Но доминанта и в ней — изобретение Бурова. С него, с импульсной синхронизации наблюдений MB началось самое драматическое время в истории Шара. Таков вклад в жизнь мира маленьких людей, но больших специалистов своего дела; вспомним, к примеру, атомную бомбу.
1) Для системы ГиМ начали сооружать второе, самое высокое кольцо электродов — под пространственную линзу-объектив. Делать его приходилось очень легким, поскольку «линза» внедрялась в столь разреженные слои воздуха в Шаре, что аэростаты едва тянули. Здесь действительно исследователи выходили на предел. «Следующим шагом, — заявил Корнев, — может быть только прямой космический полет в MB».
2) Попытка администрации Института в лице Корнева и Пеца снять с начлаба Любарского и начгруппы Васюка три шкуры за безвременно состарившиеся кинопленки стоимостью в шестьдесят тысяч — после поданной озлобившимся Приятелем докладной — с треском провалилась. Дело в том, что эти люди (как и все работники в Шаре) до сих пор получали зарплату по земному счету времени; обещание зампреда Авдотьина выработать специальные инструкции для НПВ набирало бюрократическую силу в столах инстанций, работающих солидно и на века. Но коли идя работников лаборатории минуло от момента получения кассет с пленками три-четыре рабочих дня, как могло оказаться, что для самих пленок минуло полтора-два года?.. Юридически — для взысканий и вычетов — это невозможно.
Больше того, дальнейшее развитие этой логики привело руководство — в лице Корнева и Альтера — к необходимости совершить безнравственный (хотя и выгодный для Института) поступок. Поскольку работники лаборатории MB не виноваты, чисты, как ангелы, а пленки все-таки дают вуаль, то повинен кто? — поставщик. И кассеты в сопровождении протокола о рекламации и грозного письма отправили в Шосткинское объединение «Свема» самолетом. Тем нечем было крыть, обратным рейсом в НИИ НПВ прибыла партия кассет со свежей пленкой.
— В конце концов, Альтер Абрамович, Земля нам тоже подкидывает свинство за свинством, — сказал Александр Иванович.
Тот только пробормотал: «Мерзавцы!» — но разъяснять, кого имеет в виду (не себя же, высказавшего — по долгу службы — предложение о рекламации), не стал.
3) Обобщение Любарского. «Во всех образах-событиях, которые мы наблюдаем в MB, можно выделить пять четких стадий:
возникновение (синонимы: появление, проявление, выделение из однородной среды…),
дифференциация (формирование, разделение, выделение подробностей, набор выразительности…),
экстремальная (максимальная выразительность, наибольшее разделение, устойчивость),
смешение (спад выразительности, расплывание, размазывание подробностей…) и исчезновение образа как целого (распад, разрушение, растворение в среде).
При этом замечательно, что образы следующего порядка возникают на стадии дифференциации-разделения предыдущих: протозвезды — на стадии дифференциации галактик, планеты — на стадии разделения протозвезд на звезду и шлейфы, материки на планетах — после формирования в них твердой оболочки и газовой атмосферы и так далее. Соответственно и исчезают образы-следствия на стадии смешения образов-причин».
Это обобщение Варфоломей Дормидонтович доложил на семинаре в лаборатории — после многих подъемов в MB и импульсных наблюдений за планетами. Потому что главным вопросом было: а на сколько их-то, подобных нашим, миров жизнь отлична от прочего в Меняющейся Вселенной, в четырехмерно пульсирующем океане материи? И, несмотря на обилие живописных подробностей, оказывалось: по-крупному, для теории — ни насколько. Возникновение-исчезновение, разделение-смешение. Посредине между тем и другим стадия выразительного устойчивого существования в волне-потоке. Иногда более выразительного, чем устойчивого, иногда наоборот. И все.
А так хотелось, чтобы было свое, отличное…
4) Обобщение Люси Малюты, сделанное ею при создании поискового автомата ГиМ. Довольно простое и, может быть, не шибко оригинальное — но важное: Во всем наблюдаемом мы выделяем, во-первых, цельный образ, во-вторых, его детали (подобразы) и, наконец, предельно различимые подробности. Импульсную синхронизацию Бурова в MB следует подбирать так, чтобы образ в целом был выразителен и устойчив, а средние детали изменялись заметно, но не размазанно, с сохранением отчетливости. Второе: скачки пространственно-временного приближения должны быть таковы, чтобы средние детали-подобразы переходили в цельные образы и замирали, а их средними — и меняющимися — деталями оказывались прежние «предельно различимые подробности».
Пример. Цельный образ — планета Земля. Средние подобразы: материки и крупные острова, океаны и моря, горные страны, приполярные области оледенения — все размерами в тысячи километров. Предельно различимые детали (порядка десятка километров): мелкие острова и крупные озера, отдельные хребты и ущелья в горных массивах, широкие речные долины, ледники, полуострова, плато, заливы и проливы.
Как «оживить» это во времени? Нынешняя скорость дыхания земной коры — от одного сантиметра в год (в Скандинавии) до 5 см/год в Средней Азии. То есть в среднем около 3 сантиметров в год. Горизонтальное движение материковых плит примерно такое же. С учетом того, что от вертикальных изменений рельефа происходит перемещение морей, таяние или возникновение горных ледников, а у терминатора и многократно усиленные изменения в картине теней, — это дыхание земной коры, будь оно на планете MB, можно прямо увидеть в режиме «кадр-век» (десять тысячелетий в секунду). Горизонтальные движения материков и изменения их форм менее заметны, для них потребовался бы «кадр в тысячелетие».
На следующей ступени ПВ-сближения цельным образом оказывается, например, выразительная часть материка с внутренним морем или горной страной, средними подобразами — горные хребты, речные долины, однородные плато, озера, и т. п.; предельно различимы детали порядка километра. Поскольку мелкие объекты, как правило, быстрее изменяются, здесь подходят режимы от «кадр-век» до «кадр-год».
…Эти суждения Людмилы Сергеевны примечательны примеркой нашей родимой планеты к условиям MB. В десятках первых наблюдений исследователи не уловили ни одной землеподобной планеты; первая, чем-то близкая, на которой Буров отрабатывал свой метод и не заснял, полагая, что таких будет навалом, оказалась уникальной. Но в умах у всех было: а как бы наша Земля выглядела там?.. И популярны стали в лаборатории MB альбомы снимков земной поверхности из космоса. Их рассматривали внимательно, но и с разочарованием: уж больно незаметны оказывались даже из ближнего, заатмосферного космоса города, гигантские стройки и промышленные комплексы, аэродромы, морские порты — все, что в силу важности для нас кажется нам таким значительным в цивилизации. Действительно, детали на пределе (а часто и за пределом) различимости: если не сверить с картой, не поймешь, что это такое.
