– Игги, старина, у тебя есть что-нибудь золотое, весом граммов эдак на тридцать?
Игнес, засунув руку в карман, вытащил из него большую золотую монету и громко сказал:
– Вот, Сорки, только это, монета с твоей физиономией, достоинством в тысячу роантов. Подойдёт? – После чего бросил её императору и загадочно улыбнулся.
Сорквик поймал монету и сказал:
– Подойдёт, Игги, постараюсь её не испортить и не сделать свою физиономию глупой и спесивой, когда стану делать их этой монеты подарок для нашей прелестной хозяюшки, Жемчужинки Ракель.
Император галактики зажал в своём громадном кулачище монету и жемчужину, найденную им в устрице, после чего трижды дунул на кулак. Все за столом затаили дыхание, ожидая, что произойдёт после этого, и кода Сорквик разжал кулак, то они увидели на его ладони большой перстень с его портретом на печатке и жемчужиной, вставленной в каст над головой императора. Он с поклоном надел перстень на безымянный палец Жемчужинки Ракель и принялся невозмутимо лакомиться розовой осетриной, которая и право была очень недурна на вкус, а щуки, которыми она была фарширована, и вовсе сделались великолепными. Все восторженно ахнули и, кивая головами, также набросились на осетрину.
Не спеша поедая осетрину, император расспрашивал Жемчужинку о её житье-бытье, а та рассказала ему о том, что уже трижды побывала замужем, имеет двоих взрослых сыновей, которые служат в хельхорском космофлоте, и трёх дочерей, две из которых вышли замуж за варкенских-трао из клана Роверенов с острова Скалистый Трон. Все три её брака в общем-то были неудачными, а последний и вовсе сплошным посмешищем, так на этот раз ей достался в мужья лодырь и бездельник, мечтавший выиграть в лотерею патент арвидоискателя, но вместо этого свалившийся пьяным за борт прямо в щупальца здоровенного, голодного шипастого рукозуба. После того, как его вынули из реаниматора, Ракель почти три месяца нянчилась с ним, а он, придя в себя, тотчас сбежал от неё, даже не сказав спасибо. Поэтому она теперь считает себя вдовой морского фермера. Сорквик сказал ей, что он тоже вдовец, но ещё надеется найти ту единственную, которую он посадит рядом с собой на троне. В утешение же он сказал Ракель:
– Жемчужинка, такого просто не может быть, чтобы такая прелестная и добрая женщина, как ты, не смогла найти себе достойную пару. Вот увидишь, Великая Мать Льдов ещё пошлёт тебе такого парня, который будет носить тебя на руках и согревать поцелуями твоё сердце. Поверь мне, это предопределено судьбой.
Ракель отмахнулась и воскликнула:
– Ой, да, ну их всех! Нашим хельхорским мужикам такие старухи, как я, не нужны. Им обязательно подавай молоденькую, глупенькую дурочку, да, чтобы она ещё была согласна жить в гареме. Нет, Сорквик, о замужестве я даже и не думаю. С тех пор, как я узнала о том, что на Галане есть храм Великой Матери Льдов, который стоит на вершине огромной горы, я только и думаю о том, как бы мне попасть в него и стать там жрицей, чтобы утешать тех парней, которым не повезло с бабами. Вот уж кого мне жаль по-настоящему, Сорквик, так это таких бедолаг, которые из кожи вон лезут, лишь бы порадовать какую-нибудь мымру, а ей и то не так, и это не эдак. Ничего, через пару месяцев я скоплю денег на билет и полечу на Галан, чтобы упасть там на колени перед леди Ритой и попросить её о том, чтобы она взяла меня в жрицы. А теперь, когда я увидела тебя, мой император, мне хочется этого ещё больше.
В последних словах Ракель было столько любви и заботы, что Сорквик невольно вздрогнул. Он пристально посмотрел на Жемчужинку и сказал вполголоса:
– Мы ещё обсудим это, моя прелестная хозяюшка. Леди Рита долгие годы была единственной жрицей для меня и я являюсь отцом многих её детей, но она же ещё и мой друг и советник. Возможно, что твоя мечта сбудется намного раньше, но сначала мы всё же позавтракаем, а потом ты покажешь мне ваш знаменитый фонтан.
