— Очень жаль, — вставил я дежурную фразу. — Но причем здесь мы?
— Неужели не понятно? — подняв на меня заплаканные глаза, с упреком сказала Надя. — У вас есть технология прямого попадания в реал!
— Откуда ты знаешь? — испуганно воскликнул я.
— Я не знаю откуда. Откуда-то со второго или третьего уровня. Нам об этом не докладывают. Зато я знаю другое: если мы провалим миссию, нас развоплотят, так как мы знаем слишком много, — горько усмехнулась Надя.
— Постой, но вы так здорово изображали русских девушек. Откуда это? — моя тупость, не зная границ, заставляла меня и дальше задавать неуместные вопросы.
— Разве не понятно? Мы были обычными ангелами службы Коррекции. Когда возникла необходимость, нас видоизменили сообразно вашим усредненным вкусам, и накачали культурной программой. Это ничего не стоит для тех, кто наверху.
— Что же получается, что вы ангелы, борцы за свободу, сами создания подневольные.
— Получается, — грустно подтвердила Надя. — Но здесь есть одна хитрость. Свободой выбора не обладают безликие, так сказать, чистокровные ангелы, какими мы были до превращения в женщин пирамиды Земли. Сейчас мы обрели индивидуальность, с которой должна бы наступить хотя бы некоторая свобода выбора. Но, в связи с особенностью задания, нам с самого начала было отказано в самостоятельности.
— Но вы же могли бы отказаться, — ляпнул я очередную глупую мысль.
— Могли бы, если бы знали, что нам предстоит, и если бы обладали на тот момент свободой выбора, — опять грустно усмехнулась Надя. — Но знаешь, это такое счастье — обрести индивидуальность хоть ненадолго! Просто, за все надо платить.
Мне искренне было жаль несчастного ангела — она выглядела такой опечаленной. Не выдержав вида этой горемычной красоты, я спросил:
— Я могу тебе чем-нибудь помочь?
— Да — с надеждой посмотрела на меня Надя. — Только скажи: как вы это делаете. Все останется между нами. Только один ангел пойдет в реал на нашу планету и исправит ошибку…
— Нет! Я не могу! — вскрикнул я в испуге. — Давай, мы попросим наших ангелов, и они помогут вам.
— Нет, не помогут, а постараются уничтожить всех, кто знает об этом.
Мы молча уставились друг на друга. Потом я сказал фразу, за которую настоящему мужчине должно быть стыдно:
— Ну что ж, было приятно познакомиться. Пожалуй, я пойду…
— Не спеши! Выгляни лучше в окошко… — уже как-то мрачно усмехнулась Надя.
Почувствовав неладное, я осторожно встал и подошел к окну. За занавеской не было улицы. Вместо нее, в абсолютной черноте витали какие-то зеленовато-синие сполохи.
— Мы уже далеко от твоего мира. И, к сожалению, раз ни любовь, ни жалость не помогли, придется приступить к плану номер три. Прости, если сможешь, — произнесла спокойным и холодным тоном Надя, вставая с постели.
Я с ужасом заметил, как вся обстановка в комнате стала меняться на моих глазах, превращаясь в подобие хирургического кабинета. Но больше всего меня напугала сама Надя. То есть девушка, с которой мы только что… (ну того самого), начала превращаться в какую-то гротескную бормашину с захватами вместо рук и сверлом вместо головы. Я хотел бежать, но понял, что бежать некуда. Да и ноги меня от страха уже не слушались.
— Не бойся! — жужжащим голосом провыла машина, протягивая ко мне руки-захваты. — Я только просканирую твое сознание и все.
Я увидел, как мое тело бессильно обвисло в захватах, и сверло, визгливо вращаясь, стало приближаться к моей голове. Вот оно коснулось моего лба, а я, по-прежнему полностью парализованный своим страхом и чужой волей, неподвижно висел в держателях этой чудовищной машины. Все что я смог сделать, это зажмурить глаза…
* * *
— А-а! О-о! У-у! — с протяжным криком, постепенно снижающим тональность и силу, я, не чувствуя над собой никакого насилия, открыл глаза, и оказался лежащим на своей постели в реале. Никакой Хичкоковской бормашины рядом, естественно, не было.
Это что же такое со мной случилось? — я встал, осмотревшись вокруг. Все было в том состоянии, как я оставлял это в реале. За окном было темно: или ночь, или поздний вечер. Неужели все происшедшее было правдой? А что же с Федей? — я в панике стал соображать, что же теперь делать: если Анютке это дело удалось чуть получше, то Федькину душу можно искать уже где-нибудь на другом конце Вселенной. Вот мать-перемать! Надо ж ему срочно звонить, и если его нет, то поднимать аврал на весь астрал!
