Воспоминание возникло внезапно, очевидно, вызванное яркими цветами внизу.
Некоторые легковерные среди Шести говорят, что слои ядовитого камня обладают волшебными свойствами, полученными за эпохи воздействия вулканических выделений. Эти выделения они называют “кровью матери Джиджо”. В этот момент Ларк готов был согласиться с таким суеверием, настолько поразило его сверхъестественное ощущение знакомости. Словно он уже был здесь много лет назад.
При этой мысли глаза его как будто приспособились, раскрылись, и он увидел, как крутящиеся цвета превратились в воображаемые каньоны, вымышленные долины, призрачные города и даже целые фантомные цивилизации, огромней забытых городов буйуров…
Но не успел он опомниться, как иллюзии неожиданно кончились: Спектральный поток устремился в море. Беш снова затормозила машину, и вскоре царство цветов исчезло как сон, сменившись нормальной пустыней обветренного вулканического камня.
Полоска прибоя напоминала сказочное шоссе, ведущее в неведомые земли. Ларк расстегнул пояс и пересел через проход, чтобы видеть великий океан. Какой огромный, подумал он. Однако это ничто по сравнению с просторами, которые, не задумываясь, преодолевали Линг и ее спутники. Ларк всматривался в надежде увидеть замаскированный мусорный корабль, с его ловящими ветер наклонными парусами и грузом священных контейнеров, которые он везет к месту их окончательного упокоения. С этой высоты он может увидеть даже Помойку, темно-синие воды забвения, заполняющие такую глубокую впадину, что она способна принять отходы десятка могучих цивилизаций и подарить им блаженство забвения.
Ни в одном путешествии в поисках данных для своих вечно голодных схем Ларк не заходил так далеко. Даже привычным взглядом он отыскивал мало следов обитания разумных существ – рыбачья деревушка хунов, гнездовье красных квуэнов под навесом скал. Конечно, при такой скорости за то время, что пересаживаешься от окна к окну, внизу может промелькнуть что-то важное. А Ларк постоянно пересаживался, когда Беш поворачивала корабль, нацеливая инструменты на сушу и море.
Даже эти немногие признаки обитания исчезли, когда они добрались до Трещины, пролетев несколько сотен полетов стрелы к западу от далекой, в форме ножа, Окончательной скалы.
Здесь сушу делили могучие утесы и глубокие подводные каньоны. Извилистые мысы чередовались с кажущимися бездонными пальцами темного моря, словно какие-то гигантские когти провели параллельные борозды почти точно в направлении на восток, образуя непреодолимый природный барьер. Жизнь за этой границей превращала вас в преступника, проклятого мудрецами и Святым Яйцом. Но флаер чужаков стремительно миновал царство зубчатых утесов и пропастей между ними, словно это рытвины на хорошо изъезженной дороге.
Вскоре внизу лига за лигой проносились песчаные земли, поросшие редким кустарником, прерываемые через длительные промежутки развалинами древних городов, почти исчезнувших под действием ветра, солнца и дождя. Взрывы и распыляющие лучи когда-то уничтожили здесь могучие башни, когда последний горожанин буйур выключил свет. Со временем вечно жующая Помойка и более молодые вулканы не оставят ни следа даже от этих торчащих остатков.
Вскоре небесная лодка оставила континент и пролетела над цепью окутанных туманом островов.
Даже Двер и не мечтал забраться так далеко.
Ларк решил не рассказывать об этом путешествии брату, не обсудив его предварительно с Сарой, которая лучше старшего брата разбирается в такте и обидах.
И тут он снова вернулся к реальности. Сара в Доло. Двер может быть отправлен на восток, в погоню за глейверами и сунерами. А когда чужаки закончат свои исследования, мы все можем встретить свой конец – вдали от тех, кого любим.
Ларк со вздохом опустился на свое место. Какое-то время он наслаждался полетом. Будь проклята память: теперь он вспомнил, как на самом деле обстоят дела!
Остальную часть пути он старался оставаться незаметным и сохранял деловитый вид, даже когда они наконец приземлились на опушке леса, странно не похожего на знакомые ему леса, или когда помогал Линг помешать в клетки необычные, замечательно интересные существа. Профессионализм – единственное удовольствие, которое позволял себе Ларк, изучая природу. Но при мысли о полете наслаждение и удивление исчезали.
Уже в темноте Ларк вернулся в свою палатку возле Поляны – и обнаружил, что его ждет с новостями Харуллен.
Низкая массивная фигура занимала почти половину палатки. Вначале, стоя у входа так, что только лунный свет падал сзади, Ларк решил, что это Утен, его друг и коллега-натуралист. Но пепельного цвета панцирь квуэна не тронут шрамами от длительного погружения в прошлое Джиджо. Харуллен – книжный червь, мистик, который говорит высокомерным тоном, напоминающим древних Серых Королев.
– Фанатики прислали послание, – зловеще произнес лидер еретиков, даже не спросив у Ларка, как прошел его день.
– Да? Наконец-то! И что в нем говорится? – Ларк сбросил у входа мешок и тяжело опустился на койку.
– Как ты и предсказывал, они хотят встретиться. Договорились на сегодня в полночь.
Эхо– шепоты последних слов донеслись из задних говорящих щелей, потому что квуэн переместил свой вес. Ларк сдержал стон. Ему еще нужно подготовить отчет для мудрецов, изложив все, что он узнал сегодня. Больше того, рано утром его ждет Линг, чтобы он помог оценить новые образцы.
И теперь еще это?
Что ж, чего еще ожидать, если играешь игры со многими уровнями верности? Старинные романы предупреждают, что приходится тяжело, когда служишь нескольким хозяевам.
События ускоряются. Теперь тайная, известная только по слухам организация повстанцев наконец предложила поговорить. Какой у него выбор? Только идти на встречу.
– Хорошо, – сказал он Харуллену. – Зайди за мной, когда нужно будет идти. А тем временем у меня есть работа.
Серый квуэн молча удалился, слышалось только царапанье когтей по скалистой тропе. Ларк чиркнул спичкой, которая выпустила облако остро пахнущего дыма, прежде чем вспыхнуть и зажечь его маленькую масляную лампу. Развернул складной письменный стол, который подарила Сара, когда он закончил школу Рони, – казалось, это произошло геологическую эпоху назад. Достав пачку лучшей писчей бумаги отца, Ларк настриг черного порошка из полуиспользованной чернильницы, порошок стряхнул в глиняную ступку, смешал с жидкостью из маленькой бутылочки и толок пестиком, пока не растерлись все комки. С помощью своего карманного ножа подточил перо. Наконец окунул его,в чернила, немного подумал и начал писать свой отчет.