Не успел Сорквик съесть свою порцию осетрины и попросить добавки, как к магазину подлетел ещё один кар-антиграв. На этот раз на его платформе стоял громадный, старинный бронзовый котёл, а возле него суетился сухонький мужичонка. Император простёр руку и котёл плавно поднялся в воздух, а обрадовавшийся Бабур Аль-Фаттах принялся руководить этими такелажными работами. Когда же по его просьбе котёл был поставлен неподалёку от стола и с него была снята тяжелая крышка, то от этой посудины повеяло таким ароматом, что Сорквик сразу же проголодался вновь.
Со стола убрали посуду, быстро перестелили на нём скатерть и поставили большие фарфоровые блюда с лежащими на них радужными креветками, о которых нельзя было сказать, что их только что извлекли из крутого кипятка, такими яркими и красивыми они были. Ну, Зак как раз и говорил ему о том, что сунуть креветку в кипяток может каждый дурак, а вот вынуть её такой, какой она была выловлена, сможет далеко не каждый умелый повар. Правда, в отличие от тех креветок, которые приготовил для него Зак Лугарш, креветки Бабура и в самом деле имели совершенно непревзойдённый вкус и потому Сорквик, укатав под пальмовое вино сразу три креветки, сытно отдуваясь и поглаживая свой живот, громко сказал, обращаясь к повару:
– Бабур, ты действительно великий мастер своего дела. К сожалению, я не смогу взять тебя к себе на службу. У меня уже есть повар, который готовил ещё для моего деда, да, ты, как сказал мне об этом Менахем, не захочешь покидать Хельхор. Но что ты скажешь, мастер Бабур, если я предложу тебе возглавить на Хельхоре имперскую академию радужных креветок? Тогда первым твоим студентом станет граф Фриск фрай-Тален, рыцарь империи Роантир. Фриска посвятил в рыцари мой отец, которому было ведомо, что хороший повар бывает иной раз полезнее для империи, чем дипломат. Если ты согласишься учить своему мастерству других людей, то я посвящу тебя в рыцари империи не сходя с этого места, Бабур Аль-Фаттах, так как мне тоже ведомо, что хороший повар может быть прекрасным помощником императора, взявшего на себя труд построить галактическую империю добра и справедливости. Ну, что ты ответишь мне?
Бабур, который всё это время ревностно следил за тем, как поедают приготовленных им радужных креветок высокие гости Хельхора, тотчас вскочил со своего стула и воскликнул:
– Ваше величество, если моё умение хоть в малой толике поможет вам в ваших трудах, то я готов научить этому даже старого, облезлого вербла, который ничего не желает есть, кроме колючек!
Император поднялся из-за стола, сделал несколько шагов по направлению к Бабуру и жестом велел ему встать напротив, после чего громким голосом приказал:
– Игнес, подай мне мою корону и меч-альрикан моего славного предка, барона Вилкета фрай-Роантира. – Пару секунд спустя корона парила перед Сорквиком, как и его меч, все встали и император, надев на голову корону и взяв меч в правую руку, сказал – На колени, граф Бабур фрай-Аль-Фаттах. Посвящаю тебя в рыцари галактической империи сенситивов и повелеваю тебе, сэр Бабур, возглавить имперскую академию радужных креветок, в которой ты будешь учить поваров моих Звёздных императоров и планетарных королей тому, чтобы и они отныне могли дать возможность всем моим подданным вкусить блюда, достойного быть подданным к столу самой Великой Матери Льдов. – Трижды коснувшись кончиком огромного меча плеча тощего, но жилистого хельхорца, император сказал – Встань, сэр Бабур и внемли мне. Отныне день этот я повелеваю считать всем поварам моей империи праздничным и называть его Днём Радужной Креветки, а тебе поручаю сделать так, чтобы этого праздника люди ждали с нетерпением весь год. – Повернувшись к своему премьер-министру, он тут же отдал распоряжение и ему – Богуслав, распорядись подготовить соответствующие указы и переговори с императором Гиршем относительно того, чтобы не только на Хельхоре и в Золотом Антале, но и в других мирах люди имели возможность разводить радужных креветок. Пусть и не в промышленных масштабах, а лишь как самый изысканный деликатес.
