Вот так я решил искать гравитационные волны, поставив первичной целью только их регистрацию и ничего более. Остальное приложится соответствующим образом и в свое время.
Не стану здесь подробно описывать устройство гразера. Это заняло бы много времени. Отмечу лишь одно — всё, что мне удалось сделать, уже представляет основу для серьезной диссертационной работы. Но у меня и мысли нет раскрывать секреты. Слава, признание, положение в обществе меня не интересуют. Всё это ни в коей мере не может заменить того, что ушло. Я был зол на судьбу, на людей и, хотя самолюбие не позволяло мне признаться в том, чувствовал себя вконец обездоленным. Нет, я не жалел себя, поскольку считал, что потребность в жалости является первым признаком нравственного разложения, не взывал к сочувствию окружающих, без тени сомнений понимая, что никто мне не поможет. Если я чего и боялся, так это внутренней слабости и душевного надлома, потому изо всех сил старался держаться, думая только о том, как бы поскорей завершить начатые разработки.
Как-то незаметно гразер превратился в единственное средоточие моих жизненных устремлений. Внутренний голос настойчиво вещал, что только серьезная, многоплановая работа над прибором смогла бы задействовать все стороны моих способностей, не позволила бы проникнуть во внутрь червоточине, способной пробудить мысли о тщетности исканий, бренности и бессмысленности самого бытия… Я чувствовал, как постепенно воскресаю. Гразер как раз оказался тем громоотводом, который сумел поглотить всю силу хлеставшей через край энергии, страсти, скопившейся и не имеющей выхода потребности в любви, нежности, ласке… Самыми счастливыми мгновениями (если, конечно, это можно назвать счастьем) стали для меня те, когда я, совершенно опустошенный, в полном изнеможении, отрывался от работы, неважно какой — лабораторной, вычислительной или монтажной, констатируя, что в этот день ничего больше сделать не смогу, потому как выдал всё, выжал себя без остатка.
Стремился ли я к власти? Хотел ли обладать той необыкновенной силой, которая способна до неузнаваемости преобразить человека? В целом, наверное, да… А может, и нет. По правде говоря, я никогда не думал об этом всерьез. Наверное, так сложилось потому, что я много чего не испытал, хотя и старался обо всем иметь свое мнение. Плохо это или хорошо, но я, например, не знал, что такое корыстолюбие. Мне никогда не приходилось никем командовать, распоряжаться судьбами, принимать за других решения и нести за это ответственность. Всю жизнь я держался в стороне, старался обходиться без посторонней помощи, избегал по возможности шумных компаний и многолюдных сборищ. Мне почему-то казалось, что большую часть времени люди с поразительной беспечностью тратят по пустякам, будь то на работе, дома или в гостях… Я видел, что многие из них даже не задумываются, зачем они вообще живут… По правде говоря, я не понимал их, а они, в свою очередь, не понимали меня, считали чудаком, сторонились и порой говорили, что я не совсем нормален… У меня не было друзей, и от этого я подчас жестоко страдал. Именно поэтому Эльза, сумевшая подобрать ключи к одинокой и бесприютной душе, стала для меня незаменимым человеком, второй моей половиной, без которой я уже не мог обходиться… Был ли я честолюбив? Скорей всего, да. Но мое честолюбие не переросло в снобизм, не нуждалось в славословии и почитании восторженной толпы. Просто я всегда и везде хотел быть первым. Это состояние было для меня единственно возможным. Первым для себя! При этом я не испытывал необходимости пробивать дорогу так, как это делали другие, добиваться признания, накапливать авторитет, заручаться поддержкой влиятельных лиц. Зачем?.. Для этого надо было многое принести в жертву, изменить, а может, и полностью потерять свое лицо. Природа наделила меня способностью переживать минуты высшего творческого подъема. Одно это уже делало мою жизнь насыщенной, интересной, содержательной. Но будет ли так всегда?.. В свои годы я достаточно изучил себя и знал, что страх перед одиночеством, утрата вкуса к происходящему могли толкнуть меня на самую отчаянную авантюру. Я чувствовал, что внутри меня живет и прячется еще один человек, и его присутствие иногда меня пугало. Не возьмет ли он со временем верх? Не утянет ли в пропасть?.. Порой он заявлял о себе во весь голос, толкал на противоречивые, необдуманные действия и вгонял в беспросветную тоску. Даже здесь, в этих записях, нет-нет да и проглянет его корявая рука, мелькнет бесовская ухмылка…
Но как бы там ни было, я справлялся с трудностями, жил надеждой на лучшие времена и верил в оправданность завтрашнего дня. Правда, с некоторых пор у меня появились дополнительные заботы. Из-за них я вынужден всё чаще отказываться от основных дел. Увы, мое финансовое состояние оставляет желать лучшего. Долго ли я смогу продержаться? Успею ли провести хотя бы одну серию испытаний? Где взять деньги для дальнейших исследований?.. Эти и другие вопросы начинают всё больше беспокоить. Надо искать выход…
22 сентября
Но вот, кажется, дело сделано. Гразер готов, и через два дня я выезжаю на свой «полигон» в пещеру Рио де Плато. Прибор получился довольно громоздким и внешне напоминает ствол от старинного орудия. Я заказал для него чехол из шерстяной ткани и приладил по краям крепления для большей устойчивости.
Теперь вечерами, перед сном, я снимаю чехол для того, чтобы полюбоваться черным как вороново крыло корпусом и дать возможность Эльзе со стены оценить плоды моего труда.
Изнутри труба гразера до краев набита плат-электроникой. Я даже умудрился пристроить на входе компьютер, с помощью которого рассчитываю следить за ходом процесса. Наверное, профессиональный конструктор схватился бы за голову при виде нагромождения измерительных блоков, датчиков… пришел бы в изумление, а возможно, и в ужас от невиданных устройств. Не знаю… Для меня мое творение казалось верхом совершенства, и если оно не отличалось изяществом форм, то это не было главным и ни в коей мере не отражало его рабочих качеств.
Итак, в ближайшее время станет всё ясно. Интересно, удастся ли на этот раз поймать волны?.. Откровенно говоря, страшно волнуюсь. Каков будет результат?..
22 октября
Прошел месяц с тех пор, как я в последний раз брался за дневник. Измотанный бессонными ночами и бесплодным ожиданием, в полнейшем расстройстве сил и чувств, вернулся я из поездки на Рио де Плато и дал слово никогда больше туда не возвращаться. Надежды оказались напрасными. Волны обнаружить не удалось. Кажется, никогда в жизни я не испытывал такого разочарования. Рушились планы, таяла вера в успех, а вместе с тем стали одолевать сомнения в правильности метода. Всё вроде бы сводилось к тому, что несколько лет титанической работы потрачены впустую. Как быть дальше? В чем суть промаха? Может, действительно правы те, кто вовремя отступил?
