— Спасибо, дружище.
Голова у него работала обычным порядком, пыталась просчитать ходы на десять шагов вперед. Получалось непросто.
— Не за что. Пояс миллиардеров, встречай нас!
— Аднан… Насчет этого.
— Да?
— Мне надо сперва посмотреть, как там бабушка и Бик. Им обоим недавно проводили К-клеточную терапию.
— Черт. Сочувствую, друг.
Олли приподнял крипжетон.
— В новостях… там говорили, есть больницы, где вырезают К-клеточные опухоли. Как думаешь, тут на операцию хватит?
— На две, Олли. А дальше как?
— Ты о чем? Это же моя семья!
— Но если ты спасешь их от окукливания, как дальше будете жить? Пусть даже ты прямо сегодня оплатишь им больницу, речь о серьезной операции. Это не быстро. А первые корабли Избавления будут здесь через сутки.
— Времени хватит, — отчаянно выдохнул он. — Должно хватить. Чертово мироздание мне задолжало.
— Мирозданию до тебя дела нет.
Олли страшно было выговорить три простых слова. «Ты мне поможешь?» Если он ответит отказом, что тогда? А если Аднан, пока он был в душе, успел вооружиться?
И тут Аднан так вскинулся, что Олли, дернувшись, пролил кофе. Больно обжегся.
— Ой!
Он обернулся взглянуть, что напугало Аднана.
— Привет, мальчики, — сказала Джад.
Мир вокруг Тронда медленно, мирно сжимался, пока от него не осталась одна спальня Клодетты. Он теперь был не против. Мутный свет за окном сглаживал цвета и помогал удержать настроение. И все-таки из памяти вываливались целые куски времени.
Олли здесь побывал, в этом Тронд был почти уверен. Друг сказал, что уходит. Иногда, проснувшись, он не находил рядом Клодетты. Его это не волновало: Тронд закрывал глаза и дремал дальше, пока та не возвращалась. Он всегда знал, когда она возвращалась. Улет вознес его из покоя в самое правильное место, где видишь, слышишь, чувствуешь так, как надо — воспринимая чистое удовольствие. Теперь, чтобы испытать наслаждение, он даже в сексе не нуждался. Да и не мог он теперь ничего. Ниже плеч ничего не чувствовал. Клодетта, все еще погруженная в плотоядную похоть Улета, насаживала себя на затвердевший у него между бедер странный отросток. Впрочем, теперь и он уменьшился.
Медленно моргнув, Тронд огляделся. Клодетты не было, хотя он чувствовал или воображал остаток ее тепла на голой груди. Ничего, скоро вернется. Она всегда возвращается.
Внизу звучали голоса, тихое бормотание расползалось по дому, почти теряясь в подушечках, коврах, занавесках. Он не различал слов, да и все равно они ничего не значили. Комната утопала в приятной темноте.
Клодетта взобралась к нему на кровать — голая, с всклокоченными волосами, придававшими ей эротичности и соблазнительности. Те части тела, что у него еще действовали, зазвенели в предвкушении, разогнав уютную сонливость.
— Я за тебя беспокоилась, — проворковала Клодетта. — Она вернулась. Ненавижу ее.
— Кто?
— Та женщина. Коровища из корпорации. Она здесь уже была. Сказала, что ты болен, а ты ведь здоров. Она уведет твоих друзей. Я слышала, о чем они говорят. Опять собираются что–то взорвать за деньги.
— Они с ней не пойдут.
В сознание прокрались мысли из времен до этой спальни, до Улета — что–то про доверие. Он провел несколько часов в тревожных размышлениях о Джад и кройдонском рейде, который та им подсунула, погубив Легион. Столько всего уже случилось, что опять рисковать было просто неправильно.
— Именно! — воскликнула Клодетта, набрасываясь на него с жадными поцелуями. — Я так и подумала. Потому и вызвала полицию.
— Что?
Тронд задумался, не принял ли он последнюю дозу полученного от Олли зеро–нарка — уж очень безмятежны были мысли.
— Полицию, малыш. — Поцелуи передвинулись ему на шею и за ухо, к самому чувствительному местечку на коже. — Их всех заберут. Тогда останемся только мы с тобой.
Она победно ухмыльнулась, стягивая простыню с его тела.
