И Юнипа шла. Она ступала осторожно и только вперед, мелкими неуверенными шажками. Вот она вышла из мастерской в коридор.
Но ведь она ничего не видит, думала с волнением Мерле. Почему Арчимбольдо заставляет ее ходить в том месте, которого она совсем не знает? Почему он ей не помогает? Почему не хочет протянуть ей руку для опоры? Вместо этого он продолжает пятиться назад... Отступая от двери, старик мог увидеть Мерле, которая притаилась в тени. Она, как зачарованная, смотрела на Юнипу, медленно идущую мимо нее. К счастью, Арчимбольдо тоже глядел только на слепую девочку.
- У тебя хорошо получается, - сказал он одобрительно. - Даже очень хорошо.
Густая темная дымка над полом постепенно рассеивалась. Из мастерской больше не вырывались клубы дыма. В огненном отсвете коридор казался теперь окутанным мутной оранжевой вуалью.
- Всё какое-то ... расплывчатое, - жалобно прошептала Юнипа.
Расплывчатое? - с удивлением подумала Мерле.
- Это ощущение скоро пройдет, - сказал мастер-зеркальщик. - Потерпи немного. Завтра рано утром, при дневном свете все будет выглядеть совсем иначе. Но ты должна мне доверять. Подойди-ка еще ближе.
Шаги Юнипы становились увереннее. Ее поступь была осторожной не потому, что она ничего не видела. Совсем наоборот.
- Что ты можешь различить? - спрашивал Арчибольдо. - Что именно?
- Я не знаю. Там что-то движется.
- Это тени. Не бойся.
Мерле не верила своим ушам. Неужели возможно, в самом деле возможно, чтобы Арчимбольдо подарил свет глазам Юнипы?
- Я еще никогда ничего не видела, - растерянно говорила Юнипа. - Ведь я слепая от рождения.
- Свет, который ты видишь, - красный? - допытывался мастер.
- Я не знаю, как выглядит свет, - робко отвечала она. - И вообще не знаю, что такое краски.
Арчимбольдо поморщился, словно с досады на самого себя.
- Я - глупец. Надо было это предвидеть.
Он остался стоять на месте и ждал, пока протянутые руки Юнипы не наткнулись на него.
- Тебе придется еще многому научиться в ближайшие недели и месяцы.
- Я для того и пришла сюда.
- Теперь, когда ты можешь видеть, твоя жизнь изменится.
Мерле не выдержала, она больше не могла прятаться. Будь что будет, - и выскочила из тени на свет.
- Что вы с ней сделали?
Арчимбольдо смотрел на нее с явным изумлением. Юнипа часто-часто моргала, стараясь что-нибудь рассмотреть и понять.
- Ты - Мерле? - спросила она.
- Да, я тут, с тобой, - Мерле встала рядом с Юнипой и тихонько коснулась ее руки.
- Ах, вот оно что. Наша вторая новая ученица, - Арчимбольдо теперь понял, в чем дело: - Довольно шустрая ученица, как я погляжу. Ну, ничего. Завтра утром ты так или иначе обо всем узнала бы сама. Ты, значит, Мерле?
Она кивнула: - А вы - Арчимбольдо.
- Верно. Совершенно верно.
Мерле перевела взор со старого мастера на Юнипу. Она никак не ожидала, что он сотворит такое чудо. На первый взгляд и при слабом свете в Юнипе не было заметно никаких изменений, но Мерле невольно спросила себя, как могла Юнипа такое вытерпеть? И по спине у нее забегали холодные мурашки.
- Но... как это...
Арчимбольдо с гордостью рассмеялся.
- Замечательно, не правда ли?
Мерле не могла произнести ни слова. Она молча глядела на Юнипу.
На ее лицо.
На ее глаза.
У Юнипы больше не было белёсых глаз. Вместо них под ресницами в глазницах сверкали маленькие серебряные зеркальца. Не выпуклые, как глазные яблоки, а плоские. Арчимбольдо заменил глаза Юнипы осколками кристаллического зеркала.
- Что вы с ней...
Арчимбольдо добродушно продолжил:
- ...сделали? Ничего плохого, девочка. Она теперь может видеть, хотя пока еще немного. Но день ото дня станет видеть лучше.
- Но у нее же зеркала в глазах!
- Да, правильно.
- Но... но это же...
- Волшебство? - Арчимбольдо пожал плечами. - некоторым нравится это так называть. Я это называю наукой. Кроме человека и животного на свете есть только одна вещь, которая тоже может видеть. Посмотри в зеркало, и оно станет смотреть на тебя. Таков первый урок в моей мастерской, Мерле. Запомни навсегда, зеркала могут видеть.
- Он правду говорит, Мерле, - поддержала его Юнипа. - Я действительно могу немного видеть. И чувствую, что с каждой минутой вижу лучше.
Арчимбольдо обрадованно кивнул.
- Прекрасно!
Он взял Юнипу за руку и стал от радости кружить ее в танце, правда, довольно осторожно, чтобы она не споткнулась. Вокруг них взметнулись и развеялись остатки дымной пелены.
- Скажи сама, разве это не удивительно?
Мерле таращила на них глаза и никак не могла поверить в то, что происходит. Юнипа, слепая от рождения, может видеть. Тринадцать лет полного мрака остались позади. И все это благодаря Арчимбольдо, этому невзрачному лохматому старичку.
- Помоги своей подруге дойти до комнаты, - сказал мастер, выпустив Юнипу из рук. - Завтра у вас будет трудный день. У меня в мастерской каждый день - трудный. Но я думаю, вам здесь понравится. Да, я в этом уверен.
Он протянул Мерле руку и добавил:
- Приветствую тебя в доме Арчимбольдо.
Немного помедлив, она решилась произнести фразу, которую ей вдалбливали в приюте:
- Большое вам спасибо за то, что вы нас взяли к себе в учение, произнесла она вежливо, но сама почти не слышала того, что говорила. Огорошенно смотрела она вслед старичку, который, радостно пританцовывая, дошел до мастерской и прошмыгнул в дверь, плотно прикрыв ее за собой.
Боязливо взяв Юнипу за руку, Мерле повела ее вверх по лестнице на третий этаж. И через каждые пять шагов робко спрашивала, правда ли, что теперь ей уже не так больно? Всякий раз, когда Юнипа оборачивалась, у Мерле мороз по коже пробегал. В зеркальных глазах подруги она не видела ничего, кроме своего собственного отражения, причем двойного и немного кривого. Мерле утешала себя тем, что потом привыкнет к взгляду Юнипы и он не будет ей казаться таким странным.
Но все-таки ей было не по себе. Раньше слепые глаза Юнипы казались молочными и теплыми, а теперь стали холодными, острыми, как нож.
- Мерле, я могу видеть, я в самом деле вижу...
Юнипа еще долго шептала эти слова, когда они лежали в постели.
Мерле погрузилась в беспробудный кошмарный сон. Всего лишь раз перед самым рассветом она на минуту очнулась от скрежета колодезной крышки, где-то глубоко-глубоко внизу, где-то очень-очень далеко.
Первые несколько дней в зеркальной мастерской Арчимбольдо тянулись мучительно долго. Мерле и Юнипа были загружены грязной работой, которую не желали делать старшие ученики. Мерле по несколько раз на день выметала мельчайшие осколки стекла, усыпавшие пол в мастерской, словно песок аравийских пустынь, иным летом добиравшийся с морскими волнами до Венеции.
