– Спасибо за информацию. Было бы хуже, если бы мне пришлось самой все это собирать.
– Мы же вместе делаем одно дело.
– Да, ты прав. Я уже пойду.
– Так сразу? Мы так ничего и не выпили.
– В другой раз, Хейл, – она снова вспомнила мое имя. – Нам лучше не терять время.
– Это верно. Я буду ждать твоего звонка!
– И обязательно дождешься!
Таня покинула меня, и я снова остался один.
На следующий день никто меня не беспокоил, а мне самому не хотелось браться ни за какое дело. Возникло даже ощущение, что теперь, после того как я нашел предателя, я не представляю для Организации никакой пользы, а просто по инерции нахожусь здесь, чтобы дождаться начала колонизации и с почетом отбыть домой. Эту мысль я поспешил отбросить – ни к чему хорошему такие настроения не приведут – но все равно продолжал так же бездельничать. Лена с Таней, пусть и поодиночке, доведут это дело до конца. При случае им может помочь Ларрок-Шиловский. А я… и без меня они прекрасно справятся. Так что отдыхай спокойно, Хейл Кайтлен.
Впрочем, кое-что полезное я в конце концов все-таки сделал. Я вытащил на свет адреса нескольких фирм – разработчиков софтвера, позвонил туда и поинтересовался, не требуется ли им помощь по доводке программ, которую мог бы оказать некий Тони Эйбрахамс. Для убедительности я как бы невзначай упомянул пару хакерских приемов из этой сферы, чтобы они не сомневались в моей компетентности. В двух местах сказали, что им сейчас не нужно, но если такая помощь потребуется, они мне сообщат. Еще в одном месте ответили в таком духе, что подумают, стоит связываться с типом вроде меня, и дадут знать. Всем троим я оставил один из своих номеров, предназначенный для обычных землян. Все-таки нужно соответствовать образу, иначе можно когда-нибудь допустить ошибку, которая приведет к нарушению Инструкции. Хотя это и смешно – после всего, что я пережил и узнал, все еще беспокоиться об Инструкции.
Вечером того же дня весь мир был потрясен случившимся в Москве: российский премьер-министр был расстрелян буквально в упор, когда выходил из своего дома. Убийцу пытались взять, он сопротивлялся и в результате тоже был убит, милиция осталась с носом. Его личность пока не установлена, но, очевидно, это наемник – из тех что готовы работать на любого, кто им заплатит. О том, кто и с какой целью мог совершить такое преступление, естественно, никому ничего не известно. Президент собирается на следующий день выступить с речью, но уже сейчас можно говорить о том, что случившееся стало для него ударом, и возможность его отставки рассматривается как вполне реальная. Зато Михаил Киндицкий, главный претендент на его место, не теряет зря времени. Он уже успел дать пресс-конференцию, много чего сказал по поводу преступности вообще и коррупции в частности, и пообещал в скором времени выступить всенародно и сделать на этом выступлении важное сообщение, о котором пока предпочитает промолчать.
«Господин Киндицкий, не исключаете ли вы возможность, что неизвестные преступники совершат покушение и на вас?»
«Не исключаю. Но думаю, что они все же не рискнут. У народа тоже есть предел терпения. Еще слишком свежо в нашей памяти то, что случилось с советником Дмитрием Вольским. Теперь – премьер… Еще одно убийство – и к ответу будут призваны все, кто сейчас стоит наверху. Люди не станут долго разбираться, кто из них имел к этому отношение, а кто – нет.»
Когда я смотрел этот репортаж, в голове вдруг всплыла ассоциация: вспомнился мой последний разговор с Ларроком. В первый момент я не понял, почему. Потом напряг память и сообразил: тогда разговор был прерван звонком, и Ларрок давал указания насчет выяснения отношений с каким-то бизнесменом или депутатом – черт его знает. При этом он упомянул фамилию Киндицкого. Интересно, насколько хорошо они знакомы? И может ли подданный Чаума иметь какое-то отношение к убийству премьера?
И еще – что за важное сообщение собирается сделать претендент на российское президентское кресло?
В тот день я так и не связался с Ларроком. После этого сообщения шли новости из мира компьютеров, и мысли быстро приняли другое направление. Уже ложась спать, я вспомнил о своем намерении, но решил отложить разговор на следующий день.
Сегодня с утра я прогулялся по городу, сделав кое-какие покупки. Если бы я стал заказывать доставку на дом, это могло бы привлечь внимание к моей персоне как к важному человеку, а мне это совсем не нужно, да и пройтись по улицам не помешает. Никаких срочных дел у меня не было, и, вернувшись домой, я решил просто позаниматься спортом…
Сигнал компьютера раздался неожиданно. Я пытаюсь еще догадаться, кто именно звонит, но Диана быстро удовлетворяет мое любопытство, сообщая, что на связи Центр. Интересно, что вдруг понадобилось от меня Эйносу? Не теряя времени, я возвращаюсь в комнату. Лицо координатора выглядит взволнованным, хотя он и пытается это скрыть.
– Здравствуй, Эйнос. Что, еще кого-то убили?
– Кайтлен, ты сам хотел, чтобы я держал тебя в курсе всех событий.
– Хотел. Так что произошло?
– Я говорил с верхами. Они высылают сюда своего человека, хайламца, для проверки нашей деятельности.
– И это значит?..
– Ты знаешь, что это значит. Этот хайламец, как только прибудет, отстранит меня от дел и возьмет командование в свои руки.
– Второй вариант, – задумчиво говорю я.
– Пока еще нет. Он начнется, если будет решено перенести срок колонизации. И тогда для нас с тобой все закончится.
– Когда он прибудет?
– Завтра или послезавтра. Они специально не назвали точное время.
– Ты хочешь сказать, у нас есть день, чтобы разобраться со всем этим делом?
– Да. И мне кажется, Кайтлен, что ты знаешь больше, чем сообщил мне.
Я понял, что пора наконец решить, стоит ли раскрыть Эйносу свое сотрудничество с Кел Нерой. Если я хочу, чтобы он был откровенным со мной, то должен и сам быть откровенным с ним.
Я сделал бы это сразу, если бы не думал о том, ЧТО ей могут устроить за убийство Тар-Хамонта. Потому что я почти уверен, что Эйнос и сам не пощадит ее – не говоря уже о том хайламце, который скоро к нам прилетит. И все-таки, похоже, на этот раз мне не отвертеться.
Но вместо того, чтобы ответить, я сам задаю вопрос:
– Как ваши успехи с Моллинесом?
– Ты проигнорировал мой вопрос, – замечает координатор. – Я ведь могу подумать, что ты сам убил хайламца.
– Ты можешь думать и так. Я тоже могу много чего думать по этому поводу.
Он недвусмысленно покачал головой.
– Исследование памяти Моллинеса можно считать законченным. Мы нашли все, что можно было найти. Он действительно лишился некоторых воспоминаний с помощью техники кшенух. Но наш мнемоник взял на себя смелость утверждать, что некоторых вещей Моллинес действительно не знал.
