Юрий Мишин - Человек

— Я забочусь только о сохранении Сумрака, — донесся до него ответ Великого. — Если погибнет часть полусмертных — не беда.

— Нельзя…

— Не сметь отвлекать меня, полусмертный! — загремел в ответ грозный голос Сумрака.

Теряющий Силу Радомир почувствовал, как кто-то очень быстро и умело перетасовал ее в окружающем пространстве, сжал, готовясь применить и в этот момент Радомир крикнул Великому:

— Пелена, Сережа! Бей «Алой Пеленой»! Как я тебя учил, а второго «Черным Тополем»!

Теряя сознание, старый маг увидел, как подернулось розовым маревом небо над звездолетом Трванов, уже разворачивающимся для удара по Финиксу. Как дрогнул перегретый вокруг его внешней брони воздух и четкий на фоне безоблачного неба корпус космического корабля неожиданно смазался, малиново разогреваясь. Потом он донельзя исказился разно температурными слоями воздуха и, в конце концов, беззвучно вспыхнул алым многоцветьем, оставив после себя лишь небольшое туманное облачко не то пара, не то дыма. Пораженный невиданным доселе зрелищем, Радомир устало закрыл глаза, позволил себе расслабиться и потерял сознание.

Эпилог.

Вначале в его сознании возник голос. Далекий, едва слышимый он настойчиво звал его, требовал пробуждения.

— Радомир, вы меня слышите? Василий Петрович!

«Кого это он зовет? — подумал древний маг. — Еще бы трясти начали». Словно угадав мысли Данилова, кто-то осторожно взял его за плечо и легонько потряс.

— Товарищ, генерал! Очнитесь, — вновь позвал голос.

Радомир вздрогнул и с усилием разлепил веки. Каждая из них казалось, весила, по меньшей мере, тонну. Сначала он увидел высокий, нависающий над ним белый потолок. Данилов слегка скосил глаза в сторону и, в поле его зрения попало обеспокоенное лицо склонившегося над ним Муромцева. Увидев Сергея, Василий Петрович вспомнил все.

— Кх-де я? — хрипло осведомился древний маг и сделал попытку сесть. И хотя его тело с большим трудом, но все-таки слушалось своего хозяина, слабость не давала Радомиру возможности приподняться и откинуться на спинку дивана.

— Слава богу! — вырвалось у Муромцева, сидящего рядом с ним на стуле. — Наконец-то!

— Что произошло? — спросил Данилов. — Я помню взрыв… нет вспышку…

Лицо Сергея расплылось в довольной широкой улыбке:

— А славно полыхнуло, Василий Петрович. Верно? Дьявольская штука эта ваша «Алая Пелена». Я уже думал, что не удержу ее. Не справлюсь. А «Черный Тополь» оказался еще круче! Жаль вы не видели, как я… как мы разделались со вторым крейсером. Вот это было зрелище, доложу я вам!

— Помоги подняться, — попросил Радомир Муромцева.

Не смотря на то, что Сила быстро возвращалась к нему, физически он был еще очень слаб.

Оглядевшись, Радомир увидел, что находится в собственном кабинете.

— Сколько прошло времени? — спросил он Сергея.

— Да что время! — воскликнул Муромцев и кивнул в сторону настенных часов. — Всего-то два часа прошло. Вон еще жара на улице не спала совсем. Главное, у нас все получилось, и мы избавились от Трванов.

— Значит, избавились, говоришь? — слабо улыбнулся Данилов. — Значит все не напрасно? Молодец. Признаться у меня до последнего момента были сомнения.

— И у меня тоже. А оказалось, что зря сомневались, Василий Петрович, — сказал Муромцев. — Заклинания были не такими сложными в исполнении, как я ожидал. Правда, потом удержать рвущуюся на свободу Силу очень сложно. Думаю, даже Высшим это было бы не под силу. Вы бы видели, как «Черный Тополь» действует! Что-то вроде огромного торнадо возник вокруг второго крейсера Трванов и уничтожил его. Корабль был смят, словно бумажка в руках ребенка.

— Я не это имел в виду, Сережа, — мягко сказал Радомир. — Я о тебе самом. О том, что ты справишься сам с собой. С Сумраком в тебе. Ведь это гораздо сложнее…

— Вы знали и это? — спросил, опустив голову Муромцев. — И не сказали?

— Знал, — признался Радомир. — Знал с самого начала.

Он помолчал. Молчал и Сергей.

— А что бы это изменило, Сережа? — вдруг спросил Данилов. — Откажись ты от попытки уничтожить инопланетян, мы бы сейчас с тобой тут не сидели. Военные засрали бы всю Землю радиацией в попытке уничтожить звездолеты. Да и вряд ли преуспели в этом. Скорее всего Трване постепенно уничтожили бы большинство городов… Иных и людей. Если не всех. Мы же не знали их целей. Просто возмездие за своих, или…

— Если бы я не справился…, - начал Муромцев. — С собой не справился бы, то…, - голос у Сергея сорвался, и он не договорил.

— То все тоже закончилось бы плохо, — закончил за него Радомир. — А может быть и еще хуже. Кто знает, как себя повел бы Великий Сумрак, обретя полноценное сознание Иного? Но сейчас главное одно. Главное, что мы рискнули и выиграли. А победителей не судят. Так Высший?

— Что верно, то верно Василий Петрович, — сказал Муромцев. — Не судят. Да и кому судить-то? Опасности вторжения больше нет. По крайней мере, пока. А там видно будет. Думаю, люди вынесут из случившегося полезные уроки. Да и Иные тоже. Они понесли некоторые потери. Глубокое Озеро погиб. Как раз был в Денвере. И Владимир погиб. Многие слабые Иные потеряли Силу из-за нарушения баланса. Часть из них тоже погибли. Растворились во мн… в Сумраке. Остальные восстановятся. Я уже позаботился об этом. Сумрак постепенно вернет им отнятое. В течение нескольких дней. Максимум недель.

Муромцев неожиданно замолчал. Радомир ни слова не говоря, смотрел на него и ждал.

— Я ухожу, — произнес, наконец, Сергей.

Данилов согласно кивнул:

— Конечно же, иди, Сережа.

— Вы не поняли меня, Радомир, — уточнил Муромцев. — Я ухожу насовсем. Я расстался со своими новыми возможностями, Василий Петрович. У меня был выбор. Либо сдаться Сумраку, позволить ему полностью захватить мое сознание, уничтожив при этом все человеческое. Стать самим Сумраком. Причем навсегда. Либо… либо уйти, оставшись рядовым Иным. Вы не представляете, товарищ генерал, что я пережил, когда уничтожив последний звездолет Трванов, понял, что всесилен. Я мог бы…

Муромцев вновь замолчал и потряс головой.

— Я не хочу рассказывать, — проговорил он, — а вам не надо этого знать. Ощутить всю эту планетарную мощь…, - Сергей сжал кулаки так, что побелели косточки. — Это настолько заманчиво! И настолько ужасно. Ужасно чувствовать, как растворяешься в Сумраке. Совсем не так как погибшие Иные, а полностью. Как тебя постепенно размывает от Камчатки до Лос-Анджелеса и от Антарктиды до Земли Франца Иосифа. Жуть кошмарная это Василий Петрович, доложу я вам.

Радомир понимающе кивнул и поинтересовался: