– Милый! Посмотри! – воскликнула Джинни. – Птица!
Но Пит промешкал, и не увидел птицу.
Через полмили она спросила:
– Пит! Отчего это?
– Что?
Джинни показала на серо-желтые склоны холмов, мимо которых они проезжали. Росшие на них растения были словно покрыты пылью. Пожухлые, скрюченные листья. Словно домашние цветы, за которыми давно уже не ухаживают хозяева.
– Наверное, от загрязнения воздуха, почвы или воды, – ответил он.
– Понятно! Но что это все значит?
Пит не успел ответить. За поворотом он увидел патрульную машину, припаркованную на обочине. Парочка офицеров выбралась из автомобиля и направилась к огромному, почти в тридцать футов длиной, изображению черепа и костей, нанесенному на пожухлую траву с помощью какой-то темной, зловещего вида жидкости, скорее всего, смазочного масла. Водитель, сидящий в полицейской машине, оказался Питу знакомым, и он помахал ему рукой, но водитель зевнул и не заметил старого сослуживца.
Они поехали дальше, и Джинни неожиданно сказала:
– Дорогой!
– Да?
– Ты все еще думаешь, что нам следует назвать его Франклином?
Пит был уверен – она хотела сказать что-то другое, и тем не менее ответил:
– Мне нравится. А если девочка, пусть будет Мэнди.
– Да, Мэнди это хорошо!
А затем, не переводя дыхания, она проговорила:
– Пит! Я чувствую себя такой грязной внутри…
– Детка, что ты имеешь в виду?
– Мне кажется, что мне нужно вынуть все кости и хорошенько их отмыть.
– Милая! Ну что за нелепость, – сказал Пит как можно мягче.
– Да нет, это серьезно! – проговорила Джинни. – У меня не так много дел дома, пока ты на работе. Сада теперь нет, и по дому работы не столько, сколько было раньше. Я только об этом и думаю, особенно теперь, когда в животе у меня растет ребенок.
– С ребенком все будет в порядке, – заявил Пит. – Нам просто сказочно повезло с Дугом Макнейлом.
– О да, ты прав! И я делаю все, как он велит, – ем правильную пищу, пью чистую воду, обхожусь без молока и масла. Но, Пит! В какой мир мы выведем нашего ребенка! Это же черт знает что такое!
Она мрачно посмотрела на него, всего одну секунду, но этого было достаточно, чтобы Пит увидел в ее глазах неподдельный страх.
– Доктор говорит, я не смогу сама его кормить. Практически никто из молодых матерей не кормит. Слишком много ДДТ в молоке.
– Но, детка, эту гадость запретили много лет назад!
– А что, разве ты не арестовывал тех, кто приторговывает им и сейчас, когда работал в полиции?
Пит промолчал. Только за последний год работы в полиции он задержал пять человек, которые производили в домашних условиях запрещенные химикаты, причем не только инсектициды, но и дефолианты.
– Да и за хорошую еду сколько приходится платить! – обеспокоенным голосом продолжала Джинни. – Десять центов сюда, двадцать пять – туда, и в результате платишь вдвое против того, что собиралась. И с каждым днем все хуже. Я тут на днях говорила с Сюзи Чейн. Столкнулась с ней в Денвере, в супермаркете.
Пит кивнул – Джинни говорила о жене его бывшего сослуживца, сержанта из Тауэрхилла.
Джинни притормозила – они добрались до поворота на Тауэрхилл.
– У нее двоюродные братья живут в Айдахо, – продолжала она, повернув, – так те сказали ей, что соберут только четверть обычного урожая картошки. Остальное сожрали эти джигра.
Пит присвистнул.
– Они же все пожирают, – продолжала Джинни. – Кукурузу, свеклу, кабачки… Смотри! Сгоревшая трейнитская община!
Она показала на противоположный склон холма. Очертания сгоревших зданий были смазаны дымкой, но Пит разглядел их жутковатые останки, напоминавшие пустой панцирь гниющего лобстера. Небольшие группы любопытных шатались вокруг развалин в поисках сувениров.
