— Это единственная гипотеза? — Стайрон не унимался.
Артур задумался на несколько секунд.
— Я могу еще предположить, что ему надо было меня зацепить как-то. Вы же знаете, капитан, бывают люди, которые считают, что люди, выращенные искусственным путем, являются чуть ли не воплощением всего зла в мире. Может, он из таких вот фанатиков.
— Вторая гипотеза выглядит уже более правдивой. Особенно если учитывать, что этого человека перехватили сегодня ночью возле вашей каюты, пилот, где он устанавливал взрывчатку. Заряд был очень хорошо рассчитан — поражался только объем вашей каюты и ничего более.
Известие о том, что его хотели взорвать сегодня ночью, Артур воспринял достаточно спокойно.
— Я могу предложить еще одну версию, — продолжил Стайрон. — Каждый человек на станции «Феллоу» знает, почему нас еще не взорвали и не захватили. Давайте смотреть на факты прямо, Колверт. Именно ваше невероятное умение вести бой в пространстве и помогает нашим пилотам раз за разом отбивать атаки внешних и возвращаться почти без потерь. Ваш личный счет за время блокады станции уже перевалил за сорок единиц. В вашем звене не было ни одной потери. Естественно, внешние знают о вас, так как выловить всех шпионов и сочувствующих просто невозможно. Так что можно смело предположить, что этот человек является законсервированным агентом внешних, который получил задание убрать вас. Сначала он попытался завязать драку в кафе, а когда это не удалось, решил попробовать счастья со взрывчаткой.
— Подождите, капитан, — Артур подался вперед, стремясь встретиться взглядом с контрразведчиком, — а как вы его ночью перехватили?
— Ну, я мог бы отделаться простым замечанием о том, что контрразведка никогда не спит и все видит, но вас бы это не устроило, пилот, верно?
— Не устроило бы, — кивнул Артур.
— Скажем так, я присматриваю за вами, — улыбнулся Стайрон.
— Понятно. — Артур откинулся на спинку кресла. — Станция «Феллоу» бережет свою единственную возможность отстоять независимость.
— Может быть, да. А может быть, и нет.
Сказав это Стайрон поднялся на ноги, подошел к стене и извлек из боковой ниши высокий кувшин с соком и два бокала. Затем поставил оба бокала на стол, налил в них ярко-желтую жидкость и вернул кувшин на место. Кресло свое он переставил к боковой стороне стола, чтобы от Артура его отделяла не вся столешница, а лишь ее угол.
— Угощайтесь. — Стайрон развернул кисть ладонью вверх в приглашающем жесте.
Артур взял предложенный бокал и попробовал напиток. Апельсиновый сок.
— Искусственный, конечно, — пожал плечами Стайрон. — Натуральный было трудно достать ещё до войны, слишком уж дорого обходится транспортировка. А выращивать апельсины здесь стало невыгодно.
— Сейчас это не важно. — Артур поставил бокал обратно на стол. — Вы, кажется, хотели мне о чем-то сказать.
— Артур, — Стайрон чуть наклонился к пилоту и понизил голос, — ты сегодня ночью сны видел?
Артур сначала собирался ответить, что он всю ночь проспал без малейшего беспокойства, как вдруг вспомнил, что он действительно видел сегодня ночью сон. Такое бывает, что утром, проснувшись, мы еще помним свои сны, но уже через минуту память о них блекнет, а через десять минут мы убеждены, что ничего вообще не снилось.
Но когда Стайрон задал свой вопрос, Артур вспомнил свое сновидение. До этого он не мог вспомнить содержание своих регулярно повторяющихся снов, которые оставляли лишь тревожащие душу ощущения обреченности, но сегодня он помнил все в деталях.
— Да, — пораженный Артур медленно кивнул, — было такое, но откуда вы об этом знаете?
Стайрон лишь удовлетворенно улыбнулся, встал с кресла и открыл ящик своего стола. Покопавшись в нем, контрразведчик поставил на стол маленький прибор. Артур знал, что это такое. Компактные помехопостановщики использовались в тех случаях, когда необходимо было исключить любую возможность подслушивания или видеозаписи в небольшом помещении. Пока Стайрон возился с прибором, запуская его, Артур вспоминал свой сон.
В этом сне не было ничего необычного, он не оставил после себя никаких странных или тяжелых ощущений. Потому, видимо, Артур и не запомнил его сразу.
— Ну вот, — Стайрон выпрямился, — теперь нас вряд ли кто-нибудь сможет подслушать.
Капитан снова сел в кресло рядом с Артуром и откинулся на спинку.
— Твой сон, — напомнил он пилоту. — Сможешь рассказать?
Артур даже не заметил, как Стайрон перешел на «ты».
— Да, смогу. — Артур говорил замедленно, пытаясь максимально точно вспомнить свое сновидение. — Это было просто как какая-то картина из жизни. Как фрагмент фильма. Два человека идут по какому-то городу. На улицах снег лежит, но это не зима, а поздняя осень.
— Что за люди? — спросил Стайрон.
— Мужчины. Молодые. Одному около тридцати, второй лет на пять моложе. Оба среднего роста. Они разговаривали, — вспомнил Артур еще одну деталь.
— А о чем?
— Ну, этого уж я не помню, — развел руками Артур.
— А сам ты во сне присутствовал? — продолжал задавать вопросы Стайрон.
— Нет. Постойте, — удивился Артур, — нам ведь на курсе психологии еще в училище рассказывали, что человек почти всегда себя во сне чувствует. Пусть не видит, но он участвует в том, что происходит во сне.
— Именно! — Стайрон начал улыбаться, — А до этого подобные сны ты видел?
— Нет. — Артур отрицательно покачал головой.
— Значит, последние несколько лет ты видел одни и те же сны. Ты не мог их вспомнить после пробуждения, но ты знал, что они повторяются. Верно?
— А вы-то откуда это знаете? — сощурился Артур. Мысль о том, что контрразведка смогла каким-то образом залезть ему в мозги, не прибавляла оптимизма.
— Это будет очень долгая история. — Стайрон сделал глоток сока и поставил бокал обратно на стол. — И вряд ли ты поверишь мне сразу.
Стайрон сделал паузу, ожидая очередного вопроса Артура, но пилот спокойно ждал продолжения и не спешил с вопросами. Он внимательно смотрел на контрразведчика. До сегодняшнего разговора Артуру не приходилось часто пересекаться со Стайроном. Это был коренастый мужчина средних лет, со спокойным выражением лица. Во время своих прошлых контактов с представителем контрразведки Федерации на станции «Феллоу» Артур не замечал, чтобы Стайрон как-то открыто проявлял свои эмоции, но сегодня тот был как-то более оживлен и свободен, чем раньше.
— Первый раз мне приходится такое говорить, — нервно усмехнулся контрразведчик. — Но все когда-нибудь случается в первый раз. Хорошо. Если говорить коротко — ты в своих снах видишь будущее.
