Дрейк успел подготовить почву, попросив Романа подкупить одного из лакеев, что должны были прислуживать сегодня за обедом. На его взгляд, он не собирался делать ничего такого, чего не делал бы некогда Гудини.
Майджстраль вошел в гостиную. Струнный квартет, разместившийся в углу, играл Гайдна. Среди музыкантов Дрейк увидел Младшего, который, потешно раздувая щеки, пиликал на виолончели, все время пялясь в ноты. Штатный же виолончелист в другом углу с отсутствующим видом теребил струны собственного инструмента.
Спиной к Майджстралю стояла Роберта, герцогиня Беннская. Она разговаривала с пожилой дамой-хозалихом, которая была ниже Майджстраля, а стало быть, прямо-таки миниатюрной по хозалихским меркам. На Роберте красовалось платье с огромным декольте, и Дрейк неторопливо направился к ней, чтобы успеть полюбоваться изгибом позвоночника и игрой теней между лопатками девушки.
— Ваша милость, — приветствовал он ее на хозалихском стандарте.
Роберта вздрогнула сильнее, чем обычно, — этого и добивался Майджстраль своим бесшумным приближением. Старые подозрения, что герцогиня слишком ранима, подтвердились.
— Вы меня напугали, — вздохнула Роберта. На взгляд Майджстраля, это было не только честным признанием женщины, секунду назад прыгнувшей на полфута, но и словами, которые люди всегда произносят в подобных случаях.
— Тысяча извинений, — проговорил Дрейк. — Неслышная походка — это у меня профессиональное, и порой я забываю, что следует шаркнуть ногой или кашлянуть.
Майджстраль протянул Роберте для приветствия три пальца — то, что он когда-то украл ее драгоценность, давало ему право на некоторую интимность. Роберта ответила взаимностью — протянула три пальца. Они обнюхали друг друга, после чего Майджстраль наклонился к руке герцогини. От запаха духов у него побежали мурашки удовольствия. Видимо, обычай рукопожатия, не так давно возобновленный Властями Созвездия как «естественная человеческая традиция» и призванный заменить принятое в Хозалихской Империи обнюхивание ушей, должен был претерпеть долгие странствия, прежде чем прийти на смену чувственной радости при соприкосновении с трепетной женской шеей.
— Какая неожиданная радость — видеть вас, — произнес Майджстраль. — Я столкнулся с мистером Куусиненом, и он сообщил, что вы здесь.
— Позвольте представить вам мою любимую тетю Батшебу, — сказала Роберта. — Мы зовем ее Батти.
— К вашим услугам, — сказал Майджстраль.
Нежная темная шерстка тетушки Батти от старости поредела, на мордочке блестели очки. Уши были прикрыты кружевами.
Майджстраль слишком хорошо знал генеалогию аристократических семей Империи, с их сводными братьями и сестрами, кузенами и кузинами, чье родство сводилось к зачатию, морганатическим бракам и системе усыновления, и потому вовсе не дивился, что у женщины-человека имелась тетка-хозалих. Он обнюхал уши тетушки Батти и протянул ей два пальца, получив ответное пожатие тремя.
— Прошу прощения за фамильярность, — проговорила она, — но у меня такое чувство, словно я вас хорошо знаю. Я, видите ли, пишу о вас многотомный труд.
Майджстраль захлопал глазами. Он не знал, верить ли услышанному, а если верить, то принимать ли всерьез.
— Правда? — выдавил он.
— Пока готовы только два тома. Первый получился так себе, а во втором я добилась неплохого стиля и надеюсь, третий будет еще удачнее.
Дрейк вздохнул. С тех пор как ему присудили высшую степень в табели о рангах воровского искусства, вышла масса его биографий, и почти все изобиловали восхитительными мистификациями — плодами его безудержного вранья.
— Вряд ли моя персона заслуживает внимания, — усомнился он.
— Напротив, — возразила Батти. — Я сочла вас весьма интересной личностью. Конечно, кое-что мне пришлось додумывать. А теперь, когда мы встретились, мне весьма любопытно узнать, как близко я оказалась к истине.
Майджстраль неловко рассмеялся:
— Надеюсь вас не разочаровать.
— Уверена, вам это не удастся несмотря ни на что. В отличие от моих сородичей, я почти никогда не разочаровываюсь в людях — даже когда они откалывают нечто такое, чего я не одобряю. Ведь это всегда происходит по таким интересным причинам.
Майджстраль не нашелся с ответом. Он не понимал, то ли она уже не одобрила какие-то из его деяний, то ли собиралась осудить их в будущем, то ли замечание относилось вовсе не к нему, а к перечню ее биографических жертв… Потому он сказал единственное, что в это мгновение мог сказать, а именно:
— А-а.
— И потом, тут столько ваших знакомых, — продолжала Батти. — Роберта, конечно, и князь, с которым вы вместе учились. И мистер Куусинен — о, он мастерски дает характеристики, и я с ним уже разговаривала.
При упоминании Куусинена Майджстраль ощутил тревожный холодок. Да, Куусинен мастерски раздает ярлыки. Правда, оставалось нечто такое, о чем Куусинен и не догадывался, — те маленькие одолжения, которые Майджстраль оказывал Империи, из-за которых его бы запросто убили, прознай о них представители определенных кругов Человеческого Созвездия.
— Пожалуй, я смогу ответить на некоторые ваши вопросы, — сказал он, — и избавлю вас от необходимости узнавать обо мне через моих знакомых.
— Очень любезно с вашей стороны, — сказала Батти, — но я не привыкла так работать. Сначала я собираю весь материал, а уж потом беседую со своим героем.
«Беседую со своим героем», — мысленно повторил Майджстраль и подумал: а не правильнее было бы сказать: «Загоняю жертву в угол»?
Квартет, исполнявший Гайдна, приближался к коде. Младший увлеченнее прежнего пиликал на виолончели. Раздались жидкие аплодисменты, после которых послышался обеденный гонг. Майджстраль с облегчением поклонился Роберте:
— Позвольте проводить вас к столу?
— По-моему, меня сопровождает Уилл, — улыбнулась Роберта. — Но если хотите, поухаживайте за тетей Батти.
— С удовольствием, — пробормотал Дрейк, чувствуя себя обреченной на казнь жертвой, прогуливающейся рука об руку с палачом.
Как только Майджстраль и Батти вошли в столовую, грянуло громкое песнопение. Испуганно обернувшись, Дрейк увидел, что над дверью расположены хоры, где выстроились певчие.
— Я и не ожидал, что нам окажут такую честь, — проговорил он. — И хор, и квартет.
— О, — небрежно бросила Батти, — это мы слышим здесь каждый вечер. У его высочества полный штат музыкантов и певцов.
«Вот, — подумал Майджстраль, — что значит искусная политика». Семейство Джозефа Боба приобрело первоначальный капитал за счет энергичнейшей поддержки Хозалихской Империи, а в течение нескольких поколений их состояние и известность только возросли, поскольку клан сразу и непоколебимо поддержал Великий Мятеж.