– Местный пожарный начальник сказал по телевизору, что постоянно предупреждает людей, чтобы те не строили ничего из фибергласса и бросового пластика. Дерево гораздо безопаснее. Если случится пожар, то главная опасность даже не в огне, а в ядовитом дыме.
– Неужели нашему мальчику тоже придется через такое пройти? – горько спросила Джинни. – Как это ужасно – сгореть заживо, как сгорели эти трое!
Пит, стараясь успокоить жену, погладил ее по колену. Но она не унималась:
– Подумай только, чего он не сможет попробовать, Пит! Искупаться в реке, даже поплавать в лодке! Не сможет сорвать с дерева яблоко и тут же его съесть! Снять башмаки и пройтись по мокрой траве, густой и зеленой!
– Малая! Ты говоришь как Карл!
– И что? – фыркнула Джинни. – Карл у нас в семье самый умный. Жаль, что он не пишет, как там у него дела.
Она подумала и глухим тоном произнесла:
– Знаешь, мне иногда даже хочется подцепить бруцеллез, чтобы избавиться от этого кошмара.
– Черт побери! – воскликнул Пит в ужасе. – Не смей так говорить! Если мы не выносим этого, другого нам уже не видать!
И в этот момент дорога резко содрогнулась – словно каждая из несущихся по ней машин наткнулась на булыжник. Пит включил радио, чтобы узнать, насколько серьезным было землетрясение. Слава богу, ничего страшного. И уже через несколько минут они входили в дом, где родилась Джинни и где жила ее семья. И все было отлично, просто отлично!
Все будут сыты по горло
…закупки «нутрипона», которые должны пополнить объемы резервов, находящиеся на рекордно низком уровне в результате неожиданного роста безработицы в курортных районах, что было вызвано оттоком туристов. В прошлые годы, как известно, именно в период с июня по сентябрь местным отелям и ресторанам требовалась дополнительная рабочая сила. Стремясь развеять страхи, выражаемые представителями беднейших слоев населения, а также афроамериканского меньшинства, министр социального обеспечения Барни К. Дин заявил, что гидропонные фермы Бамберли к настоящему моменту оборудованы самой современной техникой, что позволяет поддерживать в них санитарные стандарты, близкие к тем, что существуют в больничных операционных. Отвечая на вопрос относительно финансовой помощи малоимущим семьям, страдающим от непомерно высоких цен, министр сообщил, что вопрос рассматривается, но решение пока не принято. Призыв запретить экспорт пищевых продуктов в США был сегодня…
Возвращение
Все как обычно. Мусорные баки переполнены и жутко воняют. Жужжат мухи. Китти Уолш была под хорррошим таким, сильным таким кайфом. Некоторое время она смотрела на мух, удивляясь – откуда они здесь? Может, импортные? В прошлом, позапрошлом году, еще раньше ничего такого здесь не было!
Наконец она пробралась через ряд баков и, найдя входную дверь, вошла. По пути она попыталась стащить маску, но не смогла – маска сцепилась с волосами, которые за это время прилично выросли.
Внутри было дымно, но это был дым марихуаны. Чтобы вонь с улицы не проникала внутрь, окна были заклеены прозрачной пленкой, а потому в комнате стояла жара.
– Господи! Да это же Китти! – сказал Хью, отодвинувшись от Карла. Они оба были голые. Да и на Китти из одежды было только платье с разрезом спереди да сандалии.
– Где была, крошка? – спросил Карл.
– В разных местах.
Китти бросила на пол холщовую сумку, которую принесла с собой, и потянулась к косяку, который курили на двоих Хью и Карл.
– Встретила там одного, когда меня замели на вечеринке с фейерверками, – сказала она через минуту. – Проехались в Орегон. Я и не знала, что там так хорошо! Три дня было совершенно голубое небо. Может быть, даже четыре.
– Да ты что! – воскликнул Карл.
– То-то и оно! Там даже есть озеро, в котором можно купаться. И я загорела. Смотрите!
Она задрала платье до подмышек, обнажив тело, тронутое загаром.
Помолчали, кайфуя. Из задней комнаты доносилась музыка. Наконец Китти осознала происходящее и, насколько смогла, начала шевелить мозгами.
– Кто у вас там? – спросила она, кивая в сторону второй комнаты. – И на кой черт вы повесили замок?
