Полное ощущение краха – господи, это же был конец всего!
Он попытался шагнуть назад. Люди расступались, снова напирали, кричали от испуга – или от возбуждения? К Стилсону понемногу возвращалась уверенность, он осаживал телохранителей, умерял знаками их пыл.
Джонни не видел, что произошло дальше. Он зашатался, голова его бессильно упала, и веки начали смыкаться, как после недельного запоя. Затем убаюкивающий, нарастающий рокот забытья стал накрывать его, и Джонни с готовностью отдался этому забытью. Он потерял сознание.
– Нет, – сказал шеф тримбуллской полиции Бейсс, – вы ни в чем не обвиняетесь. Вы не под арестом. И не обязаны отвечать на вопросы. Но мы были бы очень признательны, если бы вы ответили.
– Очень признательны, – эхом отозвался мужчина в строгом костюме. Его звали Эдгар Ланкте. Он служил в бостонском отделении Федерального бюро расследований. Джонни Смит производил на него впечатление тяжелобольного. Над левой бровью у Джонни была припухлость, которая краснела на глазах. Падая, Джонни сильно ударился – то ли о туфлю кого-то из оркестрантов, то ли о тупоносый ботинок мотоциклиста. Мысленно Ланкте склонялся ко второму. Не исключал он также и того, что в момент удара ботинок был на встречном движении.
Смит сидел белый как мел; он принял от Бейсса бумажный стаканчик с водой и трясущимися руками поднес его ко рту. Одно веко подергивалось. Ни дать ни взять законченный убийца, хотя самым смертоносным оружием у него в машине были кусачки. И все же Ланкте отметил это про себя – профессия есть профессия.
– Что я могу вам сказать? – спросил Джонни. Он очнулся на койке в незапертой камере. Голова раскалывалась. Сейчас боль начинала отпускать, оставляя ощущение странной пустоты. Будто из головы все вынули, а пустоту заполнили ватой. В ушах звучала какая-то высокая нота – не звон, скорее монотонное жужжание. Девять часов вечера. Стилсон со своей свитой давно покинул город. Все сосиски съедены.
– Можете рассказать, что там у вас произошло, – сказал Бейсс.
– Было жарко. Наверное, я перевозбудился и упал в обморок.
– Это связано с какой-нибудь болезнью? – как бы между прочим спросил Ланкте.
Джонни посмотрел ему прямо в глаза.
– Только не надо играть со мной в прятки, мистер Ланкте. Если вы знаете, кто я, так и скажите.
– Знаю, – произнес Ланкте, – говорят, вы экстрасенс.
– Тут и не экстрасенс догадался бы, что агент ФБР играет в прятки, – сказал Джонни.
– Вы житель штата Мэн, Джонни. Там вы родились и выросли. Что житель Мэна делает в Нью-Гэмпшире?
– Преподает.
– Сыну Чатсворта?
– Повторяю: если знаете – зачем спрашивать? Или вы подозреваете меня в чем-то?
– Богатая семья. – Ланкте закурил.
– Да, богатая.
– Вы что же, Джонни, поклонник Стилсона? – спросил Бейсс. Джонни не любил, когда незнакомые люди обращались к нему по имени. Это действовало ему на нервы.
– А вы? – спросил он.
Бейсс издал губами непристойный звук.
– Лет пять назад у нас в Тримбулле устроили на целый день концерт фолк-рок-музыки. Место предоставил Хейк Джеймисон. Отцы города поначалу колебались, но все же пошли на это: должны ведь быть у молодежи какие-то развлечения. Мы думали, на выгоне у Хейка соберется сотни две ребят. А пришло тысяча шестьсот человек, и все курили «травку», пили прямо из горлышка и вытворяли бог знает что. Отцы города не на шутку разозлились и заявили, что впредь они подобного не допустят. Тут наши детишки надули губки и спрашивают: «А что мы плохого сделали? Разве кого-нибудь избили?» Другими словами – валяйте, делайте что угодно, лишь бы без драки. Стилсон, по-моему, из этой же компании. Помнится, он еще…
– Джонни, у вас нет зуба на Стилсона? – перебил его Ланкте. – Между вами ничего не произошло? – Он отечески улыбнулся, как бы приглашая облегчить душу чистосердечным признанием.
– Полтора месяца назад я знать не знал, кто он такой.
– Ясно, но это не ответ на мой вопрос.
Джонни помолчал.
– Стилсон вызывает у меня тревогу, – произнес он наконец.
– Это тоже не ответ.
– Я так не считаю.
– А мы надеялись, что вы захотите нам помочь, – огорчился Ланкте.
Джонни перевел взгляд на Бейсса.
– Скажите, мистер Бейсс, у вас все, кто падает в обморок на встрече с кандидатом, проходят через руки ФБР?
Бейсс замялся:
– Ну… почему. Нет, конечно.
– Перед тем как отключиться, вы пожимали руку Стилсону, – сказал Ланкте. – Вид у вас при этом был болезненный. И Стилсон побелел как полотно. Вы очень везучий молодой человек, Джонни. Его друзья-приятели могли сделать из вашего черепа избирательную урну. Они уже решили, что вы против него что-то задумали.
Джонни смотрел на Ланкте с возрастающим изумлением. Он поглядел на Бейсса, затем снова на агента ФБР.
– Вы там были, – сказал он. – Бейсс не вызывал вас по телефону. Вы там были. На встрече.
Ланкте потушил сигарету.
– Да. Был.
– Но почему ФБР интересуется Стилсоном? – вырвалось у Джонни.
– Давайте поговорим о вас, Джонни. Каково ваше…
– Нет уж, давайте поговорим о Стилсоне. Поговорим о его друзьях-приятелях, как вы их называете. Что, закон разрешает им разгуливать с обрубками бильярдных киев?
– Да, – сказал Бейсс. Ланкте предостерегающе посмотрел на него, но Бейсс либо не заметил его взгляда, либо сделал вид. – Кии, бейсбольные биты, клюшки для гольфа, все это разрешено законом.
– Я слышал, эти друзья-приятели раньше были железными всадниками. Членами моторизованных банд.
– Они действительно входили в клубы, кто в нью-джерсийский, кто в нью-йоркский, тут вы…
– Послушайте, Бейсс, – перебил его Ланкте, – сейчас не время…
– Не вижу ничего страшного в том, что он узнает правду, – сказал Бейсс. – Да, это отребье, гниль, мусор. Кое-кто из них ошивался лет пять назад в Хэмптоне, когда там творились всякие безобразия. Некоторые из них были связаны с мотоклубом «Чертова дюжина», прикрытым в семьдесят втором году. Правая рука Стилсона, некий Санни Эллиман, в свое время был президентом «Чертовой дюжины». Его пять раз арестовывали, но так ни разу и не осудили.
– Тут вы ошибаетесь, шеф, – заметил Ланкте, закуривая новую сигарету. – В семьдесят третьем году в штате Вашингтон его вызвали в суд за нарушение правил уличного движения – левый поворот в неположенном месте. Он не стал обжаловать приговор и уплатил двадцать пять долларов штрафа.
Джонни встал и медленно пересек комнату, чтобы налить себе еще воды. Ланкте не отрывал от него глаз.
– Так, значит, вы просто потеряли сознание, – сказал Ланкте.
– Нет, – сказал Джонни, не оборачиваясь. – Я собирался прикончить его из базуки. Но в решающий момент в цепи произошло замыкание.
