К вечеру в голове мутилось. Он разогрел в микроволновке замороженную пиццу, жадно умял ее (попугай остался верен фруктам) и отправился на прогулку — довольный Санчо восседал у него на плече. Вернувшись, Гэвин откопал в забитой книгами библиотеке доктора Джури том под названием «Легенды о фейри» и уснул на середине главы. С зарей Санчо разбудил его неблагозвучным исполнением первых четырех нот Пятой. На двенадцатом повторе Гэвин выполз из-под одеяла, чтобы накормить попугая, а заодно и себя.
Установился удобный распорядок: с утра бодренько за газетой, затем электронная почта, вопросы доктора Джури (чаще без ответов), ланч, поход за продуктами, обед, прогулка, чтение, сон. Хотя, по большому счету, ничто не вынуждало Гэвина обживаться, он исходил город пешком вдоль и поперек, предоставив Санчо рассылать приветы за них обоих. Санчо был его товарищем, компьютер — связью с внешним миром, исследования — единственной заботой. Помимо денег, но эта проблема разрешилась к исходу второй недели, когда из НГУ на имя Гэвина перечислили первый платеж. В тот вечер он снова повез Санчо на пляж.
Уже грянул июнь с его долгими днями, и море заливал яркий свет. По песчаному полумесяцу ходили люди, лежали на полотенцах. Несколько человек бродили в волнах ласкового прибоя. Гэвин наблюдал — с верхней точки пляжа.
— Кр-рутой пр-рикол! — проорал Санчо.
— Угу. — Гэвин собрался с духом и спустился по длинному откосу к темному сырому песку, границе, выше которой не захлестывали волны. Близкое соседство помогло не больше, чем белый день — от бесконечности водного приволья Гэвина затошнило. Сейчас, засветло, он отчетливо видел острова Шоалс, тесной группой встававшие по эту сторону горизонта. Поля, дома, среди прочих вроде бы гостиница постройки прошлого века, большая и белая, но ничего подлинно необычного. Острова отделяло от материка всего шесть миль (он справился в «Википедии»). Однако с равным успехом они могли лежать на обратной стороне Луны. Гэвин не стал задерживаться. Он поехал домой, съел пресный ужин и взял Санчо на поздний променад.
Ноги сами понесли его той дорогой, что в первый вечер в Портсмуте, и Гэвин с удивлением обнаружил, что сворачивает за угол к «Закусочной Дэнни и Энни». И машинально вошел. Официантка моментально засекла Санчо.
— Простите, с животными нельзя.
Гэвин залепетал извинения, но в раздаточном окне показалась Аманита и крикнула:
— Все в порядке, Хэйзел. Я знаю парня. Попугай — его поводырь. Аллергия на собак!
Хэйзел смерила их подозрительным взглядом, но впустила. Гэвин, заказал яблочный пирог, стакан молока и стал смотреть, как Хэйзел с Аманитой шушукаются за стойкой. Хэйзел украдкой зыркнула в его сторону, но улыбалась, когда принесла пирог, а с ним половинку банана. Санчо тотчас обаял ее — протяжно, восхищенно свистнул и назвал «кр-расоткой», что, признал Гэвин, соответствовало истине. Брать денег за пирог девушка не хотела, но Гэвин настоял. Аманита, занятая мытьем посуды, успела лишь помахать ему рукой. Он помахал в ответ, невольно сравнил ее с Хэйзел и испытал неприятный укол вины и жалости. Быстро доел пирог и вышел.
Аманита ждала на тротуаре.
— Я сегодня рано, — сказала она. — Вы пришли тютелька в тютельку.
Гэвин пожал плечами, казнясь пуще прежнего.
— Спасибо, что впустили. Быстро вы нашлись! И как это Хэйзел купилась? Видно же, что я не слепой.
— Подумаешь! Я наврала, что вы маниакально-депрессивный, а попугай не дает вам сорваться.
Гэвин расхохотался.
— И что я злой колдун, тоже сказали?
На губах Аманиты проступила знакомая злая улыбка.
— Она бы и это скушала. Вы же мой знакомый! Далеко собрались?
Он опять пожал плечами.
— Так, пройтись. Например, в парк, к реке.
— Айда! — пискнул Санчо.
И по хитросплетению улиц они десятой дорогой отправились к реке. Аманита язвительно прохаживалась на счет разнообразных ресторанов и магазинов, которые в большинстве своем, по ее определению, угождали вкусам туристов и карьерных молодых специалистов. В парке Аманита увела Гэвина вниз, к пристани. Там прибавилось лодок, и освещенных, и темных. По обе стороны от причала на воде мерцал свет, течение играло отражением половинки луны. На краю парка в пахучие воды реки уходил бетонный спуск. Аманита притихла, ее нескладное лицо странно застыло. Она нахмурилась, глядя на бетон и воду.
— Вот откуда я начну, — сказала она.
— А? — Гэвину почудилось, он что-то прослушал.
— Я могу стартовать на «жуке» отсюда, — ответила она. — Понимаете, он водонепроницаемый. Потому я его и купила.
— Вы про машину?
— Да-да. Он не пропускает воду; я могу съехать по бетону, и пусть отлив вынесет меня в море. Сберегу бензин.
— Да, пожалуй, — промямлил Гэвин. Он снова не понимал, шутит она или нет.
— Серьезно, — сказала Аманита. — В шестидесятые годы два типа проехали на таком «фольксвагене» через Ла-Манш.
— Через Ла-Манш?
— Почти. Мотор заглох, поэтому они открыли лючок на крыше и гребли веслами, пока не начался встречный прилив и не пошла волна.
— Кр-рутой пр-рикол! — крикнул Санчо.
— М-да, — хмыкнул Гэвин. — Больные, ей-богу.
— Ага. Им надо было лучше отслеживать приливы. Нам это не грозит. Если угадаем со светом, придется проехать, наверное, всего пару-тройку миль.
— Угадаем со светом? — Гэвину казалось, он все время что-то упускает.
— Чтоб видеть острова.
Он вспомнил о ее детских мечтах.
— Ах да. А если не угадаем?
— Тогда будем грести.
Он отметил, как настойчиво она повторяет «мы», но не дозрел, чтобы подыграть.
— Что ж, если так, лучше прихватите спасательный жилет и побольше еды.
— Мужчины! — усмехнулась она с презрением. — Лишь бы набить брюхо. Отвезу-ка я вас домой.
— Вот здесь нашли мою корзинку, — бросила Аманита, когда они поравнялись с гранитными ступенями, ведущими к обшитой деревом, увенчанной цифрами двери.
Гэнин разинул рот.
— Мать подбросила вас доктору Джури?
Она рассмеялась.
— Нет. Батюшке вашего босса, Г. Самнеру Первому. Ваш начальник — Г. Самнер Младший. Кое-кто думает, он мой брат. — Гэвин воззрился на нее. — Да, я знаю, при лунном свете тяжело подметить фамильное сходство. Доброй ночи, Гэвин.
— Не зайдете попить чайку... или еще чего-нибудь? — Это вырвалось само; жалкая попытка отвлечь внимание от обидного взгляда в упор.
— Спасибо, но уже поздно. Мне завтра в утреннюю смену.
— Лидно. Тогда... — Гэвин порылся в кармане, потом в другом. — Тьфу, задница!
Аманита с удивленной улыбкой уставилась на него.
