— А его друзья?
— Поскольку ваш защитный экран опустится на место, наш представитель не сможет связаться с кораблем, но будет в состоянии сохранить в безопасности весь город. При этом вы не встретите серьезного сопротивления при попытке захватить станцию. Головы охраняющих отлетят быстро.
— А что если мы согласимся на ваш план, — медленно произнес Расмуссон, — кроме варианта совместного изучения?
— Сделку придется отменить.
— Ха, плохо дело.
— Вы согласны начать войну, чтобы сохранить секрет Ворот? — Остатки юношеского сарказма командира моментально испарились.
— Понимаю.
— Очень хорошо.
— Ладно. Теперь мы знаем о ценности Эббота.
— Вы даете нам возможность узнать очень многое о биотехнологии сайраксов, — произнесла Поннани.
— Часть нашего соглашения, — прошептал чужеземец.
— Не знаю, — пробормотал Расмуссон. — Вы просите пустить лису в курятник и в качестве гарантии предлагаете только честное слово лисы.
— Хорошая метафора, — ухмыльнулся сайракс.
— Я свяжусь с властями, — коротко сообщила Поннани, — и передам им ваше предложение.
— Вы говорите о вашем механическом руководстве?
— Да, Коллигатару и его помощникам-людям. Было бы забавно, если бы мы смогли таким образом объединиться.
— Можете считать это первым шагом к хорошим отношениям, если это ускорит дело.
— Безусловно, ускорит. Мы знаем радиус действия ваших приборов связи. Оставайтесь в нем, и мы свяжемся с вами сразу как только примем решение.
Сайракс сделал какое-то странное плавное движение головой и руками. Экран погас.
— Мне это не нравится, — быстро заявил Расмуссон. — Пустить сайраксов на Ворота — самое опасное, что может быть.
— Понимаю, но может оказаться так, что это наш единственный шанс установить контроль над Эбботом и его людьми, предотвратить их непредсказуемые действия. Думаю, они боятся его так же, как и мы.
— Глупости! Он захватил станцию, но остается в западне.
— Мы этого не знаем. Мы почти ничего не знаем об Эрике Эбботе и его способностях. Мне не нравится долгая неизвестность. К счастью, не мне принимать окончательное решение. Это дело Коллигатара и Совета.
— Но мы можем дать свои рекомендации. Что бы вы порекомендовали, доктор Поннани?
— Ничего не собираюсь рекомендовать.
— Вас расценят как нерешительную.
Она улыбнулась и подошла к пульту связи.
— К счастью, в моей профессии это не такой большой порок, как в вашей.
Почти все уже прошли в полном смысле этого слова. Эрик замер, сидя за главным пультом. Он провел четыре дня без сна, но в его глазах не было и намека на усталость, а пальцы методично двигались по кнопкам.
Все, кто хотел попасть на Парадиз, попали, кроме техников и охранников. Последние готовились к перемещению. В промежутке Эрик отправил более сотни недовольных, которые не хотели ни на Парадиз, ни на Эдем, а только на Землю. Поскольку они были вольны рассказывать, как их обманули, скоро по всей планете загорятся телеэкраны. Правительство постарается заставить замолчать этих людей, но трудно заткнуть рты сотне озлобленных мужчин, женщин и детей. Восстановление односторонней связи с колониями будет почти непосильной задачей для властей.
Лайза подошла к Эрику. Она жевала пищу, привезенную с Эдема.
— Голоден, муж? — Мадрас сделала их отношения официальными. Нежная старая Мадрас, объявившая Эдем своим домом и доказавшая невозможность сопротивляться вызову, брошенному новым миром. Она с радостью бросила свой пост в Совете. Она страдала хроническим бронхитом, и обещание теплого мира слишком много для нее значило. Поэтому, ожидая своей очереди перемещения на Парадиз, Лайза приняла участие в церемонии. Их с Эриком объявили мужем и женой в трех мирах.
— Не голоден, спасибо.
— Ты выглядишь усталым.
— Наверное, но на самом деле я не устал. Что-то еще изматывает меня почти весь день. Никак не могу отделаться… Готовность. Выходите.
— Ты не заболел? — с тревогой спросила Лайза.
— Я в жизни никогда не болел. Я всегда думал, что счастлив, — он грустно улыбнулся. — Но это не счастье, а просто хорошая конструкция, — Эрик поежился. — Мы почти закончили.
— Я хотела бы, чтобы ты был менее пессимистичным.
— Думаю, меня создали пессимистом. Настойчивый пессимист.
Вокруг них свободное пространство между пультами было заполнено теми, кто хотел попасть на Землю. Дети играли и кричали. Тысячи разговоров мешали техникам продолжать их работу. К иллюминатору подойти было невозможно, поскольку возвращающиеся сгрудились около него и смотрели на мир, который они когда-то покинули и который теперь снова оказался рядом. Эрик прощал им их возбуждение. Его собственный дом еще не был виден.
Он резко встал с кресла и оглядел Ворота.
— Лайза!
Она обернулась на его резкий оклик. Джитер и несколько техников тоже посмотрели на Эрика в замешательстве.
Тот медленно повернулся, глядя перед собой. Возвращающиеся обступили его, не осознавая, что происходит что-то необычное.
Когда Эрик оставил главный пульт работающим, Джитер окликнул его.
— Мы еще не переместили последних прибывших с Эдема.
— Нет времени! — крикнул ему Эрик. — Всем подготовиться к транспортированию. Построиться!
Техники и охранники бросились выполнять приказание, удивляясь внезапному переполоху. Пятерку за пятеркой Эрик стал отправлять их, пока Джитер возился с главным пультом.
Наконец их осталось только трое и еще группа техников, собиравшихся на Землю. Это тоже было частью плана, хотя в него не входило изменение последовательности. Люди смотрели на Эрика с тревогой, удивленно, но не собирались спорить с человеком, которому удалось вернуть их на станцию Ворота.
Подошел Джитер.
— Идемте, Эрик, Лайза. Слушай, а почему вдруг такая спешка?
— Просто предчувствие, — ответил предводитель, последний раз осмотрев приборы и отдав указания молодому инженеру, который должен был принять на себя командование. — Я всегда имел забавные предчувствия и привык доверять им.
Он улыбнулся и взял Лайзу за руку.
— Они исчезнут вместе с нами, жена.
Эрик направился с ней к выходу Ворот.
Сзади жена молодого инженера встала рядом с мужем.
— До свидания, мистер Эббот, Лайза. И спасибо вам.
Слезы навернулись ей на глаза, хотя они и не были связаны с уходом Эрика. Просто женщина возвращалась в дом, который считала утерянным навсегда.
А он? Куда он собирался? В забвение или на Парадиз? Да, Парадиз был бы хорошим местом, но недостаточным. Ему был нужен дом.
Что-то стояло между ним и главным пультом. Когда оно смотрело на Эрика, на его бледном, призрачном лице не было никакого выражения. Что-то исключительное промелькнуло между чужеземцем и Эриком в одно мгновение. Что-то большее, чем связь между создателем и созданием. Это был крик мольбы о помощи, резкий приказ, волна любопытства, обращение к той части Эрика, о существовании которой он не подозревал, все вместе, воплощенное в едином духовном импульсе.
