Как он и предполагал, младшие дросы все еще безмятежно наслаждались минутами заслуженного отдыха. Несмотря на интеллект десятилетнего ребенка, а может и благодаря ему, им, видимо, благополучно удалось избавиться от опеки приставленного к ним старшего дроса. Одни из них, наевшись, грузно делали пробежку и поджав ноги к корпусу, прокатывались какое-то расстояние, приминая растительность, другие забрались в гущу кукурузы и, выдвинув свои телескопические руки, выбирали початки поспелей, а затем со смаком хрустели ими.
Берд отметил, что отец был прав: вытоптанные площадки на поле впечатляли. Если ждать, когда за ними придут старшие дросы, то можно остаться и без урожая.
Он надел перчатки из стекловолокна, укрепленные нитями из высокопрочной стали, которые закрывали руки почти до плеча, и выбежал на поле.
Первым его заметил один из молодых дросов. Он попятился назад и заверещал: — Человек, человек.
Судя по интонации, Берд понял, что этот парнишка помнит его по прежним детским стычкам. Все нюансы речи дросов Берд уловить не мог, несмотря на богатую языковую практику, но молодой дрос объяснял остальным, что этот человек — хороший боец и лучше с ним не связываться.
— Зачем вы сюда пришли? — Спросил Берд нарушителей кукурузной границы. — Вас ждут дома, уходите.
— Нам здесь хорошо. — Сказал взрослый дрос. — Ты можешь сам уходить.
— А я говорю — уходите отсюда, — разозлился Берд. — Это моя земля. Здесь мой дом.
— Твой дом далеко, — резонно возразил взрослый дрос. — А земля у всех одна.
Берд подумал.
— Растение, которое вы едите, сажал мой отец. Если вы уничтожите все эти растения, мы умрем с голода.
— Зачем вам так много растений? — Опять возразил дрос. — Все мы все равно не съедим, а то что останется, хватит и вам.
Берд понял, что спорить бесполезно. Понятие собственности младшим дросам неведомо. Как ни в чем не бывало они продолжали резвиться. Лишь несколько молодых сбилось в отдельную кучку и с опаской взирали на человека.
На своей родной планете младшие дросы выполняли две функции: участвовали в размножении и защищали своих симбиозников — старших дросов от хищных зверей. Постепенно с развитием машинной цивилизации необходимость для старших дросов в чьей-либо защите отпала, они теперь могли постоять за себя с помощью техники. Однако из этого не следует, что младшие дросы совсем утратили свои боевые качества. Туловище цилиндрической формы, покрытое толстыми роговыми пластинами, длинные гибкие и цепкие руки, которые младшие дросы могли выбрасывать вперед с большой скоростью и хватать практически любого противника на расстоянии в два-три метра, где клыки и когти не могли причинить вреда, все это делало их серьезными противниками. Один их глаз располагался посредине верхней половины туловища, спрятанный в глубине роговых пластин. Угол зрения был невелик, но этот недостаток вполне компенсировался повышенной защищенностью. Единственными, пожалуй, уязвимыми местами являлись органы слуха и обоняния, располагавшиеся на вершине туловища, поскольку головы у них, собственно говоря, как таковой не имелось. В случае точного удара сверху дросу вполне могли быть доставлены определенные неприятности. Однако кто из диких животных умудрится это сделать? Правда, ноги с подошвами полукруглой формы, обращенными окружностями б стороны, тоже были на удивление тонки и нежны. Но при опасности дрос втягивал их в туловище и Превращался в почти идеальный бронированный бочонок. Передвигаться в таком положении он, разумеется, не мог, но попробуй его возьми. А в давние времена вокруг ног младшего дроса обвивался туловищем старший дрос и таким образом пережидал в безопасности любые неприятности: от ураганных ливней до нападений стаи кровожадных хищников. Как в танке.
Берд подошел к ближайшему дросу и толкнул его рукой.
— Уходи.
Тот не шелохнулся. Разные весовые категории. Берд ударил его по ногам, и когда дрос накренился от боли, снова толкнул его, на сей раз успешно. Дрос завалился на бок и покатился по земле.
К Берду со всех сторон двинулись взрослые дросы.
Он отбежал на самую большую утрамбованную площадку, где легче было передвигаться, и занял боевую стойку. Незваные гости, возможно, не хотели причинить ему серьезного вреда, но проучить явно желали. Круг сжимался. Следуя вековым боевым и охотничьим традициям, дросы действовали наверняка: когда противник будет обложен, как волк флажками, разом выскочат несколько пар рук и намертво прижмут его к земле. А там, может быть, его потом спеленают местными лианами и оставят лежать до тех пор, пока не придут соплеменники Берда и не освободят его, а может быть, Берда здорово потрепят и отпустят восвояси. Это уж какая фантазия дросам в головы придет.
Но он не стал дожидаться подобной бесславной развязки. Берд подскочил к ближайшему дросу и, поднырнув под выскочившую его левую руку, схватил ее, резким ударом по ногам опрокинул врага, молниеносно развернувшись, оглушил. Через мгновение он уже стоял спиной к поверженному противнику, готовый к новым поединкам.
Следующему дросу он позволил схватить себя за руки, и когда жилистые лапы крепко уцепились в его перчатки, Берд оттолкнулся от земли и обрушил на эти лапы одновременный удар двумя ногами. Дрос от неожиданности и боли взвизгнул и отпустил Берда. Что ему и требовалось. Та же подсечка, тот же удар по верхней части туловища. Остальные сообразили в чем дело и быстро окопались. Берда это только раззадорило. Он прошелся по «головам» неподвижных «жестяных бочонков», как звали их поселковые ребята, варьируя удары ногами и руками.
Молодые дросы семенили по полю, наступая друг другу на лапы. Берд отошел в сторону и подождал, когда придут в себя взрослые особи.
— Уходите, — сказал он им. — И не приходите сюда никогда.
Шесть здоровых полуторастокилограммовых «бочонков» постояли, поверещали и двинулись прочь.
Когда на следующий день в колледже появился секретарь мэрии, пришедший за ним, Берд понял, что вчерашнее небольшое приключение в тайне сохранить ему не удалось.
Его вызвали прямо с экзамена. Самое обидное заключалось в том, что билет, доставшийся Берду, содержал вопросы, ответы на которые он хорошо знал. И добрых полтора километра, расстояние до мэрии, где собрался срочный Конвент, он чисто по-детски переживал это. Но как оказалось, ему пришлось в этот день пережить не только это.
Судя по обращенным к нему лицам, сосредоточенным и хмурым, члены Конвента уже успели обсудить пикантную ситуацию, в которую по молодости и глупости втянул земную колонию Берд.
