И вот камера одного из зондов запечатлела очень важное, давно ожидаемое событие, а именно: момент строительства Башни. У зонда было задание, при обнаружении активности на местности, на которой стоит Башня, увеличить частоту съемки с одного кадра за год до кадра в день. Но все произошло не так как предполагалось. Камерам пришлось поработать со скоростью 24 кадра в секунду. Просматривавший снимки Илар был поражен.
Собственно, никакого строительства, в обычном понимании этого слова, не было. Все произошло в считанные минуты. При отметке на временной шкале зонда минус 3000 тыс. с лишним лет от момента запуска было запечатлено странное событие. Как будто "раскрылось небо", и замерцали божественные радуги, и оттуда, сверху, ударил яркий свет, достигший поверхности Тритона. Словно включили мощный прожектор. Голубоватый сноп света осветил вечную мерзлоту, рассеял сумрак планетки. Потом случилось следующее:
Опять же с неба появилось некое прямоугольное тело, типа ящика, темное по сравнению с остальным светом. Тело, находясь внутри луча, стало опускаться вниз, как опускается кабина лифта внутри шахты, но никаких тросов видно не было. Вскоре предмет завис в нескольких метрах от вечного льда Тритона. Казалось бы, загадочная операция должна была продолжиться, но все неожиданно закончилось. Небо "закрылось". Радуги исчезли. А ЛУЧ СВЕТА С ВИСЯЩИМ ВНУТРИ ПРЕДМЕТОМ ОСТАЛСЯ НА МЕСТЕ! Словно свет стал твердым! Как оказалось, он и в правду обрел все свойства твердого тела, но не сразу. Какое-то время чудесная конструкция меняла форму, несколько оседая, как бы оплывая сверху и снизу, пока не застыла в виде знакомого уже гигантского лингама с кольцом внизу и квадратным основанием. С приобретением окончательной формы, Башня стала словно бы "остывать", теряя светимость и прозрачность, покрываться инеем. И вот вновь мрак сгустился, и Башня с вселенской тайной внутри, осталась стоять, как будто находилась здесь со дня сотворения мира.
- Феномен твердого света, - сказал физик Свенсен, сидевший вместе со всеми в просмотровом зале. - Весьма любопытная технология, которая нам пока не по зубам. Неплохо бы это дело исследовать напрямую...
- Ящик - это, конечно же, саркофаг, - заметил Хопкинс.
Глокенхаммер (он уже поправлялся, но еще ходил с повязкой на руке, пока не зажили швы - ящерица, отрастившая новый хвост) высоко оценил принесенные Иларом материалы и даже (беспрецедентный случай!) оставил старшего техника-пилота на очередное вечернее совещание ученых.
Обсуждался вопрос: вскрывать саркофаг или нет?
Японец полагал, что в саркофаге захоронен воин, возможно даже великий. Какой-нибудь космический Атилла. Не нанесем ли мы оскорбление неведомой расе, вскрыв принадлежащее ей захоронение?
- Мы все-таки в своей системе, - резонно заметил физик.
- Почему именно воин, а не ученый, или просто инопланетянин? - подумал Илар, но оказалось, что от волнения он возразил вслух.
Потому, демократично объяснил Идо Ватару, что почившим ученым обычно не возводят столь выдающихся сооружений.
Ученые согласились: это уж точно.
И потом, он, Идо Ватару, вовсе не уверен, что здесь захоронен инопланетянин.
А кто же? - заинтересовались все.
Японец шумно вздохнул и выдал безумную идею, которая ему почему-то пришла в голову. Идею, достаточно безумную, чтобы быть правдой.
- Возможно, - сказал японец, - в саркофаге захоронен легендарный Арджуна, упоминаемый в Махабхарате". Тогда объяснимы индийские мотивы в архитектурном облике сооружения. Этот индоарийский пращур, как повествует сказание, обучался на небе военному искусству богов, принимал участие в войне, которую вели боги, и теперь мы были свидетелями его захоронения.
- Любопытненькая гипотеза, - пощипывая маленькую бородку под губой, сказал Аркадий Петрович. - И если её развивать, то почему бы не предположить, что это могила не менее легендарного Еноха. Помнится, он часто путешествовал с богами по их небесам. Потом он пророчествовал много лет, написал 366 книг и вновь был забран на небо, на этот раз окончательно. То же самое можно сказать и про Илью-пророка...
- Мы здесь собрались не для того, чтобы выслушивать сказки, - проворчал Энтони Хопкинс.
- В каждой сказке есть доля вымысла, - сказал Глокенхаммер. - Какие еще будут предложения?
- Может быть, имеет смысл обратиться за разъяснениями к квакам, - вынес осторожное суждение Зарянский, напомнив, "кто в доме хозяин". - Возможно, все-таки это их акция?..
- Попечители обычно ничего не запрещают, - сказал Глокенхаммер. - Они лишь рекомендуют, для нашей же безопасности, не совать нос туда-то и туда-то. В данном случае мы никаких распоряжений ниоткуда не получали.
Идо Ватару, однако, не унимался.
- С такого рода захоронениями всегда связана некая мистическая тайна, - щуря и без того узкие глаза, сказал японец. - Вспомните проклятье фараонов, сгубившее многих археологов, которые проникли в пирамиды и там работали... Вспомните, наконец, что случилось со страной под названием СССР... 22 июня 1941 года в Ташкенте вскрыли гробницу Тамерлана. Через несколько часов началась война...
- Чушь! - воскликнул экспансивный ирландец. - Можно подумать, что если бы гробницу Великого Хромоногого не вскрыли, то Гитлер бы отменил план "Барбаросса", который был разработан задолго до...
- Именно так я и думаю, - ответил хладнокровный японец.
- Бред! - распалялся Энтони Хопкинс. - Вы же ученый, хоть и астроном, а несете такую ахинею! Ох уж мне эти восточные люди! Каждую какашку они норовят завернуть в мистический фантик...
- Господа!.. - насторожился Глокенхаммер, поднимая забинтованную руку в предостерегающем жесте.
- Если мне приходится выбирать между долгом ученого и долгом чести, я выберу последнее, - сказал Идо Ватару. - И вот мое решение: я - против вскрытия саркофага.
- Идите к дьяволу с вашим средневековым бусидо!.. - вскричал ирландец. - Обойдемся без вас. Тем более, что находка относится к ведомству археологии. И последнее слово за нами, археологами. Я ЛИЧНО вскрою крышку этого чертова гроба, и никакие силы ада меня не остановят!
Когда представители желтой расы краснеют, кожа их приобретает коричнево-соевый оттенок, как у бонсай - изящной карликовой сосны, каковые выращивают японцы и держат их в своих гостиных. Именно в такого цвета статую превратился Идо Ватару.
- Господа! - нахмурился Глокенхаммер, - прошу соблюдать политкорректность. Стыдитесь, Хопкинс!..
- Если бы сейчас был XIX век, - без интонаций произнес японец, вынимая невидимый миру самурайский меч, - я бы вызвал вас на дуэль.
