13.
На следующий день припадок случился с Докучаевым, потом с Фимой Гольденбергом и Царь-Жопой. И все они получили в заднюю мякоть по хорошей порции циклодола. Некудыкин-Саид пока не тянулся со мной общаться, потому что на следующий день впал в какое-то оцепенение. То же, кстати, случилось и с остальными припадочными.
Такое впечатление создавалось, что «отдыхающие» взяли и окуклились, замкнувшись на внутреннюю жизнь своих организмов. А локаторы-сивильники нам демонстрировали, что неведомые Ф-полевые матрицы слетаются к нашим пациентам, словно девки на танцы в морское училище. Танцплощадкой становились и настоящее и будущее, а здоровье у «отдыхающих» отчего-то портилось -вопреки прекрасным условиям проживания. Это ясно показывали регулярные анализы крови.
Тут я впервые задумался, верно ли мы с людьми поступаем. По идее, все правильно. Большинство из подопытных, между прочим, не безгрешно. А то и попросту преступно. Например, Докучаев угодил в дурдом после того, как кого-то угробил большой пивной кружкой. И Царь-Жопа, бывшая повариха, одного своего сожителя полоснула кухонным ножом по шее, а другого задушила бюстом.
А мы, чекисты, именно та порода людей, которая уверена, что целое важнее частного, что можно пожертвовать меньшим для сохранения большего. Да, высокое дело требует жертв от низкого дела. Чем больше искусства в деле, тем больше оно гребет жертв.
Я успокаивался, но потом за мозжечком опять начинало зудеть. А действительно ли мы держимся за ручку той двери, что ведет в сияющее завтра? А если мы просто переводим людской материал? Усатый наш вождь тоже расходовал на жертвы меньшее и худшее, пока от большего мало что осталось. Точно ли понимает наше научное и прочее начальство, какое оно - высокое дело? Тьфу на такой вопрос. Завтра я начну спрашивать, правильно ли у нас в начальники попадают.
Впрочем, через неделю окуклившиеся пациенты перестали тощать, и антигосударственные сомнения отступили.
Опершись на койку слабыми руками, Докучаев вдруг прошептал:
– Я - Нергал, владыка Конца, в котором Начало… Я отправляю смертные души в подземные воды Энки, чтобы из них произошли новые рождения… Я вершу приговоры Неба, я срезаю стебельки Жизни как траву… Я - косец Судьбы.
Завершив тираду, Докучаев опрокинулся на подушку, а мой напарник по дежурству, наконец, смог поднять упавшую челюсть и полюбопытствовать:
– Что у него с концом-то случилось, у этого балбеса? Неужели от Царь-Жопы чем-то заразился?
– Да он вообще-то больше про наш конец рассуждал,-отреагировал я.
Между прочим, у нас обоих по завершении выступления Докучаева-Нергала случились потеря сил и насморк. А после глубокого продолжительного сна подопытный потребовал от нас куда более твердым голосом… Уголовный и Уголовно-Процессуальный кодексы всех изданий, документы ЧК, включая знаменитые приказы о проведении красного террора, циркуляры НКВД и КГБ. Ему принесли все, что было на доступе у генерала Сайко.
Тем временем воспрял пациент Гольденберг и объявил, гордо сев на кровати и спустив вниз босые синеватые ноги.
– Я - Набу, Владыка Знания. Меня призвал Энлиль, когда надо было дать имена вещам, я вместе с мудрым отцом Энки и матерью Нинмах лепил души людей, я помогал Утнапишти переплыть воды потопа вместе с семенами всякой жизни…
Фиме, претендовавшему теперь на роль Василисы Премудрой, понадобились вузовские учебники механики и математики, монографии по физике твердого тела и оптике, трактаты Лейбница и Ньютона, статьи Эйнштейна и Нильса Бора, труды Британского Королевского Научного Общества и Американской Ассоциации Инженеров-механиков, подборка журналов «Сайенс» за последние пять лет. И много-много конфет.
Следующей оживилась Царь-Жопа и объявила себя Иштар, Владычицей Любви, соединяющей Жар и Холод, Влагу и Сушь, Правое и Левое, Пустое и Полное, Верх и Низ, а также всякую разнополую тварь.
Кстати, когда она это втолковывала, дозиметры регистрировали увеличение радиационного фона до шестидесяти миллирентген в час. Наш «придворный» физик, профессор Торчковский, попенял на увеличение солнечной активности и выбросы радона через какую-то трещину в земной коре. Я же подумал о Силе Любви, что бушевала теперь в Царь-Жопе и протащила через экранное поле поток частиц и античастиц, не нарушивший закон сохранения энергии. Кстати, наша Прекрасная Дама тоже потребовала литературу, прекрасную словесность в виде Мопассана, Камасутры, сексуальных писаний даосов и тантриков.
Нельзя не отметить, что права на Бореевскую секретаршу в тот вечер предъявило два конкурента. Мое право оказалось более существенным лишь потому, что я успел влезть через Дашкино окно и быстро задраить дверь.
Затем снова дал знать о себе Некудыкин-Саид. Впрочем, теперь он назвал себя Белом и Энлилем, властелином Порядка и Справедливости, победившем Мать Хаоса - Тиамат. На это можно было не обращать внимания, кабы не началась сильнейшая гроза с такими ударами грома, что закладывало уши. Даже Торчковский признал, что в поляризации облаков и поверхности сыграло роль скакнувшее электрическое поле Земли. Под звуки ливня, лупившего по окнам, Некудыкин-Бел громовым командирским голосом велел доставить ему сочинения Макьявелли, Шан Яна, Мао Цзэдуна, Гитлера, Сталина, Ленина… А я вспомнил пункт из Фиминой тетрадки. Предпоследняя точка, образующая энергетический канал, называлась «Бушующее облако». Да, кажется, я уже подозреваю, кому достанется сверхнормативная энергия.
На следующее утро оказалось, что в оцепенение, состояние восковой гибкости и какого-то ступора впало еще пятеро пациентов, а вдобавок, к великой неожиданности, - двое операторов. Кажется, и у нас случились потери. Восполнимые или нет? По глазкам Бореева читалось, что он бы только обрадовался превращению поголовно всего персонала в подопытных крыс.
Еще через день все «заступоренные» бормотали и нашептывали: «Я вам не Петров, а Нинурта, властелин победоносного войска, живущий в душах бойцов. Требую мемуары Жукова и Гудериана, трактаты Сунь-Цзы и Цезаря…» «Я был Парамонов, а теперь я - Энки, сокровенный, я - источник природы вещей, сотворивший тела и души…» «Я - Думмузи, небесная сила, оплодотворяющая землю и всякую плоть…» «Я -Шамаш, светило, дарующее жизненную силу всякой плоти и произрастание всякому семени…» «Я - Син, лунный блеск, владыка скрытых сил души…»
Спустя несколько часов в наших подопытных дружно сидело сразу по несколько божеств, каждое из которых вещало что-то свое. Это была форменная эпидемия шизофрении. Двух же пострадавших операторов вначале заперли в лазарет для персонала, а потом - по довольно лихому решению Бореева и Сайко - перевели в резервные боксы, которые были подключены к системе наблюдения.
