– Спасибо вам, Боб, за моральную поддержку,- сказал Дункан, когда они с послом вышли на Вирджиния-авеню. Как и в прошлый раз, улица была залита ярким солнечным светом.
– По-моему, я не произнес ни слова. Сидел и слушал, затаив дыхание. Я все время надеялся, что кто-то задаст вопрос, который и сейчас не дает мне покоя.
– Что за вопрос? – с подозрением спросил Дункан.
– Как Хелмер мыслил вывернуться из всей мешанины, которую сам же сотворил?
– А-а, вот вы о чем,- разочарованно протянул Дункан. Его даже удивило, что посла могут сейчас волновать такие пустяки.- Кажется, я понимаю стратегию Карла. Четыре года нaзад мы отклонили его проект довольно простой системы для приема сверхдлинных волн. Для Титана это было непозволительной роскошью. Хелмер не стал возражать. Лишь пожал плечами и ушел. Мы и предполагать тогда не могли, что он задумал отправиться на Землю и убедить ведущих ученых, заручившись их поддержкой, он рассчитывал собрать необходимые средства. Видимо, он считал, что победителей не судят; когда его теория будет признана, ему простятся все мелкие нарушения законов. Карл наверняка знал, что рискует, но был готов рисковать во имя своей идеи.
Фаррел недоверчиво хмыкнул. Похоже, слова Дункана его не убедили.
– Я понимаю: Хелмер был вашим другом. Я не хочу говорить о нем резко. Возможно, вы считаете его научным гением. Но не будет ли справедливым называть его также и криминальным психопатом?
Слова Фаррела резанули слух Дункану, хотя доля правды в них была. Триста лет профессионалы пытались бороться с термином «психопат», но тот оказался живучим, и люди, далекие от психиатрии, продолжали так говорить. Одна из характерных особенностей психопата – моральная слепота ко всему, кроме собственных интересов. Конечно же, у Карла имелся очень убедительный аргумент, доказывающий, что его интересы направлены на всеобщее благо. Дункан не без внутреннего смущения был вынужден признать, что Макензи тоже частенько пользовались этим аргументом.
– Если в поведении Карла и были странности, в какой-то мере они – следствия морального кризиса, пережитого им пятнадцать лет назад. Однако слом не сказался на его научном мышлении. Все, о чем я рассказывал «невидимкам», подтверждает реалистичность его проекта «Аргус».
– Не сомневаюсь,- дипломатично улыбнулся Фаррел.- Но почему этот проект так важен?
– Я-то надеялся, что привел нашим невидимым друзьям вполне веские доводы,- стараясь не раздражаться, ответил ему Дункан.
«И надеюсь, что хотя бы одного из "невидимок" я убедил»,- мысленно добавил он. Самый дотошный из его собеседников наверняка был ведущим терранским радиоастрономом. Этот обязательно поймет. Пока достаточно нескольких надежных союзников. Дункан не сомневался: с этим человеком он еще встретится. С глазу на глаз. И оба будут старательно делать вид, что видятся впервые.
– Боб, я приведу вам еще один довод в пользу «Аргуса». Я не назвал его членам комитета. Сомневаюсь, чтобы и Карл задумался об этом. Он был поглощен исключительно своими делами. Представляете, чем для экономики Титана может стать этот проект? Он принесет нам миллиарды соларов и сделает нас научным центром Солнечной системы. В долгосрочной перспективе он мог бы решить наши финансовые проблемы, когда лет через пятнадцать спрос на водород начнет падать.
– Я это вполне понимаю,- сухо ответил Фаррел.- Приятно будет знать, куда утекают твои налоги. Но никакие личные пpeграды не должны мешать победоносному маршу науки. Кажется, так изъясняются газетчики?
Дункан понимающе засмеялся. Ему нравился Боб Фаррел: доброжелательный, всегда готовый помочь и тактично объяснить те или иные особенности жизни на Земле. Однако Дункан все меньше и меньше был уверен в преданности посла интересам Титана. Возможно, скоро им придется искать замену Фаррелу. К сожалению, новым послом опять станет терранец, но с этим им придется смириться. Ни один обитатель Титана не выдержит здешней жуткой гравитации.
Дункан умолчал еще об одной особенности детища Карла, которая делала проект «Аргус» жизненно важным для рода человеческого. О ней он не сказал ни Фаррелу, ни тем более членам комитета. К счастью, все соображения хранились в минисеке (Карл не доверил их своему альбому). Сделать их достоянием гласности можно будет лишь через много лет, когда проект станет научной реальностью.
В прошлом Карл нередко оказывался прав, находя ответы за пределами логики и разума. Возможно, и это его жутковатое предвидение подтвердится. А возможно, правда окажется еще необычнее и страшнее. Но в любом случае человечество обязано ее знать (не сейчас, в свое время). Такое знание способно опрокинуть все прежние представления, однако неведение еще хуже. Ибо платой за неведение может оказаться гибель человеческой цивилизации.
Стоя на улице прекрасного старинного города, купающегося в солнечных лучах и лучах исторической славы, трудно было всерьез принять рассуждения Карла, касавшиеся происхождения тех загадочных волн. Наверняка даже он до конца не принимал всерьез мысли, которые надиктовывал в свой минисек по пути на Землю…
Но и здесь его рассуждения были построены с дьявольской убедительностью, несокрушимой логикой и обладали особой силой. Даже если он и не верил в собственные умопостроения, его пророчества могут сбыться.
Голос Карла звучал под аккомпанемент корабельных шумов; иногда слышались шаги членов экипажа. Дункан представил, с каким трудом его бывший друг выискивал на грузовом корабле хотя бы относительно укромный уголок… «Одной из причин ограниченного распространения сверхдлинных волн является межзвездное поглощение. Они не смогли бы перемещаться от звезды к звезде, если бы плазменные облака не служили им своеобразными проводниками или каналами, перемещая их на большие расстояния. Следовательно, происхождение сверхдлинных волн должно быть сродни происхождению Солнечной системы…»
«Все мои расчеты указывают на источник (или источники), находящийся на расстоянии одной десятой светового года от Солнца. Это всего лишь сороковая часть пути до ближайшей от нас звезды – альфы Центавра. И тем не менее это расстояние в двести раз превышает расстояние от Солнца до Плутона… ничейное пространство, межзвездные дебри. Но именно там, в огромной невидимой скорлупе, окружающей Солнечную систему, рождаются кометы. Там хватает строительного материала для миллиона миллионов подобных странных объектов, вращающихся в холодных глубинах космоса…»
«Так что же происходит внутри гигантских облаков, состоящих из водорода, гелия и других элементов? Вряд ли там присутствуют громадные запасы энергии, но ее и требуется не так уж и много. А там, где есть материя, энергия и время, рано или поздно возникает нечто организованное…»
