Иван посидел еще немного. Он уже понял, что экзамена не сдал, что придется скорее всего приходить еще раз, и от этого ему было немного печально и тревожно. Он встал, прошелся по свежевыкрашенному чистому полу, подошел к двери и, не оглядываясь и не сомневаясь более, вышел вон.
Он пошел по коридору, царапая обувью покрытый свежей мастикой паркет, заглядывая в пустые классы: везде только пыль, и песок, и пепел. В одном из классов ярко горел свет; там, очевидно, преподавали математику. В другом столы оказались покрыты зеленоватым пластиком; здесь, наверное, был кабинет химии.
Он спустился по лестнице, держась за перила, при этом с неудовольствием прислушиваясь к грохоту и лязгу собственных рыцарских доспехов: сейчас они казались ему не более чем маскарадным костюмом, глупым и неуместным среди тишины, запустения и лжи этих школьных коридоров. Он хотел было съехать по перилам, но, уже усевшись на них, обнаружил, что доспехи не скользят. Это привело его в состояние легкого раздражения: он надеялся, что хоть здесь директриса ему поможет.
Иван вошел в спортивный зал и не узнал его: вдоль стен были развешены приспособления для неведомых ему игр: какие-то крючья, цепи, веревки и щипцы. Возле одной из стен стояла небольшая жаровня, в ней мерцал тусклый огонек. Рядом кучкой, как пушечные ядра, лежали яркие разноцветные мячи.
Иван покачал головой и вышел из зала. Пройдя еще несколько коридоров и каждый раз сворачивая налево, он подошел к дверям учительской — тяжелые, окованные массивными стальными полосами, они были хорошо освещены светом укрепленных на стенах чадящих факелов.
Иван глубоко вздохнул, распрощался со своими глюками, взялся за рукоять чудесного меча и ударил в дверь ногой.
Створки со скрежетом распахнулись. Иван шагнул внутрь.
Это было довольно просторное помещение с каменными стенами, потолком и полом: похожие комнатки Ивану видеть уже приходилось. В противоположной стене были прорублены окна, и через них в помещение приникал довольно яркий свет.
Иван стоял перед огромным столом, который показался ему сначала круглым, но потом он понял, что стол этот имеет овальную, даже яйцевидную форму. За столом сидели двенадцать человек: десять рыцарей в полном вооружении и в шлемах с опушенными забралами, какая-то ослепительной красоты женщина и профессор фон Кугельсдорф — хотя нет, с сожалением подумал нехорошо обрадовавшийся было Иван, не он но похож чертовски, особенно очками.
Иван мельком глянул на них и продолжал осматриваться. Он обнаружил, что на одной из стен имеется прекрасно выполненный барельеф, изображающий группу рыцарей — в полный рост и весьма вооруженных. Во главе группы стоял человек в латах, но без шлема: осанка его была горда и величава. В руке он держал обнаженный меч. Точь-в-точь такой, как у Ивана; неведомый скульптор мастерски передал сдержанную ярость и воинственную отвагу на смутно знакомом Ивану лице неизвестного рыцаря.
Другую стену украшало изображение какого-то чудовища, очевидно, дракона, в безысходной тоске и муке кусающего собственный колючий хвост; и здесь художник прекрасно поработал: изображение впечатляло своей экспрессией.
В поисках других произведений искусства заинтересованный Иван с любопытством посмотрел по сторонам. Он не хотел оглядываться и казаться совсем уж полным дураком, поэтому взгляд его набрел на стол.
Стол был сделан из черного гранита или чего-то похожего, на нем красовались остатки довольно скудной трапезы: несколько незатейливых кубков и тарелок, на которых имелось что-то вроде тухлых котлет из школьного, кстати, буфета. Перед бородачом-квазипрофессором стояла большая чаша, еще что-то и почему-то лежал большой меч в ножнах. Более ничего интересного Иван не приметил.
Но вот опора, на которой держался стол, была весьма примечательна: три каменных грифона, злобно разинувшие жуткие безъязыкие пасти. Анонимный автор интерьера и здесь оказался на высоте: Иван мог бы даже слегка испугаться.
— Ну что, так и будешь стоять, как просватанный? — осведомился похожий на профессора. — Не стесняйся, сэр Иан, подходи поближе.
Иван дернул плечом.
— А я и не стесняюсь, — сказал он. — Только подходить мне к вам незачем; я пошел дальше.
— Куда это? — изумился очкастый бородач.
— По своим делам, — коротко ответил Иван.
— А точнее?.. Иван подумал.
— Мне нужно видеть короля Артура, — сказал он. — А у вас здесь его нет, и сами вы мне без надобности. Так что — не скучайте.
Он сделал движение, чтобы развернуться.
— Эй, подожди, — остановил его бородач.
— Чего еще? — бросил Иван недовольно.
— Король Артур сам сюда придет, — проговорил псевдопрофессор и почему-то хихикнул. — Можно сказать, что он уже почти пришел…
Ивану совсем не понравилось его хихиканье.
— А вы что здесь, собственно, делаете? — спросил он, с подозрением поглядев по сторонам.
— Ждем, — ответствовал бородач. — Как всегда.
— Чего? — живо спросил Иван. — Годо или превращения?
— Не понял, — сдвинул брови бородач.
Вообще-то Иван и сам не совсем понял. Просто так — в голову взбрело.
— Не важно, — сказал он уклончиво. — Так все-таки чего же вы ждете?
— Не важно, — передразнил его бородач и коварно улыбнулся.
— Тогда я точно пошел отсюда, — произнес Иван и повернулся к двери.
— Да ладно тебе, добрый рыцарь, — торопливо сказал бородач. — Не серчай, благородный сэр, на нас, убогих…
Иван посмотрел на него. Бородач слегка привстал, протянул руку к нему и предательски, но в то же время заискивающе улыбался.
Это выглядело нехорошо.
— Присаживайся к столу, — продолжал бородач, заговорщицки подмигивая, — присоединяйся к трапезе… нам тут как раз тринадцатого не хватает — для ровного счета…
— По-моему, вы в этом деле и без меня прекрасно обойдетесь, — настороженно сказал Иван.
Бородач пожал плечами и снова уселся поудобнее. Улыбка его опять изменилась: теперь она была исполнена превосходства.
Пока они обменивались репликами, ни рыцари, ни женщина за столом не проронили ни единого слова: похоже было, что они даже не прислушивались к разговору. Дама ослепительно, но тупо улыбалась, а рыцари даже не повернули голов и вообще сидели не шевелясь, словно истуканы.
— А зачем тебе король Артур? — благодушно спросил потенциальный профессор.
Иван смотрел на него и так, и сяк — похож же все-таки, сволочь! — а потом решительно бухнул:
— Послушайте, профессор, к чему вся эта комедия? Чего вам от меня нужно? Где этот гаденыш — ваш, так сказать, оригинал?..
