Родион еще раз взглянул на труп подростка.
Капельки осеннего дождя, не скатываясь вниз, оставались на длинной светлой челке, медленно, вразнобой капали в раскрытую ладонь. Казалось, он собирается набрать немного дождевой водички..
Только сейчас Родион заметил, что кисть вскинутой вверх руки паренька была выбита из сустава и изогнута под немыслимым углом. Родион зажмурился и медленно отвернулся.
Открывать глаза ему не хотелось. Голову внезапно закружило, как в центрифуге, асфальт словно разползся под ногами, и Родиону вдруг показалось, что вокруг еще темная ночь, рядом нет никого, а внизу пропасть высотой всего-то в каких-то тридцать метров, и это ему, Родиону, предстоит сейчас свалиться в нее...
Он поспешно вскинул голову и перевел дыхание.
Пока он сидел и дурью мучился, вокруг, оказывается, кое-что происходило.
В нескольких шагах от него стояли четверо. Юлька в наброшенной на плечи замшевой куртке. Следователь ГУВД Мартынов со свернутым на сторону носом и опухшим багровым лицом. Пожилой сухощавый мужчина в штатском, но с крайне начальственной физиономией. Молодой парнишка, явно из начинающих детективов, очень серьезный и озабоченный.
Родион подивился тому, как на простой вызов слетелись не только дежурные патрули, но и группа по делу Кошарского. Словно за углом поджидали, пока их главный подозреваемый из окна выпадет...
Трое мужчин слушали Юльку. Она зябко куталась в куртку, поддергивала ее на плечах и говорила громко, сбивчиво, придыхая и всхлипывая именно в тех местах, где было нужно. Но это-то было еще что! Стоило лишь Родиону прислушаться к тому, какую околесицу несла эта глазастая фурия, как у него волосы зашевелились.
- ... Свияжкин и Вербин пришли ко мне вечером. Они помогали с организацией похорон. Свияжкин, как член совета Гильдии, отвечал за сегодняшнюю церемонию. Мы должны были договориться о последних деталях... Я попросила их задержаться. Я боялась. Я, честно говоря, предполагала, что Егор Березин не оставит меня в покое. Он звонил мне, угрожал мне, я была так напугана...
- И когда же Березин пришел? - пожилому начальственному дяде надоел, наверное, приступ ее возбужденного красноречия и он решил направить его в нужное русло.
- Недавно... Где-то под утро...
- Оружие было при нем?
- Нет, это револьвер Джана. Березин отнял его у меня... Если бы не Родион, не знаю, что было бы... Егор вел себя, как сумасшедший... Не знаю, что плохого мы с Джаном сделали этому человеку...
Родион не верил своим ушам.
Почему никто из них не интересуется ее собственными проделками в больнице? Почему о самом Родионе и его выходке в больничном лифте никто даже и не вспоминает? Похоже, что кому-то и вправду нужно побыстрее свалить все на Егора, и теперь уже никто не сможет помешать этому.
Сумасшедший маньяк Егорка, которого не смогли обуздать даже трое взрослых мужчин. Убийца, хладнокровно застреливший ни в чем не повинных людей...
Неужели такой бред кого-то устроит? Неужели бывалые люди в здравом уме поверят такому? Или же они уже поверили заранее, поверили всему, что ни скажет вдова Кошарского?
Последнее показалось Родиону самым правдоподобным.
Он представил себе, как возмущался бы Егорка, если бы кто-нибудь при нем попытался опорочить честное и непорочное имя Родиона Березина. Егор добивался бы справедливости, даже если бы сам Родион валялся рядом бездыханным, и ему было бы все равно, какие страшные преступления ему приписывают... Родион восстанавливать справедливость не собирался. Во всяком случае этого не стоило делать здесь и сейчас. От того, что Родион попытался бы встрять в происходящее со своей трактовкой событий, брату не поздоровилось бы еще больше.
Пожилой и молодой отчалили, а Юлька все стояла и рассказывала что-то Мартынову. Хотя нет... Родион внимательнее присмотрелся к их беседе, и понял, что все происходит как раз наоборот: это Мартынов что-то рассказывает Юльке. Она задавала односложные вопросы, а он отвечал, подробно и серьезно.
В конце их разговора Мартынов получил какой-то краткий, но строгий выговор, и они равнодушно отвернулись друг от друга.
Мартынов нашел взглядом сидящего на паребрике Родиона и шагнул к нему.
- Ну как вы, Березин? С вами все в порядке? - буркнул он.
- Более или менее, - ответил Родион и поднялся на ноги.
- Что ж, Егор Павлович... - со вздохом проговорил следователь. Садитесь в мою машину. Поедем.
- Куда?
- В управление, - пояснил Мартынов.
- Я арестован? Или задержан?
- А как вы думаете? - прищурился следователь. - Погибли трое, в том числе ребенок... По этому поводу предстоит проедлать кое-какую работу, как вы считаете?
- Кажется, вы уже получили объяснения, - Родион кивнул в ту сторону, где осталась Юлька. - Если это были именно те объяснения, которые вы хотели услышать, то что вам еще надо от меня?
- Вы даже не представляете, как много мне от вас нужно, - недобро процедил Мартынов, осторожно прикасаясь кончиками пальцев к распухшей скуле. - Правда, еще рановато... Но это и к лучшему. Нам о многом надо переговорить.
Родион пожал плечами:
- Если вы ждете, что я буду вторить собачьему бреду вдовы Кошарского, то я, скорее всего, разочарую вас.
- Не думаю, - покачал головой Мартынов и добавил приказным тоном. Все, садитесь в машину.
- Мне нужно выяснить, как там брат... Я никуда не денусь. Назначьте мне время, я приеду в управление сам. Неужели беседу нельзя отложить?
- Нельзя, - с раздраженной усмешкой ответствовал Мартынов. - Работая с вами, Березин, лучше ничего не откладывать. Предвидеть, что случится с вами или вокруг вас в следующую минуту, просто невозможно. Вы, кстати, не ощущаете по жизни свиста в ушах?
- Не понял... - нахмурился Родион. - Какой еще свист?
- А такой, что я всего два раза приближался к вам, но у меня уже
третий день только свист в ушах стоит... - холодно пояснил Мартынов. - Будем
считать, что вы задержаны для дачи подробных показаний. Пока.
Полученные в больничном лифте травмы делали лицо Мартынова свирепее и страшнее, чем оно было на самом деле. Что и говорить, у Мартынова были вполне понятные причины смотреть на Родиона с неприязнью.
- А что, кроме трех трупов у вас есть ко мне претензии? - осведомился Родион, отводя взгляд от распухшего лица.
- Вы о лифте? - Мартынов прикоснулся к багровой переносице. - Хотите сделать заявление и чистосердечно покаяться?
- В чем это?
- В том, что это вы своими сверхспособностями учинили замыкание в электропитании и заставили больничный лифт сплясать...
- Да Бог с вами, Мартынов, не собираюсь я каяться... - Родион изобразил удивление. - Как известно, я всего лишь фокусник, а не волшебник.
