— Бедный ребенок, — негромко проговорила Рипли, намереваясь слезть.
— Я здесь ни при чем! — напомнил пилот. Шеди жестом приказала ему «не выступать».
— Последние… — пробормотал священник, думая о чем-то своем. Эти Простые — не из диких… А между прочим…
— Мы погибли, — обернулась к нему Шеди. — Помолитесь за нас…
— Нет, постой! — священник вдруг приободрился. — Я знаю, что делать. Простые слушаются в основном Посредников, и многие — только одного Посредника. Но не только посредники могут заставить простых подчиняться.
— Но кто же? — нервно мотнула головой Шеди.
— Я.
На несколько секунд все потеряли дар речи.
В самом деле — и не на таких тупиц мог повлиять тот, кому руководство душами было вменено в профессиональную обязанность. Теоретически его духовная власть могла заставить подчиниться любого. Правда, вряд ли за всю историю можно было найти больше примеров такого вмешательства, чем пальцев на руке, — но они были, и права у священника на это никто не отнимал.
Он медленно пошел вперед, ветер трепал полосы материи, составлявшей его одежду, придавая уже одному его виду мистический колорит.
— Слушайте меня, Простые братья! — заговорил он гулким голосом. — Я призываю вас пропустить этих ваших братьев и сестер на корабль. Так должно быть — и так будет. Ваши начальники введены в заблуждение и видят в них врагов. Я клянусь всем святым — и пусть на меня будет послано проклятье за эту клятву, — что они те, кто может принести нашей планете мир. Пропустите же их и помогите им свободно уйти…
И Простые покорно расступились, освобождая проход.
— Бегите на катер, — повернулся к замершим беглецам священник, — что же вы стали? Мне есть еще о чем с ними поговорить — вы успеете улететь. Ну?
— Пошли, — кивнула Рипли. Медленно, чтобы не нарушить торжественности момента, они прошли мимо замерших охранников, и лишь выйдя из разомкнувшегося круга, позволили себе побежать.
— Счастливо вам долететь! — крикнул священник им вслед и повернулся к собеседникам.
Всю жизнь он стыдился собственного призвания: ему казалось, что он обманывает горожан относительно своих достоинств. Он был зауряден — но считал себя худшим, чем есть. Не отличаясь ни особой глубиной знаний, ни пониманием философии, он хотел одного — «замазать свои черные точки» и побудить сделать это и других, но не добился ни малейшего успеха в этом деле. Где-то в глубине его души жило, однако, желание совершить для спасения мира что-то необычное, пожертвовать для него многим — если не всем, — и при этом он знал, что никогда на это не решится. И лишь сейчас он понял: час пробил. Или он действительно должен признаться в своей некомпетентности — или принести себя в жертву. Пусть его послушались Простые — сложно было ожидать того же от их хозяев.
Теперь он ждал развязки.
Победить могло что-то одно — или привычка подчиняться Посреднику, или его, священника, воля.
Пока еще Простые слушались его.
ПОКА — слушались.
Гудение патрульной машины все приближалось, пока не смолкло в нескольких шагах.
— Задержите их! — приказал священник величественно и спокойно.
— Хватайте предателя! — закричали из машины.
Простые стояли как статуи, и так же неподвижно высилась среди них фигура в развевающейся одежде, освещенная заревом от взлетающего катера…
Космическая станция инопланетян напоминала планету, окруженную кольцами. «Планета» — внутренний шар — была невелика и сопоставима с размерами катера; кольца, точнее, среднее кольцо, поддерживаемое двумя вспомогательными малого диаметра, имело как бы два разрыва, делящие его на симметричные части; по-видимому, обломок такого кольца и был обнаружен на злосчастной LB-426.
— Вы помните, как происходила стыковка? — поинтересовалась Рипли.
Действительно, она не слишком ошибалась, уверяя, что ей достаточно ознакомиться с пособием, чтобы управлять катером: стоило пилоту дать ей несколько пояснений — и он приобрел себе помощника.
— Через внутренние малые кольца, — пояснил пилот, внося в программу поправки.
— Как включается связь?
— Одну секунду… Готово!
На небольшом боковом экране возникло почти человеческое лицо: слишком тяжелая челюсть и поднятые высоко на лоб глаза вполне входили в рамки обычных человеческих уродств.
— А что говорить? — растерялась вдруг Рипли.
— Это уж тебе виднее, — отвернулся от нее пилот.
Неуверенным движением Рипли поднесла к губам микрофон.
— Прием… С вами говорят с катера, вы слышите?
— Да. Мы прекратили все переговоры и не станем вас принимать.
— Постойте!
— До свидания. Сеанс связи окончен.
Экран погас.
— Черт побери! — Рипли раздраженно стукнула кулаком по подлокотнику кресла. — Придется производить стыковку без их согласия…
— Что?! — подпрыгнул на месте пилот.
— У нас нет выбора. Я, конечно, попробую связаться еще раз, но…
— Внимание — опасность! Внимание — опасность! — заговорил компьютер. — Метеоритная атака!
По основному экрану стремительно приближалась к катеру красная точка, слетевшая, как казалось, с борта станции.
— Хрен — метеоритная, — хмыкнула Рипли. — Стреляют… Включи-ка еще раз… Только подожди — увернемся…
Несколько резких маневров заставили пассажиров катера хорошо потрястись — Рипли с трудом сдержала вызванный этой тряской приступ тошноты.
— Включаю! — проскрипел над ухом голос пилота.
— Прием! Вы слышите нас? — закричала Рипли в микрофон. Прекратите стрелять!
— Переговоры окончены, — невозмутимо повторил человек с огромной нижней челюстью — и вновь экран заволокло серым.
— Нет, ты выслушаешь меня! — стиснула зубы Рипли. — Набирай код снова!
— Внимание, метеоритная атака!
— Сволочи! Слушай, на катере есть противометеоритная защита?
Договорить Рипли не успела — резкий рывок в сторону чуть не выбросил ее из кресла.
— Что у вас тут творится? — вползла в рубку на четвереньках Шеди. — Скейлси плохо… что это такое?
— Стреляют, — спокойно пояснила Рипли.
— И что мы будем делать?
— А вот то же самое!
— Внимание, метеоритная атака…
Рипли выругалась и вцепилась в далеко отстоящие друг от друга подлокотники. Кабина поплыла у нее перед глазами, погружаясь на миг в темноту.
— О-уа-уа! — взвыла Шеди.
— Что это такое, мама?! — завопила Скейлси.
Борясь с дурнотой, она все же нашла в себе силы подползти поближе.
— Оружие… Хорошо еще, что не самонаводящееся! — с трудом приходя в себя, выдавила Рипли.
— Они нас не пустят, — констатировал пилот. — Можно возвращаться.
