Войско Кореаны двинулось сквозь толпу чудовищ, и Низа снова опустила взгляд под ноги, чтобы не видеть всех тех ужасов, которые сотворили с собой эти люди. Но дойдя до поворота, девушка все же оглянулась и увидела, как трое геншей склонились друг к другу и тихо, но напряженно пересвистываются. Потом двое из них вместе со своей нечеловеческой свитой исчезли, словно растаяли в воздухе, а оставшийся обернулся в сторону их группы, хотя принцесса и не могла с уверенностью сказать, что он следит за ними.
«Похоже, они в чем-то не согласны», — подумала Низа и вернулась в свой странный мир, словно задремала на ходу.
Руиз сидел неподвижно, втягивая редкие слабые глотки воздуха, стараясь замедлить обмен веществ. Он взглянул на показатель уровня кислорода в баллонах — запас израсходован почти наполовину. Бывший агент вручную замедлил скорость подачи воздуха в скафандр: сейчас-то он наверняка может обойтись меньшим.
Он думал, мучительно пытаясь найти способ проникнуть в сердцевину анклава и отыскать Механического Орфея. Положение было такое, что рехнуться можно: пройденные туннели более или менее походили на данную Сомниром топографическую карту, но разведчики не встретили никаких примет из указанных призраком, да и обитатели куда-то подевались. Что происходит?
Дыхание еще больше замедлилось, глаза сами собой начали слипаться. Он чувствовал, что потихоньку засыпает. Наконец шейные мышцы расслабились, и голова упала на грудь.
Руизу снился сон. Сначала все было так просто, что даже казалось скучным. Он ухаживал за цветами на своей террасе. Позади высился фасад дома. Впереди зиял усеянный острыми скалами провал каньона под лишенным атмосферы черным небом его планеты. Сквозь защитное поле пробивались, согревая склоненную над клумбами спину, лучи солнца. Он рыхлил почву вокруг каждого растения и подкармливал их горстями минеральных удобрений. Шло время, и скука уступила место сладостной ностальгии, какому-то невнятному сожалению — из-за непостижимости вневременной логики снов он не мог понять, откуда пришло к нему это чувство щемящей, тоски и к чему оно относится. Разве был он где-нибудь счастливее, чем здесь, в одиночестве и безопасности?
Он увидел кучку увядающих астр. Лепестки порыжели и опали. Он протянул руку, чтобы оборвать мертвые головки цветов, но стоило его пальцам сомкнуться вокруг одной из них, как она тут же сделалась плотной, упругой и сильной, словно маленький зверек. Цветок укусил его крохотными острыми зубами, и он отдернул руку; Мертвая астра выглядела совершенно такой, как прежде. Он взглянул на ладонь: рука болела, словно цветок впрыснул ему какой-то яд. Во впадинке постепенно собиралась кровь, а он все смотрел и смотрел, не в силах отвести глаз. В блестящей лужице крови он увидел собственное отражение. Это было лицо очень печального человека, который молча плакал, и рот его кривился от усилия не зарыдать в голос.
Руиз резко открыл глаза. Сердце колотилось как бешеное. Зрение мутилось, поэтому он прижал подбородком переключатель, который послал в легкие аварийную порцию кислорода. Как же он умудрился заснуть в этом царстве смертельно опасных иллюзий? Он что, совсем спятил? Неужто он окончательно утратил чутье и осторожность, которые позволили ему так долго прожить на свете?
Бывший агент в панике оглянулся вокруг, ожидая увидеть Кореану, или ее морассара, или армию чудовищ, стоящих вокруг него с оружием наперевес, готовых посмеяться над ним и убить.
Он все еще был один. Сколько же он проспал? Руиз включил канал связи с «Глубоким сердцем».
— Что случилось? Почему ты позволила мне заснуть? — напустился он на копию Низы.
— Я бы позвала тебя, если бы кто-нибудь появился в поле зрения. Но ведь тебе необходим отдых, верно?
В ее голосе слышалось эхо того тепла, которое притянуло его к ней, когда он был еще наемником, а она — принцессой. Его начала бить дрожь.
— Да, наверное. Но это было непростительно глупо. Я прекрасно отдохну и на том свете, а пока что не давай мне спать.
— Ну, если так надо… — В ее голосе прозвучала обида.
Руиз взглянул на часы. Оказывается, он проспал всего несколько минут. Но, однако, успел увидеть сон. Он вдруг подумал о том, насколько странным было это сновидение, и с удивлением обнаружил, что прекрасно помнит детали. Разведчик еще раз встряхнулся, прогоняя дрожь. Почему ему кажется, что новые сны будут лучше, мягче и приятней? Что все это значит?
Он яростно затряс головой.
— Ты не видела Малыша? В смысле, моего клона?
— Нет, — прошептала она!
Руиз поднялся, отрегулировав подачу кислорода так, чтобы его хватило на небольшое физическое напряжение. Во сне его посетила одна занятная мысль. Карта Сомнира во многих местах напоминала двойной лабиринт. Что, если они все время двигались параллельно обитаемым туннелям, отделенные от них лишь тонким слоем камня или металла? Этим могли объясняться и загадочные звуки, слышанные ими по дороге. Но как попасть в эти предполагаемые соседние коридоры? Бывший агент гадал, куда мог запропаститься его двойник. Сенсорные приборы напарника здорово облегчили бы работу.
— Малыш? — позвал он в пространство.
Ответа не было. Видимо, клон ушел так далеко, что ближняя связь действовать перестала. Может, напарник задумался. Или умер. Или тоже уснул. Нет… Руиз не мог поверить, что его молодая копия могла настолько ослабеть.
Он вздохнул и постучал по стене прикладом огнемета. Камень ответил глухим звуком. Разведчик прошел еще несколько метров и постучал снова. Кажется, никакой разницы. Он смущенно помотал головой. Недостаток избранной тактики заключался в том, что, если с той стороны действительно имелись обитаемые туннели, он немедленно сообщал о своем местонахождении тем, кто там был. Хотя, они, наверное, и так уже знали.
Руиз испробовал еще одно место и на сей раз получил отчетливый звонкий стук.
— А, ладно — пропадать, так с музыкой, — сказал он сам себе.
Он шлепнул на стену мину-прилипалу и настроил ее на проникающий взрыв. Отбегая за угол, он услышал, как голос второй Низы спрашивает:
— А почему с музыкой?
Мина сработала, и мгновение спустя до него донеслись вопли раненых.
К тому времени как они добрались до входа в анклав, мир перед глазами Низы окончательно превратился в нечто потустороннее — глубокая красная шахта, в багровую глубину которой спускалась узкая лестница. Девушка подалась вперед, чтобы получше рассмотреть, что там, но охранник дернул ее назад, опасаясь, что она прыгнет туда и утянет за собой остальных пленников. Она хихикнула: что за глупая мысль? Этот этап давно миновал. Теперь ее главным чувством было любопытство. Какое новое чудо или чудовище преподнесет ей жизнь?
