— Да. Я скрывалась.
Казалось, он до сих пор не знает, что делать.
— Я получил сообщение от Керджа. Он сказал, чтобы я оставался во дворце — в безопасности. Он полагает, что на планету проникли коммандос купцов. — Он покосился на Джейбриола, торопливо натягивавшего штаны. — Это правда?
— Нет, — ответила я. — Это Керджу так кажется.
— Ясно, — кивнул он. Было совершенно очевидно, что он не понимает ничего.
К счастью, Джейбриол оставался на кровати. Отец и так пребывал в достаточном замешательстве, чтобы оказаться лицом к лицу с наследником престола хайтонов. Внешне отец не выказывал особого удивления. Он просто стоял и смотрел на нас. Но я чувствовала, что он пытается справиться с ситуацией словно борец, встретившийся с соперником крупнее и крепче его.
Наконец он заговорил снова, на этот раз по-иотийски. Язык этот, ныне почти мертвый, использовался только учеными, да еще высшей сколийской знатью. Мой отец выучил его, так как это был родной язык матери. Скорее всего он говорил на нем специально для Джейбриола; так же как я знала хайтон, Джейбриол вполне мог знать иотийский.
— Соскони. — Он поправил очки. — Этот человек на кровати очень похож на Джейбриола Куокса.
— Это он и есть.
— Джейбриол Куокс? Наследник престола хайтонов?
— Да. Тот самый, — сомневаюсь, чтобы имелись другие.
Он подошел к кровати и внимательнее посмотрел на Джейбриола, который уже был в штанах.
— Что вы делаете в голом виде в постели моей дочери? — Джейбриол открыл рот, но отец остановил его движением руки. — Нет. Ничего. Я вряд ли хочу знать ответ.
Я подошла к нему:
— Что ты собираешься делать?
— Делать? — нахмурился отец. — До или после того, как со мной случится сердечный приступ?
Я не могла сдержать улыбку.
— Надеюсь, до.
— Ничего смешного, Соскони.
Я подавила улыбку:
— Конечно.
Он кивнул на Джейбриола:
— Будь добра, объясни мне.
— Я помогла ему бежать. Поэтому Кердж и решил, что на Дьеше — коммандос.
— Кердж поймал Джейбриола Куокса? А ты его освободила?
Я кивнула:
— И после объявления тревоги единственным безопасным местом, куда мы могли спрятаться, было это.
— Императорский Дворец.
— Да.
— А что, интересно, побудило тебя освободить Джейбриола Куокса?
— Коснись его сознания, — спокойно предложила я. — Тебе сразу все станет ясно.
Он даже не повернул головы. Но я почувствовала, как его внимание переключилось на Джейбриола. Хотя я не уверена, что Джейбриол успел осознать происходящее, он все же среагировал, подняв свои барьеры — скорее инстинктивно, чем намеренно.
Отец наморщил лоб. Он сел в кресло у моей постели, не глядя ни на кого из нас. Он сконцентрировался сильнее — и Джейбриол снова заблокировал его.
Тогда отец отступил и попытался снова. На этот раз так, словно хотел поймать маленького, капризного жеребенка. Он дотрагивался до сознания Джейбриола то тут, то там так легко, что Джейбриол, возможно, и не ощущал этих касаний. Даже я, связанная с сознанием Джейбриола, не могла уследить за действиями отца.
Но и это не сработало. Поэтому в конце концов отец переключился на меня, пытаясь войти в сознание Джейбриола через мое. Я постаралась расслабить свой мозг, отец проскользнул в связывающую нас нить…
…и вскочил так резко, что чуть не опрокинул кресло. Джейбриол немедленно приподнялся на коленях, схватившись за стойку балдахина с явным намерением обороняться. Правда, мне кажется, он так и не понял, что в его сознание проникли.
Мой отец смотрел на него как на привидение.
— Вы — не аристо.
— Разумеется, я аристо, — ответил Джейбриол на безупречном иотийском.
— Нет, — сказал отец. — Это невозможно.
Джейбриол крепче вцепился в стойку:
— Вы хотите сказать, что не считаете меня равным себе?
Отец отрицательно покачал головой:
— Нет. Я только хотел сказать, что вы от меня не отличаетесь.
— Джейбриол. — Я села рядом с ним и положила руку ему на колено. — Он не сделает тебе ничего дурного.
Он повернулся ко мне, и его усталость тяжелым одеялом упала мне на плечи. Он не отпустил стойки, но его хватка ослабла, по крайней мере настолько, чтобы пальцы из белых от напряжения снова стали нормального цвета.
— Кердж знает, что он рон? — спросил отец.
— Пока не знает. Но как только обнаружит, сразу решит, что Джейбриол здесь для того, чтобы разрушить Сколи-Сеть.
Отец повернулся к Джейбриолу:
— Это правда?
— Нет.
Отец с минуту пристально смотрел на него. Потом кивнул. И все. Просто кивнул. Никаких дальнейших вопросов. Никакого скептицизма. Никаких угроз.
Только кивок. Я глазам своим не верила.
«Ты не была бы с ним здесь, если бы не верила ему», — подумал отец.
«Знаешь, — подумала я, — ты очень отличаешься от Керджа».
«Вот и твоя мать говорит мне то же».
— Я думала, она застанет тебя дома, — произнесла я вслух, понимая, каким странным казалось наше молчание Джейбриолу. — Что ты навещаешь внуков и все такое.
Отец снова поправил очки.
— Пришлось слегка изменить планы.
Это на него не похоже. Чтобы он, поставленный перед выбором, оставаться дома, с матерью — что он любил больше всего на свете, — или лететь на Дьешу, к Керджу, выбрал второе? Верилось с трудом.
— Почему?
— Со мной случился припадок.
«Что?»Я соскочила с кровати и подбежала к нему.
— Ты что, лекарства не принимал?
— Разумеется, принимал. Я не знаю, отчего он случился. — Он помолчал. — Собственно, припадок был не один. Несколько.
Мой пульс резко участился.
— Сколько?
— Не знаю. Я чувствовал себя… странно. Когда я пришел в себя, я находился в той маленькой больнице, что построила твоя мать. Приезжая врачиха подняла большой шум. Она заявила, что у меня повторяющийся общий приступ чего-то там, и отправила меня сюда, — я не хотел. — Он нахмурился.
— Она связалась с Керджем, и он послал за мной корабль.
Я взяла его за руку.
— Сейчас-то тебе лучше?
— Я в порядке. Никто из врачей ничего не обнаружил.
— А ты сам не знаешь, откуда у тебя эти припадки?
— Они начались вскоре после того, как я проснулся. Возможно, это просто ночные кошмары, больше ничего. — Он сжал мои руки. — И не смотри на меня такими глазами. Ты ничуть не лучше этих врачей.
Я не помнила, чтобы раньше его припадки случались из-за ночных кошмаров.
— Что тебе снилось?
— Кто-то пытал меня электрошоковой дубинкой. Я ничего не мог поделать, так как лежал связанный. — Он насупился. — Это все машины, Соскони.
