По прошествии некоторого времени Дитрих и капитан уединились в кают-компании. Трудно сказать, о чем они говорили, но в течение недели люди больше не выходили в океан. Лишь артиллерист все светлое время суток неотступно находился на своем посту.
Вскоре была отремонтирована радиостанция. С некоторыми системами жизнеобеспечения дело обстояло трудней. Опасность, притаившаяся во мгле океана, заставляла быть чрезвычайно осторожными, и работы велись медленно, по крупицам.
Тем не менее, выполнив основной ремонт, Редер дал соответствующую радиограмму командиру второй, страхующей их подлодке о том, чтобы те продолжили патрулирование караванного пути.
В ответ Дитрих получил сообщение: в их район расположения направляется новый транспорт-заправщик.
Не успел уехать Сальватор, как в дорогу засобиралась и чета де Луэстен. На следующий день после отъезда доктора совершенно неожиданно больной себя почувствовала Николь. У нее появились неприятные ощущения внизу живота.
— Как жаль, что профессор уехал, — произнес Мишель, поправляя простынь, на которой лежала жена. — Что делать будем? Здесь не Веллингтон… — де Луэстен тяжело вздохнул.
Они вовремя не вышли к завтраку. Выяснив причину опоздания, Женнет проговорила:
— С вашего позволения, Мишель, Николь осмотрит Жак. Он у нас доктор по совместительству.
При обследовании выяснилось, что у молодой женщины возникла угроза прерывания беременности.
— Нужно лечение, а необходимых лекарств для этого нет, — задумчиво проговорил Жак.
— Понимаю. Вы не рассчитывали на подобных пациентов, — грустно улыбаясь, ответила Николь.
— Видишь ли, Жак, для нас это трагедия. Столько лет мы ждали ребенка, и вдруг такое несчастье.
— Ну зачем же так… Николь нужно несколько дней полежать. Все, что возможно в наших условиях, — я сделаю, а затем — на материк. Мадам нужно постоянное медицинское наблюдение.
— А эта поездка не ухудшит состояния жены?
— Конечно, и в дороге все может быть… Но если вы останетесь здесь, то степень риска для вас увеличится.
Николь и Мишель переглянулись.
— Ну что ж, дорогая, видно, не судьба нам здесь оставаться. Приедем позже, втроем.
— Мы с нетерпением будем ждать вас, — включился в разговор Арман Вильбуа.
Жак и в этом случае оказался достойным преемником профессора — от назначенного им лечения вскоре все неприятные ощущения у молодой женщины прошли, и она вновь почувствовала себя превосходно.
Тем не менее супруги засобирались в дорогу. По совету Армана решил покинуть остров и Ихтиандр со своей семьей.
После неудавшейся попытки захвата профессора Гуттиэре из жизнерадостной, общительной женщины превратилась в свою противоположность. Она стала грустна, молчалива. Нередко Ихтиандр заставал ее плачущей. Он понимал свою жену и постоянно старался находиться рядом.
— Гуттиэре нужно отвлечься. Путешествие ей будет полезно. Сами посмотрите мир и сыну покажете. Ты уже совсем не тот человек, который когда-то появился у нас, — говорил Вильбуа, — тем более, что и случай подходящий. А за нас не беспокойся. Все будет в порядке. Я передам для Винсента и Поля задание. С тем, что было намечено, они справляются хорошо, пусть и это проверят. Вы отдохнете, и вновь мы все будем вместе.
Провожая отъезжающих, Жак произнес:
— Желаю вам благополучного плавания и счастливого завершения вашего путешествия.
— Мы за это будем молиться, — ответила Николь, поднимаясь на пароход.
Вскоре подлодка островитян скрылась из виду. Гуттиэре грустно смотрела в сторону острова. За столько времени она уже привыкла к бескрайним просторам океана, который окружал этот чудесный уголок земли. «Немцы», — вдруг вспомнила она и еще больше нахмурилась.
— О чем ты думаешь, милая? — тихо спросил Ихтиандр, обнимая жену.
— Ты знаешь… Передо мной постоянно стоит образ Луизы… Понимаю, как нелегко им сейчас, — Гуттиэре кивнула в сторону каюты, занятой четой Луэстен.
— Мишель сестру потерял, да и Николь может лишиться ребенка… — она не договорила и крепко обняла сына.
— Папа, смотри, Лидинг и Карлуша! — весело закричал Эдди, пытаясь освободиться из рук матери.
Оглянувшись, Ихтиандр с радостью узнал своего любимца. Дельфины это заметили и, как по команде, высоко подпрыгнули над поверхностью воды, приветствуя своих друзей.
— Не зря дядя Арман положил мне систему обратной связи… — произнес молодой человек. — Видимо, чувствовал, что пригодится…
— Ты куда, Ихтиандр?! — удивленно проговорила Гуттиэре, обращаясь к мужу, который, забывшись, сделал движение в сторону океана, как будто намереваясь броситься за борт.
Немногочисленные пассажиры, оказавшиеся рядом, с неменьшим изумлением уставились на него. Ихтиандр поцеловал Гуттиэре в щеку и шутливо проговорил:
— Хотел от жены сбежать, да не получилось.
Гуттиэре рассмеялась. Сделав небольшую паузу, — любуясь женой, Ихтиандр затем продолжил разговор:
— А за Луизу не переживай… она сейчас там, где ей хорошо. — Молодая женщина задумчиво посмотрела в пространство:
— Ты знаешь, милый, все это так и осталось недоступно для моего понимания.
— Что ж тут особенного? И я с трудом верю в то, что происходило со мной. Но это было, люди будущего помогли нам, и мы им благодарны. Но давай больше не будем об этом?
Гуттиэре улыбнулась и кивнула.
— Посмотрите, какая красота! — произнесла она, указывая вдаль на небольшие острова.
— Где, мама? — заинтересовался Эдди.
— Да вон же, — раздался сзади голос Мишеля. — Вон, смотри, парень. — Он присел и, вытянув руку, указал на видневшуюся землю. — Это острова Кука. Был такой английский мореплаватель, который открыл их, и погиб он где-то здесь. Я бывал на некоторых из них, экзотические места.
Дни, проведенные в пути, прошли спокойно. Николь, к счастью, по-прежнему чувствовала себя совершенно здоровой. Погода была чудесная, и только изредка легкий ветерок беспокоил поверхность океана.
Из порта Мишель позвонил домой, и очень скоро за молодыми людьми подошла машина. Они отдохнули о дороги, потом пообедали. Нужно было звонить родителям, а рука не хотела поднимать трубку телефона. После недолгих колебаний Мишель набрал номер отца:
— Господин де Луэстен занят. У него совещание, — ответила секретарь, но, узнав голос Мишеля, добавила: — Одну минуту, попробую вас соединить.
— Сынок?! Я рад тебя слышать. Замечательно, что вы, наконец, приехали. Ждем вас сегодня в восемнадцать, а сейчас, извини, очень занят, — проговорил скороговоркой отец, и в трубке послышались короткие гудки. Мишель вздохнул:
