— Драй-Крик, — ответил Тиндалл. — Кэпн, если идти вдоль Драй-Крика вот тут, где он сворачивает на запад, путь приведет к этому же перекрестку, только с севера.
— Канны? — вслух подумал лейтенант Гаррет. — С помощью такого маневра Ганнибал в Каннах обманул римлян — они атаковали в лоб и получили охват с обоих флангов.
— В этом случае никому из нас не удастся уйти, — прошептала Фрейя, глядя на карту с сосредоточенностью увидевшего добычу кугуара. — Но зря они считают наше положение таким уж отчаянным. Мы можем обратить против Викосы ее же собственный замысел, и тогда она получит такой удар, что несколько лет будет вынуждена защищаться от своих прежних жертв.
Она водила рукой по карте, отмечая возможные передвижения войск. Остальные следили и слушали: Бентон — с растущим одобрением, Гаррет — с явным удивлением и вниманием, оба десира — кивая, а Тиндалл — с медленно отпадающей челюстью.
Когда кавалеристы покинули зал, Тиндалл в растерянности покачал головой.
— Кэпн, что вы об этом думаете?
— Думаю, это смелый план, и есть серьезные шансы на успех, — улыбнулся Бентон. — Однажды я сравнил одвана Фрейю с нашим Улиссом Симпсоном Грантом. Даже сам не понял тогда, насколько был прав.
— С генералом Грантом? Сэр, если дельце выгорит, можно будет считать ее Грантом, Шерманом и Шериданом в одном лице.
* * *
Астерийцы умели очень неплохо угадывать погоду — как и любой народ, чья жизнь зависит от земледелия, скотоводства и торговли. Когда предсказатели объявили о приближении тепла, Фрейя приказала войску быть готовым к выступлению в любой день. Капитан Бентон вывел свою роту в поле и в виду города устроил учения, чтобы разогнать накопившуюся за зиму лень.
Во все стороны отправились на разведку конные патрули. Тем самым был ослаблен гарнизон, но это давало выигрыш во времени в случае подхода вражеских сил с неучтенного направления.
Когда с дороги пришла весть о появлении викосийцев, причем, как и ожидалось, в количестве шести десиров, астерийцы и кавалеристы вышли из города. Оглянувшись на стену, Бентон увидел много молодых женщин, они махали его роте, и солдаты махали в ответ.
— Будто в старые времена, — проговорил сержант Тиндалл. — Помните, как мы выступали в шестьдесят первом?
— Помню, сержант. Мы уходили, чтобы подавить мятеж и вернуться со славой. Во всяком случае, такими напутствиями нас провожали.
— Но не всегда мы получаем то, чего ждем.
Тиндалл оглянулся на колонну астерийской пехоты, сопровождаемую малым отрядом конных горожан. У этих седоков теперь были стремена, в остальном же экипировка не отличалась от викосийской. Бентону было смешно и в то же время чуточку грустно смотреть, как тщательно астерийцы копируют кавалерийскую сбрую — вплоть до тиснения «U. S.» на коже.
— Вы как, в порядке? — спросил капитан у Тиндалла, зная, что в составе городской конницы едет Белиса.
— Да вроде, кэпн. Но когда мы с Белисой прощались, она наказала вернуться домой с привязанной к седлу головой врага. Как по-вашему, она это всерьез?
Прежде Бентон не замечал за астерийцами первобытной кровожадности.
— Похоже на традиционное напутствие идущему в бой. Скорее всего, это отголосок далекого прошлого, и его не следует понимать буквально.
Сержант кивнул, но его лоб оставался нахмурен.
— Сэр, наверное, вы правы. По крайней мере, я на это надеюсь. Белиса мне нравится, но есть черта, через которую мне не переступить.
Разведывательные патрули подтвердили догадки командиров. И к северу, и к югу обнаружилась неприятельская конница, которую нельзя было увидеть с дороги. По самой же дороге наступала викосийская пехота. Ее передовой дозор заметил пешую колонну астерийцев и повернул, спеша с донесением к начальству.
Бентон вел свою кавалерию с максимальной осторожностью, используя любые укрытия. Надо было продвинуться как можно дальше к югу, чтобы выйти во фланг викосийской коннице — той, что намеревалась с фланга же ударить по астерийской пехоте. На севере, гораздо дальше от дороги, одван Фрейя во главе пехотинцев и малого отряда конницы огибала еще одно войско противника.
У викосийцев оказалось не менее шестисот конных бойцов, тогда как общее число американских кавалеристов и астерийских всадников не дотягивало и до полутора сотен. Стоило ли удивляться тому, что враг надвигается так самоуверенно и неосторожно? Очевидно, он вполне полагался на свою уловку и количественный перевес.
Последний переход к месту битвы совершался в предрассветной мгле. По сухой и бурой после зимы траве прерий молча продвигалась кавалерийская колонна. Обоз пришлось оставить в городе, для столь недолгого похода он не требовался, да и неприятель мог легко обнаружить фургоны. Взошло солнце, а капитан Бентон все вел и вел свою роту по безвестным тропам, по руслам ручьев к югу от Драй-Крика.
— Лейтенант Гаррет?
— Слушаю, сэр.
— Сейчас мы ведем коней в поводу, чтобы сберечь их силы. В училище вам объясняли, по какой еще причине кавалерист может продвигаться пешком, а не верхом?
— Никак нет, сэр.
Бентон указал вперед.
— Всадник выше, чем идущие по земле человек и конь. Пеший заметит всадника раньше, чем всадник пешего.
Когда добрались до цели, Бентон остановил колонну, достал бинокль, отдал повод коноводу и взошел по северному склону мелкой балки. Стараясь не высовываться, тщательно осмотрелся. Чуть всхолмленные травяные просторы — и никаких признаков врага. Не видать даже подходящих по дороге основных викосийских сил и уж тем более отряда Фрейи дальше к северу.
— Лейтенант Гаррет, по оврагу вернитесь немного на запад, проверьте, не появился ли в том направлении противник. Сержант Тиндалл, берите ваших разведчиков — и на север, посмотрите, что там.
Бентон опустил бинокль, досадуя, что нет связи с другими астерийскими отрядами — но с этим ничего нельзя было поделать. Здесь умели быстро передавать простые сигналы на большие расстояния с помощью зеркал — для того и служили обнаруженные кавалеристами сторожевые башни империи, прежде чем превратились в руины. Но сейчас воспользоваться зеркалами астерийцы не могли, иначе бы выдали свой замысел находящемуся на одной линии с ними противнику.
Солнце между тем поднималось все выше, и вот уже его прямые лучи падают в балку, не по сезону разогревая воздух. Вечный канзасский ветер здесь дул не в полную силу, поэтому сидящие солдаты даже упарились. А поскольку ветераны — народ практичный, большинство из них не упустило случая вздремнуть.
Возвратился лейтенант Гаррет, пригибаясь, чтобы не попасть на глаза викосийцам, и опустился на колени возле Бентона.
