Находились и союзники.
Они объявлялись, движимые желанием обогатиться, удовлетворить свое тщеславие или насытить ненависть, грабить или по неизвестным личным причинам. Их отличало странное одеяние, причудливая военная форма, необычное вооружение. Некоторые были безоружными. Они дрались как черти и умирали как герои, даже не пытаясь вникнуть в смысл происходящего. Они не были вполне нормальными, но в дело годились.
Появился Геракл.
Монтейлер находился у ворот одного из лагерей, когда он прибыл во главе необычных наемников. В их числе были четверо мужчин в цветистых камзолах, высоких ботфортах, развевающихся плащах и в шляпах, украшенных перьями; они называли себя почему-то тремя мушкетерами. Среди прибывших был огромный мрачный дикарь в набедренной повязке, пытавшийся что-то сказать на языке, похожем на звериный рык, и молчаливый человек в черном с маской на лице, уверенно державшийся в седле на белой лошади.
Геракл заметно выделялся в этом скопище.
— Эй, человече! — загоготал он.
Растолкав часовых, Геракл подошел к Монтейлеру, который робко глядел на вновь прибывших.
— Дошло до меня, что ты затеял какую-то войнишку, так я решил прийти тебе на помощь. — Геракл остановился перед Монтейлером, широко расставив ноги. — Не вешай носа, человече! Теперь с тобой Геракл. Что мне предстоит совершить?
Монгейлер жестом отослал часовых.
— Один из наших находится в плену и содержится вон в тех башнях. Это женщина. Надо ее освободить.
— Ты слишком утруждаешь себя из-за женщины. Верь мне, еще не родилась та женщина, ради которой стоило бы начинать войну. Ну да ладно, — он широко улыбнулся, — Геракл повидал немало войн на своем веку, Геракл знает их подлинные и мнимые причины. Рассказывал я тебе о Елене Прекрасной и этой распроклятой Троянской войне, которая началась из-за нее? Нам надо только освободить се и ничего больше, говорили мне. Враки! Армия не сделает и шага ради какой-то женщины, если она не сидит на груде золота. Так и быть, я помогу тебе, человече!
Он раскатисто рассмеялся и хлопнул огромной ручищей себя по колену.
Монтейлер и Геракл направились к флагманскому кораблю.
— Мы хотим взять только то, что принадлежит нам, — сказал Монтейлер. — Если они не хотят добровольно отдать нашего, мы вынуждены отбирать силой. Как видишь, все довольно просто.
— Все всегда просто, — усмехнулся Геракл. — Всегда непритязательность, всегда бескорыстие, всегда освобождение, всегда трупы, грабеж, насилие, смерть. Война, война… Уж я-то знаю, что это такое.
Он взглянул на Монтейлера.
— А здесь предстоит долгая война. Они никогда не отдадут ее по доброй воле. Я знаю.
— У меня много времени в запасе, — сказал Монтейлер.
— И я помогу тебе! — проревел Геракл. — Клянусь Зевсом! Я миролюбивый человек, все это знают, но никто еще не видел, чтобы Геракл уклонялся от борьбы. Ты мне нравишься, человече. Мы им покажем! Мы изрубим их на куски! Я знаю эту страну, и, если я рядом с тобой, ты победишь.
Он с самодовольной улыбкой посмотрел на Монтейлера сверху вниз.
— А сейчас я предложу тебе вот что: пошли-ка отряд своих солдат занять небольшую деревеньку неподалеку. Тут не предвидится никаких трудностей, ты с этим справишься. Жители этой деревни сторонники Алисы, а зачем тебе под боком такие люди? При случае они могут доставить неприятности. Когда дело будет сделано, я предложу тебе прекрасный план, великолепный план, который мог придумать только Геракл…
Кэт сидела в кафетерии флагманского корабля и смотрела на экран, смонтированный под потолком. Перед ней на столике стояла нетронутая чашка искусственного кофе. Изображения в светящемся прямоугольнике показывали, как быстро расширялось поле сражения. Лишь ничтожная часть сил, находящихся под командованием Монтейлера, состояла из его собственных солдат. Остальные были наемники и люди, примкнувшие к нему по разным причинам. Подкрепления подходили со всех сторон. Скоро должны были прибыть новые войска от Межпланетной федерации — туда было послано сообщение об организованном сопротивлении, с которым федерация столкнулась впервые со дня своего основания. А с такими силами главнокомандующий Монтейлер мог сражаться бесконечно долго, если понадобится — вечно.
Кэт не сводила глаз с экрана, где разворачивались все новые эпизоды боев.
"Да, — подумала она, — он будет сражаться бесконечно долго".
Монтейлер распорядился поставить на командном пункте походную кровать. Теперь он почти не выходил отсюда, весь во власти разыгрываемой шахматной партии. Он передвигал пешки и ладьи, переставлял слонов и коней на все увеличивающейся доске, искал слабые пункты и открытые вертикали, планировал комбинации и угадывал ответный ход противника. Это было единоборство мыслей, столкновение одного мозга с другим в сфере, которая лишь отдаленно была связана с шахматными фигурами. Военная игра приводила его в восхищение, мобилизовала все ресурсы организма, будила в нем азарт.
Впервые в жизни Монтейлер испытывал подлинное счастье.
Прибыли подкрепления от Межпланетной федерации. Два десятка крейсеров с ревом свалились из космоса, имея на борту солдат, орудия, бронированных черепах, снаряжение. Волна за волной раскалывали они ясное голубое небо, сеяли смерть, лизали огненными языками облака, проносились на бреющем полете над спящими равнинами, морскими волнами, горными вершинами. Разрушения, причиненные космическими кораблями, были весьма внушительными, сопротивление, оказанное им, не менее эффективным. Дворцы и замки превращались в огневые позиции; древние башни с грохотом взлетали к небу, становясь стреловидными ракетами из блестящего металла; разверзлись недра, и на поверхность вышли существа, способные передвигаться в пространстве на лучах лунного света. Крейсеры косили войска противника, превращали землю в огненный кипящий ад. Потом они возвращались на свои боевые базы, и бесконечная позиционная война продолжалась.
А за линией фронта, за пределами зоны боевых действий местность залечивала полученные раны. Возрождались замки, появлялись новые селения, росли города, взбухая и расползаясь, словно живые организмы. Все новое, все целехонькое, словно здесь никогда и не проносились всепожирающие огненные смерчи и ураганы. Превосходные декорации для новых блистательных побед.
Монтейлер наблюдал за военной игрой с помощью экранов на командном пункте. Это все еще была ограниченная война, война, которая велась вокруг неприступных сияющих башен. Он то добивался преимущества на одном из участков фронта, то терпел неудачи на другом.
