Зато не проспишь, — заметила сама себе и рванула за соседом, боясь отстать и что-то перепутать, не туда попасть.
Толпа трусцой бежала неизвестно куда. Продолжала выть сирена, выгоняя курсантов из своих нор, ботинки дробно стучали по железным прутьям пола перекрытий. Куда не глянь — люди в серо-синей форме бегущие вереницей и железо, грубые лестничные перила и пролеты, переходы без всяких эстетических намеков. Ровная масса серо-синего цвета, будь то человек или стены.
Стася привыкла видеть сны, даже прикорнув на десять минут, она обязательно видела что-то яркое и чудесное, что как барометр отображало ее настроение, душевное состояние, уравновешивало и давало ощущение покоя и умиротворенности. Но здесь она не видела сна, а вот происходящее иначе, чем кошмаром назвать не могла, и воспринималось это соответственно, состояние было подстать дарило — тяжелое, тягостное настроение, беспокойство и растерянность, сродная со страхом.
Зачем бежит эта толпа в однотипной форме, тупыми взглядами, каменными лицами? Куда, почему?
На перекрестке коридора образовался затор из двух потоков — один налево уходил, другой прямо, а посередине, в самой гуще их пересечения шла борьба. Курсанты отпихивали, кто под руку подвернется, стремясь в заданном направлении, спеша, работали руками и ногами, раздавали пинки, плюхи и удары. Упади кто-нибудь — его бы затоптали. Но к чему настолько безумно и бездумно стремиться?
Она получила ответ.
К ее ужасу вся эта борьба, готовность раздавить и затоптать товарища, бешенный темп в слепом стремлении успеть, вел на плац, где нужно было выстроится длинной цепью. И все. Никто не умирал, никто не нуждался в помощи или поддержке. Ничего из ряда вон не происходило… просто курсантов выстроили на плацу.
Русанова встала в строй, смиряя гнев и непонимание, постаралась убрать все мысли, боясь, что иначе ее заклинит. "Главное дело", — напомнила себе, поглядывая на вальяжно разгуливающего с секундомером мимо строя мужчину с лычкой на предплечье форменной куртки. "Видимо младший комсостав. Сержант?" — подумала Стася.
На поле под куполом вбежал последний курсант, встал в строй и мужчина объявил:
— Тридцать отжиманий! Начали!
Вся толпа рухнула на покрытие поля и начало выполнять команду. Стася отжималась, сосредоточившись только на виде пористой поверхности, что то приближалась, то отдалялась. Женщина привыкшая думать и работать прежде головой, потом руками и ногами, тренировала тело, тренируя мозг — она анализировала состав покрытия и пришла к выводу, что это особая смесь бета-пластика и резины. Ерундовая задачка, не особо важная информация, но пережить отжимания помогла.
Курсанты поднимались и опять образовывали ровный строй.
Остался один, щуплый парень. Его не стали ждать.
— Встать! В строй! — пинками подогнал его сержант и объявил всему составу. — На первый, второй расчитайсь!
— Первый! Второй! Первый! Второй! — полетело по ряду.
— Первый! — досталось Стасе.
— Второй! — Тео.
— Первый два шага вперед! Ваш противник второй! Начали!
Это было неожиданно. Курсанты кинулись друг на друга и начали биться, словно перед ними был настоящий противник, ненавистный, и речь шла о жизни и смерти, а не о спортивном соревновании с товарищем. Стася хмуро смотрела на толпу дерущихся и уставилась на Тео. И получила удар в лицо. Кулак пришелся по носу и откинул женщину далеко в толпу. Стасю оглушило, противно хрястнула кость, кровь ринулась наружу. Мужчина не шутил, вложился в удар.
Русанова с трудом поднялась, зажав сломанный нос, уставилась недоуменно на напарника: с ума сошел? Нечаянно? Не может же быть, что специально.
Но взгляд мужчины опроверг ее предположения — он не шутил, он рассчитал силу удара и внезапность нападения и сделал это с явным удовольствием. Вот это обучение! Чему спрашивается учат? Ненависти, злости, тому, что сила важнее, чем сострадание, понимание?
— Что стоим?!! — рявкнул ей в ухо сержант и грубо толкнул в сторону Тео. Плевать ему, что лицо заливает кровь — ты должен биться, тупо мутузить товарища, по приказу воспринимая его соперником, врагом, а потом по тому же приказу опять товарищем. Как просто. Втравлено и воспринято на инстинктах по приказу бить, по приказу встать в строй, по приказу лечь. И нет ничего выше, и нет тебя, нет друзей — нет человека, нет личности — массовка, стая. Прикажи — рвать! — и ринутся, порвут без раздумий.
Удар в живот заставил Стасю согнуться. Тео схватил ее за ворот и притянул к себе, с презрительной насмешкой глядя сверху вниз:
— Что-то ты не в форме сегодня.
— Не выспался, — прохрипела и мысленно извинившись, ударила в пах. Мужчина задохнулся, выпустил ее и рухнул на поле, свернувшись эмбрионом. — Отдохни, — оттерла кровь, сплюнула сгустки и качнувшись, развернулась к сержанту. Показала на нос, кровь. Тот прищурился, оценил состояние Философа и только тогда разрешил Стасе:
— Пятнадцать минут на посещение регенератора! Кругом!
Русанова шатаясь и зажимая не прекращающую струиться из носа кровь, побежала прочь с поля.
Еще бы знать куда идти, — прижалась к стене, чтобы справиться с дурнотой и головокружением.
— Ой, Стасик! — увидела ее большеглазая девушка, пробегающая мимо. Притормозила, оглядывая потрепанный вид. — Бедненький! К медологу иди.
— Куда? — хрипло каркнула Русанова.
— А вон на подъемник и на десятый этаж поднимайся, коридор налево. Везет тебе, если еще не разу там не был. Да ты вообще, везунчик, — игриво повела плечиками, потрепала шлицу кармана рубашки. — Как на счет увидеться сегодня?
Стася смотрела на девушку сверху вниз, запрокинув голову и, силилась понять, почему в голову курсантке пришло назначить свидание, вместо того, чтобы оказать помощь? Взаимосвязи она не видела, а логику подобного мышления понять и не пыталась.
— Ничего, что я в таком виде?
— Ерунда.
— Угу, — спорить, говорить что-то сил не было — кровь не останавливалась и Стася уже захлебывалась. Отодвинула женщину, побежала к подъемнику, хлопнула по панели, отправляя его в путь.
Коридор нашла быстро, толкнула стеклянные двери, за которыми виднелась аппаратура схожая с операционными системами медцентра в ее мире. Ввалилась в кабинет и огляделась. Женщина в белом костюме с кокетливой шапочкой на голове окинула ее надменным взглядом и сухо спросила:
— В чем дело, курсант?
А то неясно! — мысленно возмутилась Стася.
— Помощь нужна. Нос сломан, кровь не останавливается, — прошамкала.
— Ваша карта? — протянула руку.
Какая карта? — поморщилась Русанова.