Я метнулся к телефону — физик не отвечал. Ничего не оставалось делать, как есть лошадиную дозу нашего лекарства-запускателя и через десять минут отправляться обратно в астрал с включенным воплем-сиреной в сознании: «Буль! Буль! Буль!» А что поделаешь? При таких делах и дверным звонком забулькаешь.
Надо сказать, к чести Буля, он мгновенно оказался рядом со мной, вися верх тормашками прямо в черноте астрала. Молодец корректировщик, так спешил, что забыл откорректироваться! Или это я забыл? — не суть важно. Я крикнул:
— Федька!
— Чего орешь? Я тебе не Федька.
— Знаю!
— Толком говори: Что? Где? Когда?
— Что я тебе, на телеигре что ли? Придурок!
— От такого слышу!
— Быстрее! На нас напали ангелы из чужой пирамиды — хотят нашу технологию стырить! — наконец я выдал более-менее вразумительную информацию.
Буль тут же начал действовать. Вернее исчез, не сказав мне ни слова. Тогда я, на свой страх и риск, стал звать приятеля — ни ответа, ни привета. Расстроившись, я переключился на наше личное астральное божество и, в панике, принялся вызывать Ташу и Славу одновременно. Они-оно появилось тут же передо мной в астрале, прям как вещая каурка, но вместо того, чтобы встать передо мной, как лист перед травой, это наглое божественное создание стало пугать меня, постоянно меняя форму с Ташки на Славку и обратно.
— Сгинь, Нечисть! — хрипло проорал я отмахиваясь.
— Сам, неумытый засранец! Сначала вызывал, а потом «Сгинь!», — воскликнул Славка и, сменившись на Ташу, произнес. — Не волнуйся, мы Федю уже вытащили. Мы так выглядим в связи с усложненной обстановкой в свободном астрале, — хихикнула девушка. Затем, снова превратившись в Славку, наше божественное чудо-юдо скомандовало. — Пора бы и привыкать. А сейчас, марш к нам в якорь! Там обо всем и поговорим…
Я не стал себя уговаривать, тем более, когда тебя упрашивает такое ехидное чудовище, и отправился в Ташин якорь. Очутившись на пляже, я увидел компанию людей, сидящих на террасе у знакомого бунгало, и кинулся бегом туда. Какова же была моя радость, когда я застал там всю нашу честную компанию в целости и сохранности, включая живого Федю и даже Славу с Ташей в раздельно-дискретном состоянии.
Сначала мы все сильно и долго радовались по поводу обнаружения друг друга целыми и невредимыми. Даже опять ударили по вину. Выяснилось, что Федька, может быть, и гораздо быстрее дошел бы до той же фазы приключения, что и я, но их путь по улочкам городка был несколько длиннее, как вспоминал он с содроганием. Соответственно, и до кульминации, они дошли чуть позже.
Но кудрявый физик, в отличие от меня, стал звать на помощь Славу, и непонятно почему (то ли ментальная защита у инопланетян оказалась слабовата, то ли у Славы с Ташей теперь такие способности к сверхчувствительности), но факт остается фактом — наше божество услышало и успело как раз к моменту сканирования Федькиного сознания. Вдобавок, они не только Федьку вытащили, но и запеленговали чужие ангельские сущности, а так же их связь с чуждой цивилизацией. Так что Буль сейчас разбирается со всей этой историей.
— Интересно, а чего они нас какими-то тупыми бормашинами пугали? — вдруг вспомнилось мне.
— Это они пытались парализовать вашу волю страхом. Типичный прием в астрале. Кстати, обычно хорошо срабатывающий, — ответила Таша. — Ты просто воспользовался своим фирменным приемчиком: смотался втихую в собственное тело. А Феде ужасно повезло, что его зов пробил их защиту. Это они явно дали маху.
В целом, радость наша не знала предела, но потом появился Буль и поломал нам весь праздник. Сразу стало не до шуток после его слов:
— Весь астрал на ушах! Выясняют, откуда утечка информации. К счастью, почти сразу выяснилось, что вы здесь ни при чем. Так что поздравляю: вы успешно избежали немедленного развоплощения!
Не знаю, как у других, но у меня от такого поздравления почему-то заныли зубы, и я с дрожью сомнения в голосе спросил:
— А как на счет не немедленного?
— Чего не немедленного? — переспросил Буль.
— Раз-звоп-площения? — слегка стуча зубами, произнес я.
— Ну, это как повернется. Вот что я вам посоветую: пока тут сыр да бор, да пока во всем разберутся — времени еще немало уйдет. А вам, на это самое время, надо в реале затаиться. И чтоб, как мыши там сидели, если, конечно, жить хочется. Мне не до шуток! Сейчас, быстренько прощайтесь с Ташей и Славой, и чтобы я вас больше здесь не видел, — Буль тяжело вздохнул и добавил. — Думаете, мне легко? И вас всех жалко, и самому жить хочется. Так что, пока нарушенное равновесие интересов вновь не установиться, к астралу ни одной ногой!
