Андерль говорил на народном баварском наречии, речь его была так же груба, как и те кожаные брюки, которые он носил уже не первый год. Никто, однако не обижался на его грубоватость. Прежде всего, Андерль умел придавать своим грубым выражениям такой милый, простосердечный юмор, что любители посмеяться всегда были на его стороне. Кроме того, было не безопасно связываться с этим могучим, здоровенным медведем. Тому, кто испробовал его кулаки — не поздоровилось. В итоге все относились к Андерлю с известным уважением.
Три года назад, когда Андерль приехал сюда из Баварии и поступил на верфь в качестве механика, он был лишь одним из многих. Ничем не выделялся он из общей массы механиков и никто не обращал на механика Андреаса Линдпойнтера особого внимания. Но вскоре все изменилось.
Прежде всего на него обратили внимание, когда он упорно отказался переменить свой обычный вид и надеть синий костюм механика. Казалось, кожаные брюки приросли к нему.
Андерлю трудно было привыкнуть обращаться к кому бы то ни было на «вы». Часто он «тыкал» старшего мастера и инженера. Однажды, когда главный конструктор верфи, Ганс Гардт, вызвал его, чтобы поручить сделать бензиновый насос особо трудной конструкции, Андерль был так восхищен проектом, что забыл о всех формах чинопочитания и сказал:
— Будет сделано. На Андерля можешь смело положиться!..
Шеф только улыбнулся, но с тех пор новичок получил прозвище «Андерль», совершенно вытеснившее его настоящее имя.
Гардт скоро понял, что этот грубоватый, искренний, неотесанный парень, способнее иных инженеров, и привлек его к секретным работам своей опытной мастерской. Тут-то и оказалось, что Андерль умеет не только прекрасно работать, но и молчать, как мертвый глухонемой.
Понемногу он стал самый доверенным лицом у главного конструктора Ганса Гардта. Отсюда и пошла слава Андерля.
По неизвестной причине произошел однажды взрыв в мастерской. В несколько секунд все здание было охвачено пламенем. Андерль и два его товарища успели спастись, но Ганс Гардт исчез. Как разъяренный бык, бросился Андерль в огонь.
— Гардт торчит в аккумуляторном, — зарычал он, бросился бежать и с такой силой вышиб дверь, что щепки разлетелись во все стороны. Гардт, оглушенный дымом и газами, выделяющимися из аккумуляторов, лежал без сознания у батареи.
Андерль схватил этого крупного человека и взвалил его на плечи с такой легкостью и проворством, словно это была кукла. Он помчался с ношей, через пылающие балки и рушащиеся стены на двор. Одежда на них горела, но Андерль ни на что не обращал внимания. С Гардтом на спине пустился он бегом к озеру и вместе с живой ношей бросился в воду.
Гардт много дней был между жизнью и смертью. Андерль также получил сильные ожоги, но он согласился только на перевязки и ни на минуту не отходил от постели своего больного начальника. Когда Гардт пришел в себя и узнал, кто его спас от смерти, он схватил обеими руками руку Андерля и сказал ему:
— Никогда я этого не забуду, Андерль, так и знай.
Гигант Андерль плакал от радости, что главный конструктор обратился к нему на «ты».
С тех пор Андерль стал тенью Гардта и незаменимым его помощником. Ассистент, искусный механик, доверенный друг — все соединялось в Андерле. Он был единственным человеком в мире, который был точно осведомлен о грандиозных тайнах и замыслах Ганса Гардта.
Глава 7
Прыжок через океан
Два человека, очутившиеся вечером на моторной лодке, внимательно прислушивались. Где-то шумел пароход, сигнализировали моторные лодки; с берега доносились звуки мчащегося курьерского поезда.
Андерль обратился к товарищу:
— Ты что-нибудь слышишь?
Тот отрицательно покачал головой.
— А мне показалось, что… Вот я снова слышу…
Откуда-то издалека доносились глухие, еле слышные звуки, словно по ту сторону гор начинала разыгрываться гроза. Шум продолжался всего секунды три, затем все опять замерло.
— Звуки мне знакомы, — сказал Андерль, и его широкое лицо засияло от радости. — Это он! Он уже проник в атмосферу, иначе мы не услышали бы этих взрывов. Скоро он будет здесь.
Прошло еще пять минут. Звуки не повторялись.
— Ты ошибся, Андерль, — заметил моторист.
— Чепуха! Посмотри-ка…
Высоко на небе засверкала слабая звездочка, погасла и опять замерцала.
— Знаки Морзе. Неужели ты думаешь, что ангелы на небе знают азбуку Морзе? Это — Гардт. Дай ход, иначе опоздаем.
Мотор заработал, и нос лодки, пенясь, стремительно прорезал водную поверхность.
В верфи начали действовать прожекторы; лучи их, точно светящиеся пальцы, нащупывали потемневшее небо. Самолет ярко осветился, попав в поле действия прожектора.
— Еще не скоро он появится здесь, — крикнул инженер, управлявший прожекторами.
— Да, — согласился Андерль, — ему надо еще изрядно полетать.
Точка на небе описала четыре больших круга над озером, и при каждом круге спускалась все ниже и ниже, а затем двинулась далеко к северу, и на короткое время исчезла.
— Машина должна еще побороться с противодействием воздуха, — сказал Андерль.
Когда машина вновь показалась, она находилась на расстоянии около 200 метров над землей. С шумом метнулась она вниз. Целый фонтан вспенился, когда самолет коснулся поверхности воды. Противодействие воды быстро поглотило скорость машины, и она, наконец, остановилась.
Гигантская металлическая птица, словно призрак, светилась в ярких лучах прожекторов.
К таинственной машине прежде всего приблизилась лодка Андерля.
Точно крыша, распростерлись над Андерлем и над его лодкой крылья летательного аппарата.
Быстро взобрался Андерль по лестнице на гладкий корпус машины и через круглое, сильно-увеличительное стекло окошка заглянул внутрь герметически закрытой маленькой кабины капитана.
При свете электрической лампочки сидел тот, в котором едва можно было узнать Ганса Гардта из-за толстого кожаного шлема, покрывавшего его голову.
Андерль, прекрасно знакомый с конструкцией машины, повернул клапан. Со свистом устремился воздух из кабины, пока внешнее и внутреннее давления не выравнялись. Изнутри открылся люк.
— Привет, г-н Гардт, — воскликнул восхищенный Андерль, махнув своей зеленой шляпой.
— Здравствуй, Андерль, — последовал дружеский ответ.
— Все благополучно?
— Да, Андерль, вполне.
Андерль даже крякнул от удовольствия — и этим разговор кончился.
Моторная лодка увлекла машину на пристань; там она была установлена при помощи крепких цепей на якоря. Только после этого Гардт спустился на пловучий мост.
