешь стать ее посмертным мужем, правда?
Я не знал, может ли у нейт быть посмертный муж… Однако искренне надеялся, что хоть кто-то из богов примет Дорр.
Глава 18
КУРИНАЯ ЛАПКА ДЛЯ ЗЕФРАМА
Рашид отнес Дорр в здание Совета, где можно было в относительном уединении совершить последний ритуал. Он сказал, что прикосновение к трупу его нисколько не беспокоит, так как его защищают доспехи.
Хакур и Лита вместе вошли в зал. Судя по выражению их лиц, в зрителях они не нуждались, поэтому мы тихо вышли через боковую дверь.
Солнце светило настолько ярко, что от его лучей слезились глаза.
Глубоко вздохнув, Стек пробормотала:
– Дерьмо.
– В самом деле дерьмо, – кивнул Рашид. – Поднимите руки все, кто поверил в признание этой девушки.
– О чем ты? – удивился я.
– У нее не было никаких причин так поступать, она вовсе не была загнана в угол, никто даже ее не подозревал. И не было похоже, что ее мучили угрызения совести.
– Возможно, она гордилась тем, что сделала. – Стек пожала плечами.
– Почему? – Лорд посмотрел на нее. – Потому что Боннаккут был ей неприятен? Обычно для убийства требуются более серьёзные мотивы.
– Она сказала, что Боннаккут ей угрожал, – напомнил я. – Он хотел, чтобы…
Как закончить фразу?
– Чего он хотел? Дорр пыталась предположить, будто имелся в виду секс. Насколько такое вероятно? Учитывая его реакцию прошлой ночью, можно ли допустить, что он испытывал страсть к нейт?
– Сексуальные притязания не имеют отношения к страсти, – ответила Стек. – Их причиной часто бывает гнев и неудовлетворенность. Боннаккут пришел в ярость, увидев меня, но ничего не мог поделать. Возможно, он попытался выплеснуть свой гнев и раздражение на другую нейт… изнасиловав другую нейт.
– Не стану утверждать, что подобное невозможно, – сказал Рашид, – но откуда непреодолимое желание наброситься на Дорр в… сколько там было, семь тридцать утра? Он что, не мог дождаться ночи, когда у него будет намного больше шансов остаться незамеченным? И выбрать более подходящее место, чем та дорога? Насколько я понимаю, по ней все время ходят люди, верно, Фуллин?
– Только мой… – Я не договорил. – На самом деле – да, по ней ходит довольно много народу.
– Вот видишь? Слишком многое не совпадает. В таком случае следует спросить, зачем Дорр солгала? Есть в поселке кто-то, ради спасения которого она готова была умереть? Кто-то, кто мог бы быть настоящим убийцей?
Он смотрел на меня. Я попытался как можно более легкомысленно пожать плечами.
– Возможно, ее дед, но я не могу себе представить, чтобы он убил Боннаккута. Хакур едва передвигает ноги, не говоря уже о том, чтобы убить одного из лучших воинов и сбежать, прежде чем кто-то появится на месте преступления.
– Да, выглядит он именно так, – согласился Лорд-Мудрец, – хотя не стоит внешний облик и поведение принимать на веру. Тем не менее, даже если Хакур в состоянии бегать, словно страус, подобное преступление не в его стиле, учитывая его хитрость и коварство. Он бы попытался представить случившееся как несчастный случай или обвинить в нем кого-то из тех, кто ему чем-то не нравился. Кого еще могла защищать Дорр? У нее был любовник?
