К сожалению, эти меры оказались недостаточными, и в один прекрасный день к нему пришли. И даже не пришли, а нагло заявились прямо в "казарму", подгадав момент, когда он раздал своим задания и поднялся на второй этаж, чтобы проверить спальни. (За обнаруженный бардак виновным светили нехилые дополнительные нагрузки).
Его окружили в полутемном коридоре, быстро и профессионально, взяв в ощетинившиеся арбалетами "клещи" и держась вне пределов досягаемости. Чутье Таша, столько раз спасавшее ему жизнь, и на которое он полагался гораздо больше, чем на свое умение махать мечом, сегодня промолчало, из чего Таш сделал неутешительный вывод: старею!
Из-за угла вышел тот, кто, собственно, и организовал эту встречу. Что ж, если сразу не убили, значит, будет разговор.
– Ну, здравствуй, Таш! – Сказал остановившийся от него в пяти шагах невысокий худой человек, выглядевший среди своих рослых учеников мальчишкой-подростком.
– Здравствуй, Хорвинг. – Таш выглядел спокойным и расслабленным, но после его приветствия, произнесенного очень обыденным тоном, ребята с арбалетами заметно напряглись, а Хорек сделал над собой заметное усилие, чтобы не отступить на шаг назад.
– Может, не будем кипятиться и поговорим, как уважаемые люди? – Открыв передние зубы в неприятной ухмылке, предложил Хорвинг. Тем, кому хоть раз доводилось увидеть его улыбку, сразу становилось понятно, откуда у него такое прозвище.
Таш едва заметно пожал плечами.
– Убери своих шавок, тогда поговорим. Как уважаемые люди.
– Мои шавки теперь хозяева в этом городе! – Хорек еще сильнее обнажил зубы в улыбке. – Несправедливо будет, если они не услышат нашего разговора.
– Несправедливо? – Усмехнулся Таш. – Интересные понятия о справедливости.
После этих слов арбалеты поднялись чуть выше, но Хорек поднял руку.
– Давай не будем нервничать, Таш! Я пришел всего лишь поговорить!
– Хорвинг, неужели я хоть раз убил того, кто пришел ко мне "всего лишь поговорить"? Зачем весь этот выпендреж?
– У меня есть к тебе предложение.
– Ну и?…
– Ты уедешь отсюда.
– Да-а? – Ташу стало почти весело. – И что я с этого буду иметь?
– Останешься жив. – Хорек был не расположен шутить.
Таш покачал головой на такую глупость и вздохнул.
– Хорвинг, мы оба знаем, что после того, как ты меня убьешь, ты проживешь максимум неделю. А минимум несколько минут, потому что стоит кому-то из моих, сейчас сюда войти, и от вас мокрого места не останется.
– От тебя тоже. – Озвучил Хорек очевидную вещь.
Таш пожал плечами. Что терять изгою, кроме своей жизни? Днем раньше, днем позже.
– Я слышал, ты привез с собой бабу. – Равнодушным голосом Хорек выложил на стол свой главный козырь. – А с ней может много всего случиться после твоей смерти.
Таш не сделал ни одного движения. Даже не сменил позы. Даже не посмотрел на Хорька, но воздух вокруг него словно сгустился, не давая никому нормально вздохнуть, и напряжение повисло в нем, ощутимое, как тяжелый трупный запах.
И у одной из "шавок" не выдержали нервы. Еле слышно щелкнула тетива, и короткая стрела полетела в сторону Таша. Одновременно с этим Таш сделал прыжок вперед, и в него полетели все остальные стрелы и болты, до этого смирно лежащие в арбалетных ложах. Он был готов к тому, что умрет, но это его почти не волновало.
Волновало другое – до жути, до крика хотелось успеть смять в пальцах тонкую, жилистую шею Хорька.
Он успел. Еще в полете, сбивая с ног своего врага, он ощутил ладонями хруст ломающихся позвонков, но на всякий случай еще и крутанул с усилием, чтобы не уходить за грань, не выплеснув из себя всю ненависть, которую вызвал в нем его старый знакомый. Они вместе покатились по полу, и врезались в стену.
Однако смерть заставляла себя ждать. Таш открыл глаза и напоследок полюбовался на то, как его, невесть откуда узнавшие обо всем парни, беззастенчиво пользуясь численным преимуществом, не хуже мясников разделывают бедных Хорьковых "шавок".
Он слегка поморщился. Опять грязь развели! Сколько раз можно повторять? Жаль, что приходится умирать, на этот раз заставил бы вылизать всю эту дрянь языками.
К нему подскочили Фрай и Дема, безо всякого почтения вздернули на ноги, оглядели, ощупали, чуть ли не обнюхали со всех сторон.
– Таш! Целый! – Потрясенно выдохнул Дема.
Таш уже и сам понял, что он целый, хоть и Свигр его побери, если он знал, как это могло получиться. Рявкнул на Фрая, который еще пытался обнаружить у него в спине незамеченный арбалетный болт, и оглянулся на лежащего с вывернутой шеей Хорька. Хотя, точнее было бы сказать, с почти оторванной головой, но это мелочи.
Из его мертвого глаза торчала короткая стрела. И она высовывалась из него наглым, заостренным, четырехгранным наконечником. И это означало… Таш ногой перевернул голову лицом вниз. Ни хрена это не означало, потому что дырки с обратной стороны не было. А значит, не было неизвестного доброжелателя, выпустившего стрелу Хорьку в затылок. Отскочила она от чего-то что ли? Выходит, он ему уже дохлому голову откручивал?
Мать его за ногу!! Таш оглядел поле боя. Парни уже закончили, и кроме истекающих кровью трупов, на полу валялось два десятка арбалетов и несколько десятков коротких стрел и болтов. Таш поднял один из арбалетов. Хорошая вещь.
Четырехзарядный, небольшой, удобный, видно, что делался на заказ хорошим мастером.
КАК из него можно было промахнуться с трех шагов???
Его ребята смотрели на него с потусторонним ужасом и восхищением. Если честно, он сейчас и сам готов был так на себя посмотреть. Он отшвырнул в сторону арбалет, запомнив клеймо мастера. Надо бы заказать у него такой для Рил…
Стоп. Рил.
Таш повернулся к Фраю, напугав его до полусмерти совершенно сумасшедшим выражением глаз, и потребовал:
– Ударь меня мечом!!
Тот попятился от своего учителя.
– Таш, ты чего? Спятил, что ли?
Тот выругался сквозь зубы, выхватил свой кинжал и полоснул себя по руке.
И ничего не произошло. Кинжал, как живой, вывернулся у него ладони, выписал какую-то немыслимую дугу и упал на пол. Таш поднял его и сунул Фраю.
– Теперь ты.
Тот осторожно ткнул ему в плечо. Промахнулся. Кинжал воткнулся в стену.
– Сильнее, баран! – Возмутился Таш. – Ты думаешь, меня можно убить таким тычком?
Обиженный Фрай ударил сильнее, справедливо полагая, что от раны в плечо его учитель не умрет, даже если у него и получится. Получилось так же, как и в прошлый раз, за исключением того, что Фрай порезал о взбесившийся кинжал свою собственную руку. Плечо Таша, разумеется, осталось невредимым.
