Что там было дальше, ни Мегана, ни Анэто не увидели. Казалось, все нижние бойницы Башни в один миг все разом извергли лавину сухого чёрного пепла. Свет факелов померк, полярная ночь сомкнулась вокруг каждого из людей, отрезая их друг от друга, оставляя один на один с рушащейся смертью.
Анэто слышал только шуршание пепла. Словно золу со всех пожарищ Эвиала в единый миг собрали сюда и дохнули его на дерзких, решивших, что одна только смелость способна открыть им ворота сильнейшей из земных крепостей.
Порыв ветра ударил Анэто в лицо, заставил согнуться, где-то рядом взвизгнула Мегана; ректор Академии Высокого Волшебства не растерялся, он понимал, что единственное доступное ему сейчас - это постараться понять, что же в действительности Тьма обратила против них. Воины скорее всего уже погибли, его долг...
Пепел холодный сменился пеплом горячим. Прах лез в нос, глаза, рот, Анэто согнулся в приступе мучительного кашля. Что-то ударило его в плечо в клубящемся колючем мраке мелькнула неправдоподобно белая, словно дочиста обглоданная кисть скелета.
- Отходим! - заорал чародей, однако тотчас поспешно зажал рот рукавицей - горячий пепел заскрипел на зубах, и Анэто показалсь, что он пережёвывает сейчас прах сотен заживо сгоревших в один миг людей. Ректор Академии попытался продублировать тот же приказ заклятьем, но только куда там - откат согнул его пополам, словно в живот ему врезался самое меньшее кулак горного тролля. Простейшее заклятье отражения (обычно использовавшееся в сражениях для защиты от вражеских стрел или катапультных ядер) сработало, но кое-как. Анэто смог дышать, но не более того. Воздух вокруг становился всё горячее, тучи пепла - плотнее; милорду ректору ничего не оставалось делать, как обратиться в самое что ни на есть позорное бегство.
Пепел хлестнул ему по спине, словно сухой плетью. Под ногами захлюпала вода, и Анэто с ужасом понял, что сейчас всей их экспедиции настанет конец - донельзя банальный и обидный, спасшиеся просто утонут в ледяной бездне.
...Однако мгновение спустя он уже вырвался из пылающей тучи. Да-да, именно пылающей, потому что летучий прах из чёрного сделался тёмно-багровым, он раскалялся, и стремительно таял вековой лёд; Анэто оглянулся - вместе с ним спаслись считанные единицы. Почти все маги Ордоса и Волшебного Двора. Простых воинов не было никого.
- Наза-ад! - взвыл Анэто, бросаясь к своим - таким же обезумевшим, перемазанным сажей, в прожжённых одеждах. - Вы-тас-ки-ва-ем! Селькирк, лёд давай! Мек-ко, канаты! Давис, крюки! Всех вытащить, никого не оставлять!..
Кто-то ещё выбегал из пламенного облака, горели меховые плащи, люди срывали их или просто катались по льду, стараясь сбить пламя. Анэто уже бежал к краю облака, выкрикивал какие-то команды, в тучи пепла уже летели верёвки и крючья, кто-то из магов поопытнее, кривясь от боли, чертил в воздухе широкие фигуры пламенеющим остриём посоха, заставляя неподвижные тела товарищей подниматься в воздух...
И - успевали, выхватывали, выдергивали своих, гасили огонь ударами заклятий, сами едва не теряя сознание от боли, заживляли страшные пятна ожогов, поддерживая стремительно ускользающие жизни. Анэто поднял голову Башня до половины скрылась в пламенной туче. Шагах в двадцати от магов появилась чёрная вода, лёд исчез - и спасательные работы прекратились сами собой. Двух последних маги выдернули уже прямо из полыньи - как раз тех самых двух молодых чародеев-"пре-делыциков", что возились со своим прибором у самой кромки проклятого берега.
-Ан...
- Мег! Жива, Тьма меня побери!..
Чародейка уже по-настоящему бросилась на шею Анэто.
- Твои все?..
- Нет, но большинство вытянули... А этот-то где? Под "этим-то" явно понимался преподобный отец-экзекутор.
- А тьма его знает. Надеюсь, либо сгорел, либо утоп, - с яростью бросил ректор.
Последние слова услыхала не только Мегана.
- Как же, такой утопнет... - проворчал Манфред, вытягивая руку.
На миг все забыли даже о раненых. Правда, только на один миг, но тем не менее.
Из тучи пепла (который уже начал остывать, из тёмно-вишнёвого вновь становясь чёрным) внезапно появилась жуткого вида человеческая фигура. Обугленная, словно побывала в том самом Аду, о котором говорили некоторые ересиархи Святой Церкви Спасителя. Одежда висела иссечёнными обрывками, частично обгорелыми, частично просто перемазанными сажей и копотью. Полынью фигура преодолела весьма своеобразно - на небольшой круглой льдинке, явно быстро наколдованной. В руке фигура сжимала целый и невредимый косой крест Спасителя, перечёркнутую стрелу - невесть почему, к стреле не пристало ни малейшей частицы пепла. Чистое нетронутое дерево, словно злая насмешка над теми, кто верил в её могущество и кого эта игрушка сегодня не защитила, зло подумал Анэто.
Маги были людьми бывалыми и, как говорится, видали виды, но жуткая фигура заставила не одного из них отшатнуться в страхе и зашептать слова-обереги. Это был словно пришелец из Серых Пределов, с той стороны безрадостного посмертия; преподобный отец Этлау вновь вернулся, погостив некое время у старой тётки-Смерти, несомненно, уже своей хорошей знакомой.
За спиной Анэто раздался вдруг знакомый скрип. Ректор оглянулся - к месту действия подтягивались четыре высокобортные палаческие колымаги, настоящие ковчеги, меж ними цепью шагали .отсидевшиеся за спинами других инквизиторы, и палачи на телегах выразительно поигрывали своим полностью готовым к действию интрументарием.
Глаза Светлого мага Анэто, милорда ректора Академии Высокого Волшебства, сузились, вычурный белый посох в его руке нацелился на ближайший "ковчег".
...Преподобный отец-экзекутор Этлау сделал шаг, сходя со своего "плота" на твёрдый лёд. Ноги его подкашивались; лютый холод должен был уже вцепиться в него, однако преподобный шёл себе и шёл, правда, шатался, и от него поднимался дым...
Манфред тоже поднял посох, словно готовясь к драке. Остальные маги, из тех, кто оставался на ногах, как-то сами собою вставали спина к спине, прикрывая товарищей.
- Всех бежавших приказано было хватать и на вервиях вздымать! пропищал неожиданно тонким голосом один из палачей.
- Да что ты несёшь, болван! - возвысил голос Анэто.
- Кто бежал - всем крюк под ребро и подвесить! - тупо повторил палач. Он, похоже, даже не понял, с кем имеет дело.
- Ума ты лишился, что ли? - гневно крикнула и Ме-гана. - Это же ректор Академии! Высокого! Волшебства!
. - А мне хучь рехтор, хучь кто, - равнодушно сообщил палач. Вздымать приказано, и всех взденем...
Инквизиторы кольцом обступили магов. А от края полыньи, шатаясь и что-то сдавленно хрипя, шёл сам преподобный отец-экзекутор; святые братья, как понял Анэто, ждали одного лишь жеста Этлау.
