Анжанет посмотрела на свои наручные часы — модель для пилотов, подаренная одним из друзей по школе еще до того, как она прибыла сюда. Земля — как она далеко отсюда… более чем в десяти годах.
Классную комнату, техническую игру можно было разместить на площадке десять на десять метров; за три часа внутри устанавливались все парты и стулья, сделанные из вставляемых друг в друга металлических трубок. Анжанет проверила ленты в обучающих автоматах, вспомнила прошлый материал и нашла, что все было в порядке; она уселась в тени на стул и закурила. Из жилого помещения вагончика донеслось звонкое гудение, потом вылетел двадцатиметровый хвост ссфайры и уцепился за пучок травы — за ним последовал шар с насечкой. Он помчался к воде над песком, используя в качестве руля хвост.
— Малыши могут приходить, — вполголоса произнесла Анжанет, моргая от солнца. Столбик раскаленного пепла сигареты упал в водяной фильтр, зашипел и погас, а сигарета полетела на песок. Вдали, на фоне стального неба, обозначились полотнища песка: первый ученик. Сюда мчался Гаспар Роблес. Он подвел глайдер вплотную к Анжанет, выпрыгнул из-под пузыря двухместной кабины и пробежал несколько метров по направлению к лестнице. Там он споткнулся, но Анжанет подхватила его.
— Что случилось, Гаспар?
Парнишка, шестнадцатилетний сын владельца ранчо, тяжело дышал и был очень возбужден. Он сглотнул, вытер рот и сказал:
— Мадам… там, в пяти километрах, находится шар. Возле него стоит корабль. Я открыл шар, а там, прямо у выхода, человек. Он лежит в белом кресле словно мертвый.
— Ты фантазируешь, Гаспар. Вчерашний фильм…
Юный ранчеро покраснел, отчаянно покачал головой и произнес:
— Нет, мадам, на самом деле, нет! Этот корабль и шар возле него действительно существуют.
— Гм, — произнесла Анжанет. — И больше никаких следов?
— Никаких. Все пусто.
— Мы должны поехать туда, Гаспар. У тебя достаточно горючего?
— Да, — поспешно кивнул юноша, — вчера папа заправил машину.
Анжанет побежала в жилой вагончик, схватила медицинскую сумку и увидела, как юноша направляет машину к порогу. Женщина по сходням поднялась в классную комнату и магнитным карандашом написала что-то на доске. Графитовый порошок сконцентрировался на следах магнитного карандаша.
«Класс! Я скоро вернусь. Пожалуйста, оставайтесь на месте и просмотрите вчерашнее задание. Никаких глупостей!»
Анжанет села на узкое сиденье возле Гаспара и кивнула. Турбина взревела, машина поднялась и повернулась тупым плексикуполом на север. Ховер был похож на примитивный вертолет с одной несущей плоскостью сзади и малокомфортабельный, зато скорость имел около двухсот километров в час, а грузоподъемность около полтонны. Оставляя позади себя хвост песка, усеянная дырами платформа понеслась прочь; Гаспар хотел показать, как великолепно повинуется ему машина. Юный Роблес, один из синеволосых парней, почти на голову выше Анжанет, чувствовал себя прекрасно. Он находил жизнь великолепной и наслаждался ею — а школа была одной из неизбежных неприятностей. Гаспар держал машину в двадцати сантиметрах над поверхностью пустыни, объехал могучую стальную колонну космического корабля и остановился возле бледно-голубого шара. Дюзы двигателя и хромированные опоры были холодными, когда Анжанет коснулась их, чтобы заглянуть внутрь шара.
Космический пилот! Солнце жгло спину Анжанет, и она отступила в сторону, чтобы лучше видеть. Справа он нее зияла открытая круглая дверь, через которую лучи солнца освещали белое кресло, вытянувшаяся фигура в кресле походила на загорелую статую Праксителя. Анжанет отступила на несколько шагов назад, чтобы все обдумать, и при этом ее взгляд упал на красную надпись на наружной стороне двери. Это были слова на галаксономе, языке космонавтов.
«Внимание! Содержимое этого шара — собственность Империи. Эту дверь открывать только в случае серьезной необходимости. Пилота не допрашивать и не уводить.
О необходимости немедленно сообщить в близлежащий космопорт или в находящееся поблизости учреждение Империи.
Любая кража будет строго наказана. Осторожно: легкая радиоактивность.
Земн. Имп. Межзв. Прав.»
Анжанет молчала, пока Гаспар возле нее не спросил:
— Что же нам делать? — Он тоже прочел надпись.
— Я не знаю.
Гаспар озабоченно произнес:
— Космопорт находится более чем в семи тысячах километров отсюда, и ховер не преодолеет такого расстояния. У вас есть передатчик, мадам?
Анжанет покачала головой.
— Нет. Месяц назад его у меня забрал Рэнделл; Но мы не можем из-за этого запрета оставить его лежать здесь. Он умрет от голода если только еще жив.
— Еще жив?
— Сначала я установлю это.
Женщина забралась внутрь, сорвала магнитные ленты застежки серебряной рубашки и приложила ухо к груди мужчины. Сердце билось как у спящего.
— Он только спит, — сказала Анжанет.
— Но он же пристегнут, мадам, — беспомощно возразил Гаспар, указывая на широкие пластиковые пояса вокруг рук, ног и области живота.
В конце концов на цоколе кресла они обнаружили приклепанную табличку. Желтые буквы на галаксономе гласили:
«Чтобы освободить пояса безопасности, нужно передвинуть переключатель „С6“, потом повернуть штурвальчик „А2“ влево до отказа».
При помощи юноши, нашедшего рычажки, Анжанет удалила пояса, потом остановилась, задумавшись, и наконец сказала:
— Что здесь всегда запрещено — пока мы не уведомили об этом власти, так это позволить умереть человеку от голода или жажды или позволить задушить его дикой ссфайре. Мы погрузим его на твой ховер и отвезем к жилому вагончику. Мы сможем его вытащить?
— Конечно, мадам, — поспешно ответил Гаспар.
— Хорошо. Тогда начнем.
Они вытащили пилота из кресла, протащили через люк и погрузили на платформу ховера. Анжанет внезапно охватило странное чувство; на серо-синем утреннем небе неожиданно появился светло-серый туман. Десять лет назад у нее уже было такое чувство, и она его боялась. Когда она должна была распрощаться с Университетом и уйти из… Но это было очень давно.
Как только из песка выступили очертания обоих вагончиков и возле лаугха появились припаркованные глаидеры, Анжанет успокоилась. Здесь она снова оказалась в знакомой обстановке. Позвав других юношей, она вытащила находящегося без сознания пилота в жилой вагончик и положила на постель. Мужчина все еще спал, и Анжанет предположила, что кровь его насыщена снотворным. На груди серебристой рубашки, возле, расстегнутой магнитной пряжки, была прикреплена крошечная пластиковая метка, на которой значились имя и опознавательный код:
