— Если мы все пойдем на расчистку, то где будем жить?..
Подполковник заметно оживился и затараторил:
— Здесь, у нас! В пятом убежище живут рабочие-мужчины, вот с ними и будете. А Хорькова, может быть, отпустите водителем? Он тоже с вами будет жить!.. Ну, вот и хорошо! Вы не удивляйтесь, что я с вами так разговариваю относительно — как его?… этого… устава: мы все уже давно отвыкли от войны, погоны носим только по обязанности; фактически и вы, и мы — уже все гражданские люди. Армия одно время так сильно разложилась, стала такой обузой, что от нее поспешили избавиться. Да, да! У нас даже вооруженные бунты были, и многие солдаты убежали от возмездия к мародерам — теперь шляются вокруг лагеря и грабят. Здесь надо ухо держать востро!..
Стало ясно, что подполковник — совершенно штатский человек, надевший военную форму лишь по воле необходимости. Он бы еще говорил и говорил, но Орлов оборвал его:
— Куда нам явиться?
— Я сейчас все объясню и выдам вам необходимые бумаги!
Спустя четверть часа друзья с огромным облегчением покинули палатку словоохотливого подполковника и направились в пятое убежище. Лешка всю дорогу хохотал над хозяином палатки и приговаривал:
— Во, клоун, а?.. Во, клоун!
На одном из ордеров Орлов вслух прочел подпись — подполковник Рабинович М.Б. Тогда заржали уже все: своеобразность поведения чиновника сразу объяснилась его природной принадлежностью к темпераментной нации.
В назначенном убежище, которое почти ничем не отличалось от солдатского, они быстро получили у завхоза одеяла, подушки, умывальные и бритвенные принадлежности. Только заняли свои места на нарах, как прозвучала команда сбора на ужин. В палатку-столовую шли не строем, а в произвольном порядке, что приятно удивило ребят; таких столовых было около дюжины и можно было поужинать в любой из них.
Стоя в короткой очереди на получение пищи, просмотрели выданные им бумаги и обнаружили в них стопку талонов на питание.
— Живем, мужики! — радостно констатировал Леха. — Щас бы сто грамм еще, а?..
— Зачем здесь талоны? — недоумевал Павлик.
— А ты присмотрись: охранникам еды дают меньше, а рабочим больше, — подсказал Александр. — Наверное, у них талоны разные!
Ужин был весьма неплох: наваристый борщ, макароны по-флотски, компот из сухофруктов. Огорчало то, что мясным компонентом везде являлась тушенка, но где же теперь найдешь свежую говядину?.. Зато хлеб был отменный: пышный и душистый — настоящий пшеничный хлеб, по которому так соскучились! Хорьков остался очень доволен:
— Ребята… все путем! Я согласен за такую «хавку» работать.
Товарищи поддержали его.
После ужина пошли к умывальникам, хорошо обмылись, побрились и сели покурить возле своего убежища рядом с другими его обитателями. Какой-то работяга в черной аккуратной спецовке с опозданием сообщил им:
— Вон же душ есть! Что вы там-то не мылись?
Парни дружно повернули головы в ту сторону, куда он показал, и Орлов поблагодарил:
— Спасибо! Только прибыли, еще не знаем ничего.
— Откуда вы?
— Из Тулы, зимовали там.
— Прятались?
Леха просто взорвался:
— Ты че?.. До последнего бились — к своим уйти не успели! Ты сам-то воевал?..
— Успокойся! Мне еще под Воронежем кишки выпустили, чудом жив остался, — охладил его пыл незнакомец. — Спасибо врачам, выходили — комиссованный я.
— Ну ладно, если так. Только ты думай другой раз, что говоришь-то! — не хотел униматься «бывалый фронтовик» Лешка.
— Ну, хорош, все!.. Меня Николай зовут… Харитонов, — завершил перепалку его оппонент.
Познакомились. Оказалось, что Николай будет их бригадиром. Александр спросил его:
— Как там, на расчистке?
— Нормально… жить можно. Завтра сами все увидите!
Побросав окурки в мусорницу, пошли спать. Дрыхли так, что хоть из пушки стреляй — не разбудишь; сильно устали!
Часы Орлова показывали как будто бы праздничную дату: первое января (по-нынешнему июля). Вроде отмечать надо, но какой же Новый Год летом?..
Утром Лешку подняли раньше, и он пошел принимать машину. Друзья его встали вместе с остальными, в семь утра; умывшись и позавтракав, к восьми уселись в грузовики и поехали на объект.
Орлов поинтересовался у бригадира, почему они едут на машине, а вчерашняя колонна шла пешком. Тот пояснил, что объект той колонны недалеко — они чистят железную дорогу в сторону Москвы у поселка Домодедово; им же нужно ехать в сам город, за кольцевую дорогу. Их бригада расчищает Каширское шоссе, и почти дошла до самой станции метро «Каширская» — через неделю, возможно, достигнут пересечения с Варшавским шоссе. Орлов недоуменно спросил Николая:
— Неужели скоро метро заработает?..
— Да что ты?! Там завалов уйма — еще много лет не запустят.
— А в центре ты был?
— Нет. В центр не скоро попадем: чистят от периферии вглубь города.
— Кремль-то целый?
— Говорят, что целый — с вертолета фотографировали. Все кругом обрушилось, а ему хоть бы что!.. Нам туда сейчас не попасть.
— А где правительство помещается?
— У них свой бункер где-то за городом — там все чики-пуки!
Когда подъезжали к городской черте, по пути видели много зданий, сохранившихся во вполне приличном состоянии среди разрушений, зато в микрорайоне Орехово-Борисово многоэтажная застройка вся лежала «в стельку» — уцелели лишь немногие малоэтажные дома. Харитонов опять пояснял:
— Видишь, будто башня торчит?.. Это бывший магазин «Белград». Вон там метро «Орехово», а тут — «Домодедовская».
Орлов смотрел, куда Николай показывал рукой и видел копошащихся на развалинах людей. Понимал, что это рабочие расчищают завалы.
Проехали Борисовский пруд и выехали на набережную реки Москва — талая вода бурлила в ее русле.
— Неужто лед сошел? — спросил Александр.
— Не-ет! Метров на пять вглубь стоит. Это сверху слуда бежит, вот и кажется, что река вскрылась, — ответил бригадир.
Наконец прибыли на место.
— Вот наши — здесь и работать будем, — объявил Николай. — А там вон метро «Каширская».
Орлов и Галстян спрыгнули с машины, пошли вместе с другими рабочими к строительному вагончику; из него вышел прораб и выдал бригадирам листки с дневным заданием. Увидев Павла и Александра, он спросил у Харитонова:
— Это твои… пополнение? Отлично, люди позарез нужны!.. Ну, ты не спрашивал, у тебя в чертежах кто-нибудь соображает? Мне грамотный парень край как нужен.
— Вон с тем поговори: капитан, инженер. Подойдет, может?
Они подозвали Галстяна, и прораб увел его в вагончик.
— Ну что, пошли, товарищи?.. Разбирай инструмент! — распорядился бригадир.
Люди взяли лопаты, ломы, носилки, сваленные кучей у вагончика, и двинулись к завалам. Александр попал в напарники к молодому парню — Валерке Походееву; они вместе стали нагружать битым кирпичом и мусором носилки и транспортировать от места расчистки к общей куче метрах в тридцати, где автопогрузчик поднимал все в кузова самосвалов. С других участков собранное носили в эту же кучу.
