– Да, рискованную игру он затеял, но откуда ваши мысли о безумии?
– Во-первых, если бы вы его увидели, вы бы не спрашивали. Мне иногда кажется, что он вообще не спит. В любое время дня и ночи его можно застать на конюшне. Глаза у него какие-то дикие. Нет, нервы у него явно не выдержали. Да еще отношения с леди Беатрис… – А что у них не так?
– Они ведь всегда жили душа в душу. Вкусы-то у них совершенно одинаковые, и она любила лошадей не меньше, чем он. Каждый день в одно и то же время она заезжала посмотреть на них… И больше всех ей нравился Принц. А он, бывало, только заслышит шуршание колес по гравию, тут же уши насторожит, бежит к ее коляске за кусочком сахара… Да только все это в прошлом.
– Почему?
– Ну, она, похоже, утратила всякий интерес к лошадям. Уже целую неделю проезжает мимо конюшен и даже доброго утра не пожелает!
– Вы думаете, они поссорились?
– Я думаю, они серьезно поругались. Зачем бы ему понадобилось еще и избавляться от ее спаниеля, которого она любила как дитя родное? Несколько дней назад он отдал его старому Барнсу, хозяину «Зеленого Дракона», это в трех милях от нас, в Крендалле.
– Действительно, весьма странно.
– Конечно, при ее-то слабом сердце и водянке никто и не ждал, что она будет проводить с ним все время, но раньше он каждый вечер засиживался в ее комнате на два часа, не меньше. Он мог заниматься, чем его душе было угодно, потому что она бы для него все сделала, да только и этому теперь конец. Сейчас он и думать о сестре забыл, а ей это как нож в сердце. Ходит мрачная, угрюмая и пьет, мистер Холмс… Пьет как сапожник.
– А до ссоры с братом она пила?
– Выпьет, бывало, бокал, но сейчас за вечер бутылку может осушить. Это Стивенс, дворецкий, мне рассказал. Все поменялось, мистер Холмс, и мне это совсем не нравится. И потом, что это хозяин делает по ночам у старого церковного склепа? И с кем это он там встречается?
Холмс довольно потер руки.
– Продолжайте, мистер Мейсон. Дело становится все интереснее и интереснее.
– Дворецкий видел, как он ходил туда. В двенадцать часов ночи, и это под проливным дождем. На следующий день я остался ночевать в доме, и точно, хозяин снова куда-то ушел. Мы со Стивенсом двинулись за ним. Правда, идти пришлось очень осторожно. Если бы он нас заметил, такое бы устроил! Он же чуть что с кулаками бросается и не смотрит, кто перед ним. Так что держались мы от него как можно дальше, но из виду не упускали. Шел он к старому склепу, и там его поджидал человек.
– Что это за старый склеп?
– В парке стоит старая развалившаяся часовня. Никто не знает, сколько ей лет. А под ней имеется склеп, о котором рассказывают всякое. Там и днем-то темно, сыро и неприятно, но мало в этом графстве найдется смельчаков, которые отважились бы пойти туда ночью. А хозяин не боится. Он вообще никогда ничего не боялся. Только, что ему там делать среди ночи?
– Подождите, – сказал Холмс. – Вы говорите, его там ждал другой человек? Наверное, это один из ваших конюхов или кто-то из дома. Вам просто нужно выяснить, кто это, и спросить у него.
– Нет, это был чужой.
– Как вы это определили?
– Очень просто, мистер Холмс, я видел его лицо. Это было на вторую ночь. Сэр Роберт развернулся и прошел мимо нас… меня и Стивенса, мы там в кустах прятались, как два кролика, потому что ночь выдалась светлая. А потом мы услышали, что и тот, второй, стал уходить. Ну, его-то мы не боялись, поэтому встали и пошли к нему, как будто просто так, при луне прогуливаемся. И догнали его, разумеется, сделав вид, что случайно. «Привет, приятель, – говорю. – Кто будешь?» Должно быть, он не слышал наших шагов, потому что обернулся и посмотрел на нас так, будто самого черта увидел. Он вскрикнул и дал деру во все лопатки. Ей-богу, никогда еще я не видел, чтобы человек так быстро бегал! Через минуту его уже было не видно и не слышно, и кто это был, мы так и не узнали.
– И вы в свете луны смогли его хорошо рассмотреть?
– Да, я эту желтую рожу хорошо рассмотрел. Я бы сказал, на бандюгу смахивает. И какие дела у него могут быть с сэром Робертом?
Холмс призадумался.
– С кем проводит время леди Беатрис Фэлдер? – наконец спросил он.
– У нее есть горничная, Кэрри Эванс. Она при ней уж пять лет.
– И, разумеется, преданна хозяйке.
Мистер Мейсон беспокойно заерзал на стуле.
– Преданна, – неуверенно ответил он. – Только не скажу кому.
– Вот как?
– Не хочу я чужие тайны обсуждать.
– Я прекрасно понимаю вас, мистер Мейсон. Разумеется, и так все понятно. Судя по описанию, которое дал доктор Ватсон, рядом с сэром Робертом ни одна женщина не может чувствовать себя в безопасности. Вам не кажется, что именно это могло стать причиной ссоры между братом и сестрой?
– Ну, шума было много, это точно.
– А что, если раньше она этого не замечала? Предположим, леди обо всем узнает случайно. Она хочет избавиться от горничной, но брат не разрешает ей этого сделать. Беспомощная больная женщина со слабым сердцем, не имеющая возможности передвигаться самостоятельно, никак не может настоять на своем решении. Горничная, которую она ненавидит, по-прежнему остается все время при ней. Тогда леди отказывается разговаривать, впадает в хандру и даже начинает пить. Сэр Роберт в порыве злости отнимает у нее любимого спаниеля. По-моему, все складывается.
– Ну, в общем, похоже на правду…
– Вот именно, всего лишь похоже! Какое к этому могут иметь отношение ночные прогулки к старому склепу? Это в нашу версию не вписывается.
– Да, сэр, еще в нее не вписывается, зачем сэру Роберту понадобилось выкапывать мертвое тело. – Холмс заинтересованно подался вперед. – Мы об этом только вчера узнали… Уже после того, как вам написал. Вчера сэр Роберт уехал в Лондон, поэтому мы со Стивенсом решили сходить в тот склеп. Ничего такого там не было, сэр, кроме того что в углу лежали человеческие останки.
– Надеюсь, вы сообщили в полицию?
Наш посетитель неопределенно улыбнулся.
– Понимаете ли, сэр, я не думаю, что это их заинтересует. Там была всего лишь голова и несколько костей какой-то мумии. Им, может, уже тысяча лет. Только раньше их там не было, я готов поклясться в этом, и Стивенс тоже. Это добро лежало в уголочке и было прикрыто досками, но раньше в том углу никогда ничего не лежало.
– Как вы с ними поступили?
– Никак, просто оставили на месте.
– Это мудрое решение. Вы сказали, сэр Роберт вчера уезжал. Он уже вернулся?
– Нет, мы ждем его сегодня.
– А когда сэр Роберт избавился от спаниеля сестры?
– Ровно неделю назад. Бедный пес все утро выл у старого сарая с колодцем, а сэр Роберт в тот день был, понимаете ли, не в духе. Он его схватил, и я подумал: сейчас убьет, но он отдал его Санди Бейну, это жокей, и велел отвезти собаку старому Барнсу в «Зеленый дракон». «Потому что, – говорит, – не хочу его больше видеть».
