Патриция вернулась из клуба довольно поздно. Выпила она там несколько больше нормы: надо было хоть как-то отметить свое превращение из бедной золушки в богатую наследницу. Сколько времени она ждала своего звездного часа. И вот он настал. Но вместо поздравлений все ее знакомые выражали ей соболезнование и жалели ее. Вот дураки! Она с трудом справлялась с ролью молодой вдовы, надев на лицо фальшивую маску скорби. Но увлекшись новой ролью, она на какое-то время перестала контролировать количество выпитого. А ведь доктор предупреждал ее, что с этим надо «завязывать». И вот результат: она с трудом дышала и была не на шутку встревожена. Ноющая боль в груди обострилась. Что ж, теперь надо проглотить таблетку и отдохнуть. Через час-другой ей станет лучше. Но когда Патриция открыла дверцу автомобиля и начала вылезать, у нее потемнело в глазах от резкой боли. Она упала обратно на сиденье, прижав к груди свои красивые руки. По всей вероятности, это был сердечный приступ. Ее объял ужас смерти. В следующее мгновение боль сделалась невыносимой. Она попробовала закричать, но тщетно. Потом ее окутала тьма — и все кончилось. В девять утра я был в клинике. Сестра Роббинс знала мои слабости и привычки. Она вошла в кабинет следом за мной, поздоровалась и поставила на стол чашечку дымящегося кофе, а рядом положила утреннюю газету. Когда она вышла, я выпил кофе и взял в руки газету. На первой полосе аршинными буквами стояло: «СМЕРТЬ ОТ СЕРДЕЧНОГО ПРИСТУПА». Газета поместила фотографию Патриции Ивен. Сообщение было коротким. Из него следовало, что она умерла от сердечного приступа в 37-летнем возрасте, спустя пять дней после гибели мужа. Согласно завещанию Роберта, в случае смерти обоих супругов все его состояние передавалось в фонд медицинских исследований. «События разворачиваются с калейдоскопической быстротой» — подумал я, отложил в сторону газету и закурил. Сколько сил потратила эта женщина, добиваясь состояния Роберта, достигла цели, пойдя на преступление. А результат… Судьба иногда играет злые шутки… Из задумчивости меня вывел осторожный стук в дверь. Так деликатно стучал обычно мой ассистент Питерс. Я был так обрадован его приходу, что не сразу заметил его бледность и задумчивость.
— Генри, я помню как вы переживали смерть Ивена, — сказал он. — Теперь вот настала очередь его жены. Вам не кажется, что над этой семьей тяготеет какой-то злой рок?
— Возможно, а почему вы говорите об этом? Вас тоже поразили эти два события?
— Не два, а три.
— О чем это вы?
— Возникло еще одно обстоятельство — я не знаю, известно ли вам, что случилось с Дамьером?
— С любовником Патриции?
— Да.
— Нет. Неизвестно.
— Мне позвонили из полиции час назад, — осторожно заметил Питерс — Дамьер погиб.
— Как? И он тоже?
— Он поехал встречать мать Патриции. По дороге в аэропорт его машина столкнулась с трейлером. Водитель был пьян. Дамьер скончался на месте происшествия. — Питерс чихнул и вытер нос платком. — Правда, пьяный клялся, что Дамьер мог избежать столкновения, но кто поверит пьяному?
Г.Г. Копытов. Аномальные явления на Памире и попытка их объяснения
Экспедиции на Памир для исследования АЯ в одном и том же районе в течение семи лет непрерывно, начиная с 1983 года, не преследовали своей целью получение только аппаратурных данных. Для этого не было соответствующих приборов, к тому же никем не отрицалось, что иррациональный путь познания не менее важен, чем рациональный, хотя были получены фотоматериалы, внесшие и элемент рационализма.
Данный материал — это наиболее примечательные выдержки описаний чувственных переживаний и визуальных наблюдений участников походов, а также фотографии.
Август 1983 года
Экспедиция была организована общественной группой по изучению АЯ при Воронежском областном правлении НТО РЭС им. А. С Попова. Исследования осуществлялись в районе Гиссарского хребта в 60 км севернее г. Душанбе. Лагерь был разбит в среднем течении р. Сиамы на высоте около 2100 м над уровнем моря.
В состав экспедиции входили люди различных профилей: физики, врачи, социологи, альпинисты, фото-кинолюбители и другие. Оснащение: бинокли, фото-киноаппаратура, звукозаписывающая аппаратура, гидрометеорологические приборы, специальные приборы для измерения радиоизлучения, радиоаппаратура, барограф.
Четвертого августа после продолжительного вечернего наблюдения Г. Копытов никак не мог уснуть. Наконец это удалось, но через некоторое время он проснулся от сильнейшей внутренней вибрации всего тела, как будто находился в мощном вибрирующем воздушном потоке, исходившем сверху. Не в силах было снять оцепенение и открыть глаза, пытался закричать, но не смог. Лишь огромным усилие воли удалось выйти из этого состояния, которое нельзя было назвать бодрствованием, но это не было и сном. Открыл глаза и сразу посмотрел вверх, но ничего не увидел кроме Луны. Было страшно. Рядом в спальниках, прямо на тропе, лежали А. Кунаев и В. Яковлева. Внизу шумела Сиама. Время было 4:30.
В эту же ночь Я. Босин, находившийся неподалеку от Копытова, приблизительно в 1:05 увидел нечто, движущееся по тропинке. Подумал, что идет человек. Из-за высокой травы была видна лишь верхняя часть туловища, как он думал. Но когда фигура вышла на открытое пространство, он увидел, что по воздуху движется квадратное тело высотой около 0,5 м.
Пятого августа В. Углин спал в спальнике на открытом воздухе. Около 1:00 внезапно проснулся и посмотрел в сторону, где спал А. Гижа, но не увидел ни его, ни его спальника. Светила Луна, все хорошо было видно. Закрыл глаза, полежал 1–1,5 минуты, посмотрел опять — Андрей лежал на месте. Утром выяснилось, что он никуда не отлучался. При этом А. Гижа заявил, что тоже просыпался ночью и тоже не увидел своего товарища, хотя и тот никуда не уходил. После их рассказа все назвали это явление «эффектом отсутствия».
Шестого августа, приблизительно в 21:30, с запада начала надвигаться гроза, но до нас она не дошла, и дождя не было. В это время мы находились на том же месте, что и 4 августа. Вдруг в 22:45 ниже по ущелью на востоке с треском появилось яркое свечение, будто на склоне горы зажгли фонарь. Оранжевый шар был от нас на расстоянии около 500 м и медленно двигался. Создавалось впечатление, что кто-то идет по тропе в нашу сторону и светит мощным фонарем. Секунд через 10 свет беззвучно погас. Я. Босин, приблизительно в 00:30–00:45, увидел как со скалы, около 200 м от него, начал падать оранжевый шар величиной с апельсин. Он пролетел по дуге, будто его бросили, и упал внизу на камни недалеко от Сиамы, рассыпавшись светящимися брызгами.