— А ты теперь никуда не уйдешь, так что будешь весь мой. Это так сексуально. Так идеально — как ты!
Тронд перевел взгляд на уродливые комья плоти и кости, наросшие у него на бедрах и животе, и ухмыльнулся.
— Достала ты меня.
Найин выдал ему иконку Олли, и он активировал связь. Часть домашней сети еще работала. «Уходите, — написал он, — едет полиция». Ему было приятно это сделать. Легион своих не сдает, даже когда от мира ничего не осталось. Клодетта оседлала его, медленно склонилась вперед. Опять поцелуи. Ее буйные волосы заслонили комнату и кровать. Он вдыхал все в себя, растягивая пьянящее мгновенье… потом она снова выпрямилась, в руках появились две полукруглые белые таблеточки.
— Вместе, — с прежней твердостью сказал он.
— Вместе, — благоговейно шепнула она.
Улет был по–прежнему хорош, он настроил нервы и нейроны на настоящий мир: тот, что прячется в потайных складочках другого, так жестоко пленившего его. Лучше прежнего, потому что Тронд знал: возвращения к прежней далекой жизни не будет. Нарк растекался в крови с легкостью хорошего вина, выманивал из тела тонкую гармонию, позволяя слышать песню устремившихся к цели странно модифицированных органов. Конец вселенной впереди раскрывался завитком черного цветка, из него тянулись щупальца темноты, хотели его обнять. Созерцание апофеоза было чистым наслаждением.
— Вот оно! — с любовью объявил он, приветственно вскинув руки.
Потолок рассыпался многоцветным фрактальным узором, от которого перехватывало дыхание и кожа рвалась в блаженные клочья. Ангел в сияющем черном доспехе спустился с сияющих небес в какофонии изысканнейших звуков. Сказочная небесная сверхновая горела вокруг, опаляя блистающие остатки спальни и освобождая Тронда от тяготения.
Он упал в воздух, наполненный смертоносными осколками взрыва, разрывавшими тело чувственным восторгом. Перенапряженные нервы пронзили его мозжечок огненным оргазмом, и сознание погасло в его пламени.
— Мы собираемся нанести удар по передаточной станции Восточного Бедфонта, — говорила Джад, пересылая им файлы через свое альтэго. — Она дает ток на биогенетическое производство в Оллаке, в паре километров от станции. Это одно большое предприятие, резервные мощности там найдутся, но их не хватит. На месте будут другие группы, которые сумеют воспользоваться сокращением питания.
— Зачем это? — спросил Аднан.
Олли прямо не верилось, с каким хладнокровием держится его друг. Джад прошагала в кухню и налила себе чашку кофе так, будто ничего не случилось, будто она просто явилась к Легиону с очередным щедрым предложением. Но его такое самообладание ни на минуту не обмануло.
Она была в комбинезоне цвета серого камня — на первый взгляд будто сшитом в модном ателье на Слоан–стрит — столько на нем было причудливой золотой вышивки. Но его не обманешь. Скорее это был костюм–невидимка, как те, в каких Легион шел на кройдонский рейд, и к тому же замаскированный. А стильный крой не давал заметить, какой она стала большой. Но Олли–то знал: как Сумико никогда не выйдет из моды, так Джад ни за что не станет набирать вес, да еще всего за пару дней. Что–то громоздкое она напялила под комбинезон. Зараза, не многовато ли вооружения на нее одну?
И потому страх удерживал его в кухне, заставлял скрывать ярость, глотать крик ненависти. Но если он ее понимал, наверняка и она его понимает…
— Я уже сказала, — сдержанно ответила она. — Медицинские товары сейчас дают высочайшую прибыль. Фактически намного выше, чем мы ожидали, — из–за этого дела с окукливанием.
— Дела? — с вызовом переспросил Олли. Сдерживаться становилось все труднее. — Вы это называете «делом»?
— Да. Оллака изготавливает противораковые наночастицы — золотые пули против опухолевых клеток. Сейчас это производство — самая ценная недвижимость во всем Лондоне. За одну ночь мы заработаем столько, что хватит на целый хабитат.
— Эти наночастицы… — спросил Аднан. — Они могли бы вылечить Ларса и Тронда?
