– Обычный стыковочный порт, – бесстрастно заметил он, словно образ не имел к нему никакого отношения. – Их воздушный шлюз не соответствует нашему. Захваты и присоски другого калибра. Но затвор шлюза регулируемый. В крайнем случае мы можем подогнать размеры нашего порта. Скафандр мне не понадобится.
Приподняв бровь, он посмотрел на пилота.
– Что вы хотели показать?
– Вот, сэр.
Командир шатла указал на нечеткую выпуклость, которая вырисовывалась на грани света и тьмы.
– Это их протонная пушка. Излучатель.
Шестнадцать минут.
– И что? – спросил Уорден.
Командир повернулся к штурману за поддержкой.
– Они держат нас на прицеле, директор, – сдержанно добавил тот – Своими плазменными орудиями амнионы могут поджарить нас за пару секунд. Но через десять минут шатл приблизится настолько, что окажется вне зоны огня Мы можем изменить направление и врезаться.
– В их излучатель, сэр! – закончил за него пилот. – Мы можем уничтожить протонную пушку!
Уничтожить протонную пушку… О, черт! Страх впился в сердце Уордена. Честная и героическая смерть! Шанс оставить Фэснера, коррупцию в полиции Концерна и будущее человечества кому-то другому – тому, кто не будет стыдиться за позорное прошлое и терзаться измученной совестью. Надо лишь изменить направление и разрушить излучатель. Умереть героем. Позволить Морн и Энгусу, Хэши, Мин и Койне собрать все по кускам…
Но если он так поступит – он, нанесший собственной душе чудовищные раны – в этом не будет ничего честного и чистого. Он умрет как трус. Он просто убежит от ответственности и от людей, которые полагались на него. Ни одна смерть не будет для него героической, если он не возьмет с собой Холта Фэснера.
– А что случится с нами? – сердито спросил Диос.
– Я полагаю, мы умрем, – смущенно ответил командир. – Этот корабль не предназначен для подобных столкновений. Но я не верю, что амнионы отпустят вас, сэр. Да и мы вряд ли выживем. Как только вы окажетесь на борту, они сожгут наш шатл.
Он помолчал, а затем, взглянув на Уордена, сказал:
– Мне кажется, нам лучше уничтожить их протонную пушку.
Какое-то время Уорден молчал, словно обдумывал его идею.
– Если мы сделаем это, то спасем Совет, – наконец ответил он. – Но наша штаб-квартира будет разрушена. Атаке подвергнутся все ближайшие станции. Половина кораблей погибнет.
Он старался, чтобы его голос звучал уверенно и ясно.
– Если мы сожжем последние мосты, у сторожевика не будет другого выбора. Перед своей гибелью он нанесет нам столько вреда, сколько сможет
Диос с радостью остановился бы на этом. Ему было трудно сохранять ту авторитетную убежденность, в которой так нуждались его люди. Но испуганные глаза штурмана и упрямо сжатые челюсти пилота подсказали Уордену, что он должен продолжать.
– Я догадываюсь, что они хотят. И мне кажется, их можно перехитрить. Если у меня все получится, я не позволю им погубить ни одной человеческой жизни. А вернусь я или нет…
Он пожал плечами.
– Это уже не важно.
Чтобы успокоить экипаж, Диос мягко добавил:
– Вы будете в относительной безопасности. «Затишье» не захочет провоцировать сражение. Они не будут сжигать ваш шатл.
Командир покраснел от возмущения. Очевидно, он решил, что Уорден обвинил его в трусости.
– Это не та причина, по которой мы…
Уорден внутренне содрогнулся.
– Я знаю, – перебил он пилота. – Мы все готовы умереть, защищая Землю. Думаете, я не понимаю ваших чувств? Но самоубийство – это легкий способ.
Он придал голосу большую твердость.
– Работа, которую мы поклялись выполнять, гораздо труднее. Я поясню вашу задачу. Вы доставите меня на «Затишье» и вернетесь на станцию полиции Без тарана протонной пушки и других геройств. Вы будете делать свою работу, а я свою. Возможно, это приведет к чему-нибудь хорошему.
Штурман пожал плечами. Через некоторое время пилот опустил голову и отвернулся.
– Есть, сэр, – тихо ответил он. – Вы можете положиться на нас.
Он как бы говорил: «Мы полагаемся на вас»
Тринадцать минут.
Уорден крепче обхватил себя руками.
– Я знаю
Слишком много людей возлагали на него свои надежды. Но, переступив порог воздушного шлюза «Затишья», он мог оказаться слишком беспомощным, чтобы совершать какие-то поступки.
Шло время, но «Каратель» и «Труба» не появлялись. Связист выяснял у амнионов процедуру стыковки. Шатл осторожными рывками приблизился к указанному порту. Когда индикатор внешнего затвора шлюза загорелся зеленым светом, Диос поднялся с кресла и отправился навстречу своей судьбе – навстречу року, который он навлек на планету.
Его приготовления были простыми. Он извлек из кармана черную капсулу и положил ее в рот между щекой и десной. Затем он проверил дыхательную маску, которую дал ему Хэши. Закрепив ремни на голове, Уорден оставил маску на лбу, чтобы в нужный момент опустить ее на нос и рот.
Прежде чем покинуть кабину, Диос записал в бортовой журнал благодарность каждому из членов экипажа. Вопреки своей привычке он ответил на салют троих мужчин, затем повернулся к ним спиной и направился к воздушному шлюзу.
Уорден больше не общался ни с экипажем шатла, ни с «Затишьем». Слова уже ничего не значили Связист договорился о подгонке воздушных шлюзов и о порядке перехода с борта на борт. Штурман подтвердил соответствие заслонок В какой-то ужасный момент, когда перед ним открылся люк, Диос испугался, что его покинет мужество. Он никогда не встречался с амнионами. И, кроме старого капитана Вертигуса, он не знал людей, которым доводилось бывать на борту амнионского корабля. Морн и Энгус не заслуживали такого будущего. И человечество – тоже…
Однако команда «Трубы» была оружием, которое он выковал своими руками. Это он привел их в действие – и теперь отправил в свободный полет Ему следовало доверять их решениям, какими бы они ни были. Опустив маску на рот и нос, чтобы защитить легкие от едкой атмосферы, он покинул воздушный шлюз шатла и перешел на борт «Затишья».
Здесь все было другим Зеленовато-желтый свет струился по странной текстуре стен. Неровные поверхности переборок блестели и искрились, словно потоки энергии. От этого слепящего сияния у Диоса заболела голова. Он будто вошел в преддверие ада
Из динамика воздушного шлюза донесся голос связиста. Он предупреждал Уордена о закрытии замков. Это была его последняя возможность уйти и спасти себя от последствий собственного выбора Но Диос не отступил. Он знал, что не сможет убежать от стыда и израненной совести. За его спиной закрылась диафрагма амнионского воздушного шлюза. Перед ним распахнулись лепестки внутреннего люка, предлагая пройти на борт амнионского корабля.
