— Чаша кратера, — тихо проговорил он, — обращена к звездам. Вселенная льет в чашу щедрый поток, и благодаря протоксенусам мы наконец пригубили ее…
Все трое еще продолжали обсуждать, каковы могут быть последствия подключения Земли к потоку Информации, когда приборы начали сигнализировать о неблагополучном состоянии протоксенусов. Ваматр распорядился объявить тревогу.
— Дело так серьезно? — обеспокоился Хук.
— Никогда еще они не были в столь ужасном состоянии. Не могу понять, в чем дело. — Ваматр вновь и вновь просматривал ленты на самописцах. Пришла Инса, появился Ялко, но и они ничем не помогли Ваматру.
— Ничего не изменилось в режиме, как будто ничто пагубно па них не влияет, а они беснуются.
Вскоре в пультовой собрались все руководители групп. Сигналы, поступающие из кратера, говорили об одном: беспокойство протоксенусов нарастает.
Крэл отвел Ваматра в сторону и спросил:
— А если это из-за того, что мы вдруг отключили систему контакта? Они уже настроились на передачу, вероятно, сконцентрировали всю свою энергию, целиком занялась этим и внезапное отключение…
— Может быть, включить? — Глаза Ваматра забегали, он немедленно воодушевился, но опасливо поглядывал на Хука. Пожалуй, Ваматр рискнул бы и обрушил на присутствовавших в пультовой Вселенную, но в это время вошел Лейж:
— Сейчас они, наверно, успокоятся.
— А что изменилось?
— Они опять призвали насекомых.
На этот раз протоксенусы стягивали к себе только один вид бабочек, излучавших в определенном, довольно узком диапазоне. Над кратером уже вилась серенькая струйка, втягивалась в него и поглощалась протоксенусами. Легок был прав: они немного успокоились, но не надолго. Процесс поглощения шел стремительней, чем в Холпе, и это обеспокоило Хука.
— Если не удастся приостановить принудительную миграцию насекомых, тайна нашей «астрономической обсерватории» будет раскрыта! Надо попробовать как-то прекратить это втягивание.
B тут вмешался Ялко:
— Насекомые нужны в кратере, и этим сказано всё! Они нужны протоксенусам, выполняющим великую миссию. А насекомые… насекомые просто субстрат, из которого складываются протоксенусы… Мы пришли из другого мира, мы включимся в Биосферу Связи и уйдем дальше, выполнив задание!..
— Ялко! — вскричал. Ваматр. — Опомнись, Ялко!
Однако Ялко уже не мог опомниться и продолжал:
— Да, да, только выполнив задание. Таких планет, как Земля, — миллионы, и большинство из них уже связано системой Биоинформации. Она вечна, как вечна Вселенная, как вечна жизнь. Перед лицом этого величайшего организма жизнь одной клеточки — биосферы Земли — ничтожна!
Ялко опустился, вернее, упал на стул, уронив голову на руки, и замер. Стало тихо. И в этой тишине явственно слышен был шепот Хука, коротко приказавшего:
— Врача!
Между тем на пульте опять тревожно засигналили приборы. Ваматр подбежал к дежурному, пытаясь понять, что на этот раз изменилось в кратере. Крэл не отходил от Ялко. Когда появился врач, Петеру стало, видимо, немного лучше, он даже улыбнулся, подняв на него измученные глаза, но как только врач взял его за руку, он закричал. Закричал, будто от страшной, непереносимой боли. Крэл обнял Ялко за плечи, стараясь поддержать, но дать ему упасть, однако Петер не падал. Он вытянулся, извиваясь и корчась, словно его пытали нечеловеческой пыткой, и вдруг начал выкрикивать:
— Помогите! Помогите! Мы погибаем… Не включайте эти излучатели… Помогите! — Врач ввел Ялко ампулу аминазина, но и это не подействовало. — Помогите! — Петер уже не кричал, а хрипел, с мольбой оглядывая склонившихся над ним людей: — Ну сделайте же что-нибудь, придумайте… Не могу, не могу… Инса, ведь ты должна помочь, ведь ты нам поможешь, правда?!
— Надо перенести его в амбулаторию, — распорядился врач, повторив инъекцию. — Я не могу понять, что с ним происходит.
Ялко унесли. На какое-то время в пультовой стало немного спокойней, но около полуночи начали гибнуть протоксенусы. Ваматр и его сотрудники совершенно растерялись, не зная, что можно предпринять, и только Хук, получив сообщение по телефону, принял решение:
— Идемте к генераторам! — Пригласив Лейжа и Крэла, он быстро направился к кромке кратера. Крутой подъем одолели за несколько минут. Хук шел впереди, выказывая хорошую натренированность, первым оказался у генератора и тотчас распорядился открыть крышку нижнего щита. Лейж открыл и изумился:
— Что это такое?
— Приставки, делающие излучение наших генераторов губительным для протоксенусов. Срывайте проводку!
По бетонированной круговой дорожке прошли к следующему генератору, а от него еще к двум, на всех отключая приставки. Когда Лейж направился было к пятому, Хук остановил его:
— Погодите, теперь можно, как говорится, перевести дыхание. Приставки успели установить только на четырех. Когда попробовали ото сделать на пятом… Вот, дорогой Крэл, конец нашего спора о необходимости держать здесь детективов. Диверсанта поймали. За участь протоксенусов мы теперь можем не беспокоиться.
Крэл молчал. Чернела бездна с копошащимися в ней питомцами Ваматра, над кратером чернело небо, усеянное звездами. Яркими, холодными, большими и маленькими, едва мерцающими. Две бездны смыкались здесь, на срезе давно потухшего вулкана, теперь окруженного цепочкой алых сигнальных огней двенадцати генераторов.
— До чего же еще ненадежна эта связь, — задумчиво проговорил Крэл, подбрасывая на ладони небольшую тяжелую коробочку. — Успели бы установить их на все генераторы — и протоксенусы… Мы бы лишились всякой возможности контакта!.. Давайте проверим остальные генераторы.
— Крэл, мои люди работают четко. Вы в этом убедились. — В красноватой полутьме можно было различить самодовольную улыбку Хука. — Диверсант был один.
Вмешался Лейж:
— И всё же следует пройти по всему периметру.
— Ну что же, — благосклонно согласился Хук, — давайте пройдем.
Проверка подтвердила правоту Хука. В пультовую они вернулись усталые, но довольные тем, что могут успокоить Ваматра. По своим кабинам исследователи разошлись только к концу ночи, когда протоксенусы наконец успокоились. А утром завыла сирена тревоги.
— Гибнут протоксенусы! — вскричал дежурный, увидев вбегавшего в пультовую Ваматра.
Когда в пультовую вбежал Лейж, Ваматра там уже не было. Лейжу достаточно было мельком взглянуть на приборы, чтобы понять, как серьезно обстоит дело. Погибая, протоксенусы излучали особенно интенсивно,
— Где доктор Ваматр? — спохватился Лейж, вспомнив, что тот должен был первым появиться на застекленном балконе.
