Кипящая кислота ненависти опалила его плоть, завладела его душой, выела скотское долготерпение и безразличие, сделавшие ничтожеством, и возбудила цепь реакций, которые превратят Гулли Фойла в адскую машину. Он был одержим.
— Ворга, я убью тебя насмерть.
Фойл сделал то, на что неспособно ничтожество — освободился. Два дня в пятиминутных вылазках прочесывал он обломки корабля. Потом хитроумным способом укрепил на плечах резервуар с воздухом и импровизированным шлангом соединил его со шлемом. Извивался по коридорам как муравей, тащащий соломину, но обрел свободу передвижений. Он думал.
Он научился пользоваться немногими уцелевшими навигационными приборами, до дыр зачитав паспорта и руководства, разбросанные по контрольной рубке. За десять лет космической службы ему и в голову не приходила такая мысль, несмотря на обещанные продвижение и деньги, зато теперь его ждал «Ворга».
«Номад» дрейфовал по эклиптической орбите в трехстах миллионах миль от солнца. Перед ним расстилались созвездия Персея, Андромеды и Рыбы. Прямо впереди завис пыльный оранжевый диск Юпитера, ясно видимый невооруженным глазом.
Юпитер не был, не мог быть обитаем. Подобно прочим планетам за поясом астероидов, он представлял собой колоссальный замерзший шар метана и аммиака. А четыре самых больших его спутника захлебывались городами и людьми — теперь воюющими с Внутренними Планетами. Он станет военнопленным, но сохранит жизнь, чтобы свести счеты с «Воргой-Т.1339».
Фойл осмотрел ходовой отсек «Номада». В баках еще сохранилось топливо. Один из четырех хвостовых двигателей был работоспособен.
Фойл восстановил систему подачи топлива в камеру сгорания. Баки находились на солнечной стороне корпуса, и температура держалась выше точки замерзания. Но в невесомости топливо не польется по трубам.
Фойл перерыл судовую библиотеку и узнал кое-что о гравитации. Если заставить корабль вращаться, центробежная сила погонит топливо в камеру сгорания уцелевшего двигателя. Если воспламенить топливо в камере сгорания уцелевшего двигателя, несбалансированный импульс придаст «Номаду» вращательный момент.
Но воспламенить топливо, пока корабль не вращается, нельзя, как нельзя и раскрутить корабль, не воспламенив сперва топливо.
Он нашел выход из тупика. Его вдохновил «Ворга». Фойл открыл дренаж и торопливо наполнил камеру вручную. Залил насос. Теперь, если воспламенить горючее, оно создаст достаточный импульс, чтобы сыграла свою роль центробежная сила.
Он попробовал спички.
Спички не горят в вакууме.
Попробовал сталь и кремень.
Искры не поджигают при абсолютном нуле космоса.
Подумал о нитях накала.
На борту «Номада» не было электричества, чтобы накалить эти нити.
Он перерыл книги и справочники. Часто теряя сознание и находясь на грани полного изнеможения, Фойл думал и действовал. «Ворга» пробудил его гений.
Фойл принес лед из взорвавшихся резервуаров. Растопил его и ввел воду в камеру сгорания двигателя. Вода и топливо не смешивались. Вода покрыла топливо тонким слоем.
В химической лаборатории Фойл отыскал серебристую проволочку из чистого натрия и просунул ее через открытый краник топливопровода. Коснувшись воды, натрий жарко вспыхнул. От тепла занялось горючее. Кормовая дюза выплюнула пламя, с беззвучной вибрацией сотрясая корабль.
Несбалансированный импульс придал «Номаду» вращательное движение. Появился слабый вес. А центробежная сила продолжала гнать топливо в камеру сгорания.
Фойл не тратил время на ликование. Он покинул ходовой отсек и заспешил в контрольную рубку, чтобы кинуть последний, решающий взгляд. Сейчас будет ясно, обречен ли корабль на вечное бессмысленное кувыркание в глубинах космоса или лег на курс к Юпитеру и спасению.
Резервуар с воздухом превратился в почти непосильную тяжесть. Резкий толчок ускорения швырнул всю массу плавающих обломков назад, на поднявшегося на капитанский мостик Фойла. Его подмяло, понесло, покатило по всему длинному пустому коридору и кинуло в переборку. Фойл лежал, пригвожденный полутонной обломков, беспомощный, едва живой, пылающий жаждой мести.
— Кто ты?
— Где ты?
— Куда направляешься?
Между Марсом и Юпитером раскинулся широкий пояс Астероидов. Из тысяч известных и неизвестных, именованных и безымянных, остановимся на одном — крошечной планете, собранной ее обитателями из естественного камня и обломков кораблекрушений.
Они были дикарями, ее обитатели, единственными дикарями XXIV века. Потомки участников научной экспедиции, затерянной и полоненной в поясе астероидов двести лет назад, ко времени, когда их нашли, наладили свою жизнь, построили свою культуру и предпочли остаться в космосе, собирая хлам и прибегая к варварским обрядам, выглядевшим карикатурами на научные методы, которые применяли их предки. Они называли себя Ученым Людом. Мир быстро забыл их.
Космический корабль «Номад» падал, кувыркаясь, в бездну. Он проходил в миле от астероида и Ученый Люд схватил его, чтобы присоединить к своей планете. Они и нашли Фойла.
Раз он очнулся, когда его торжествующе несли на носилках по естественным и искусственным проходам внутри астероида, сооруженного из камней и металлических обшивок. На некоторых из них еще не стерлись имена, давно забытые историей космоплавания: «Королева; Земля», «Пустынник; Марс», «Три кольца; Сатурн». Проходы вели в залы, хранилища, кладовые и дома, тоже сделанные из подобранных кораблей, вцементированных в астероид.
Фойла пронесли через древнее ганимедское суденышко, лассильский ледокол, тяжелый крейсер с Каллисто, старый транспортник со стеклянными баками, еще заполненными дымчатым ракетным топливом… Рой собранных за два столетия останков: арсеналы, библиотеки, музеи одежды, склады механизмов, инструментов, еды, химикалиев и суррогатов.
Толпа вокруг носилок победно ревела. — Достат кол! — кричала она. Женские голоса восторженно завыли:
Бромистый аммоний… 1,5 г.
Бромистый калий… 3 г.
Бромистый натрий… 2 г.
Лимонная кислота… Достат кол.
— Достат кол! — орал Ученый Люд. — Достат кол!
Фойл потерял сознание.
Потом вновь очнулся. Его извлекли из скафандра в оранжерее, занимавшей огромный старый рудовоз. Одна стена была полностью застеклена. Круглые иллюминаторы, квадратные иллюминаторы, алмазные, гексагональные… Любой формы и материала. Казалось, что стену сотворил безумный ткач из лоскутков стекла и света.
