Паркер наклонился и что-то поднял с пола - это и был шприц.
– Она сумасшедшая, только и всего, - объявила арестованная. - Этим шприцем я делаю себе уколы от невралгии. Посмотрите, в нем же ничего нет.
– Совершенно верно, - сказал Паркер, многозначительно кивнув Уимзи. - В нем ничего нет, кроме воздуха…
Вечером во вторник, после того как арестованной Мэри Уиттакер были официально предъявлены обвинения в убийстве Берты Гоутубед и Веры Файндлейтер, а также в покушении на убийство Александры Климпсон, Паркер обедал у Уимзи. Питер пребывал в состоянии апатии и подавленности.
– До чего же грязное оказалось дело, - ворчал он. Время перевалило за полночь, а они все обсуждали только что завершенное расследование.
– Но довольно любопытное, - ответил на это Паркер. - Кстати, я проиграл пари - получите ваши деньги. Нам надо было раньше догадаться, кто такая миссис Форрест, но кто бы мог подумать, что Вера Файндлейтер лгала, чтобы обеспечить подруге алиби. С этими лжесвидетельствами вечно такая морока…
– Думаю, все дело в том, что она заблаговременно начала свою двойную жизнь. Скорее всего, сразу после той истории с Триггом. Мэри Уиттакер сильно рисковала, забираясь в пустой коттедж, кроме того, она не могла быть уверена, что подходящие пустые коттеджи будут попадаться ей всякий раз, когда понадобится кого-нибудь убрать с дороги. Двойная личина нужна была ей на случай, если Мэри Уиттакер в чем-то заподозрят: она бы потихоньку исчезла, превратившись в довольно противную, но ни к чему не причастную миссис Форрест.
Свой первый большой промах она допустила, забыв забрать пятифунтовый билет у Берты Гоутубед. Если бы не он, мы никогда бы не узнали о миссис Форрест. Наверняка она страшно испугалась, когда мы явились к ней домой. Получалось, что теперь полиция знает обе ее ипостаси. Убийство Веры Файндлейтер было отчаянной попыткой замести следы - попыткой, обреченной на провал, потому что тут она явно перемудрила.
– Да уж. Но убийство ее тетушки - мисс Агаты Доусон было прекрасно в своей простоте и легкости. Если бы она остановилась на нем, мы, скорее всего, никогда бы ничего не доказали. Мы и так не сможем этого доказать, потому-то я и не включил это преступление в список обвинений. - По-моему, это самая бессердечная и алчная из всех преступниц, с которыми я когда-либо сталкивался, - сказал Питер. - Похоже, она считала, что каждый, кто чем-то не угодил ей, заслуживает смерти.
– Алчная и жестокая. Пыталась все свалить на бедного старого Аллилуйю. Наверняка сочла, что тот совершил страшный грех, рискнув попросить у нее денег… - Паркер улыбнулся, добавив: - Кстати, хорошая новость - теперь он их получит. Яма, которую она выкопала для кузена Аллилуйи, обернулась золотой жилой. Чек на 10 тысяч фунтов приняли к оплате. Я сам убедился в этом - хотел проверить, не остановила ли она выплату по нему. Собственно, она и не могла этого сделать - чек был легальным образом предъявлен в банк в прошлую субботу.
– А деньги по закону все равно принадлежат ей? - спросил Уимзи.
– Кому же еще… Мы знаем, что она получила их преступным путем, однако по этому делу обвинение не выдвигалось, так что с точки зрения закона преступления не было. Я не стал сообщать об этом кузену Аллилуйе, не то он может заартачиться и не принять деньги. Он считает, что она выписала чек в порыве раскаяния.
– Значит, кузен Аллилуйя и его маленькие аллилуйчики теперь богаты… Великолепно! - потер руки Питер. - А как насчет остальных денег? Отойдут Короне?
– Нет. Если только она не завещает их кому-нибудь другому, они отправятся к следующему по степени родства наследниц из семейства Уиттакер - кажется, ее кузену. Кстати, его зовут Аллок - достойный муж, проживающий в Бирмингеме. Конечно, - добавил он, внезапно заколебавшись, - если кузен внучатой племянницы мисс Доусон имеет право наследования по этому дурацкому акту.
– О, я думаю, что этим кузенам и кузинам наследников ничего не угрожает, - рассмеялся Уимзи, - хотя в наши дни уже ни в чем нельзя быть уверенным. Но все равно - кто-то же должен иметь право на денежки предков, иначе зачем вообще нужна семья? Хотя порой из-за этого совершаются преступления… Да, вот еще - я позвонил доктору Карру, рассказал, чем все закончилось. Однако он не проявил никакого интереса или признательности. Равнодушно сказал, что всегда подозревал нечто в этом роде. И выразил надежду, что мы не станем снова поднимать шум вокруг этого дела: он сам как раз недавно получил наследство, о котором тогда упоминал, и сейчас как раз устраивается на Харли-стрит, поэтому новый скандал ему совсем не нужен.
– Знаете, Питер, - признался Чарльз, - он мне никогда не нравился. Сочувствую сестре Филлитер…
– Не стоит. Этим вопросом я тоже поинтересовался: так вот, помолвка расторгнута. Думаю, доктор Карр теперь слишком важная птица, чтобы жениться на простой медсестре. Я уверен, что Провидение еще пошлет ей достойного молодого человека, - патетически добавил Уимзи.
– Оно и к лучшему. Ну вот, снова телефон! Кто это может быть? Наверняка из Скотленд-Ярда. В три часа утра! Алло! Из тюрьмы? Да…, О! Да, я сейчас приеду. Наша обвиняемая только что скончалась, Питер.
– Что произошло?
– Самоубийство. Повесилась на простыне. Мне надо ехать в тюрьму.
– Я с вами.
– Дьявол в женском обличье. - Паркер с ужасом глядел на застывшее тело с раздутым лицом и глубокой красной бороздой вокруг шеи.
Уимзи молчал. Его бил озноб, к горлу подступала тошнота. Пока Паркер и начальник тюрьмы занимались необходимыми формальностями и обсуждали случившееся, Питер сидел, тоскливо сгорбившись на своем стуле. Они всё говорили и говорили. Часы пробили шесть - их удары напомнили ему выстрелы пушки, предвещавшие поднятие черного флага.
Ворота тюрьмы отворились с металлическим лязгом, и наконец-то Уимзи с Паркером вышли наружу. Лондон погрузился в тусклый, зловещий сумрак, фонари уже были потушены. Июньское солнце вроде бы уже должно было взойти, однако пустынные улицы заливало лишь призрачное желтоватое свечение. С Темзы дул пронизывающий ветер, моросил дождь.
– Странный какой-то день, - сказал Уимзи. - Сегодня что, конец света?
– Нет, - ответил Паркер. - Просто солнечное затмение.
УИМЗИ, Питер Диз Бредон, кавалер ордена «За боевые заслуги»; 1890 г.р., 2-й сын Мортимера Джеральда Бредона Уимзи, 15-го герцога Денверского, и Гонории Лукасты, дочери Фрэнсиса Де ла Гарди из Беллингем-Мэнор в Хемпшире.
Образование: Итон, колледж Бейллиол, Оксфорд (почетный диплом первой степени, курс современной истории, 1912); служба в войсках, 1914/1918 (майор, бригада Райфл).
