Таш забрал у него кинжал и спрятал в ножны. Вызверился на всех по поводу разведенной грязи, отдал приказ все убрать немедленно, а сам отправился домой.
Сердце жгла обида. Могла бы и сказать.
Конечно, она спасла ему жизнь, но… могла бы и сказать.
Она, конечно, ведьма, и хотела, как лучше, но… Свигр ее побери, могла бы и сказать!
По большому счету она все сделала правильно, у него нечего ей предъявить, кроме того, что… МОГЛА БЫ И СКАЗАТЬ, мать ее растак!!
Рил была дома, хотя он прекрасно знал, что обычно она в это время шляется вместе с Венком по Вангену. Он уже настроился на то, чтобы сидеть и ждать, но она была дома, и он мог бы поклясться, что она ждала его. Неподвижно сидела с книгой в кресле у окна, но он мог бы поклясться, что она ждала его.
Он подошел, молча сел в соседнее кресло и вынул из ножен кинжал. Рил оторвала взгляд от книги и посмотрела на него ясными зелеными глазами. Виноватыми.
Половина Ташевой обиды сразу испарилась.
Змей и все его прихвостни!!
Таш молча полоснул себя по ладони, кинжал выскочил у него из руки и отлетел в сторону.
– Это что, Рил?
Рил ответила твердо.
– Это защита. Ее поставила я. – И испортила все впечатление, нервно проглотив окончание предложения, отчего еще четверть его обиды приказала долго жить.
– Это я уже понял. Почему я об этом ничего не знаю?
Рил вскочила и разразилась длинной и гневной тирадой на тему, как глупо играть в благородство и не использовать силу, которая у нее есть. Она десять раз тыкнула ему тем, что здесь не Ольрия, что здесь намного опаснее, и что он будет круглым идиотом, если откажется от ее защиты.
К концу ее речи Таш начал смеяться. Очень неприятным смехом.
– Рил, девочка моя, я тебя умоляю!! Ты что, подумала, что я откажусь от этой Свигровой защиты, потому что я слишком… благородный?!!
Она остановилась с озадаченным видом.
– Ну… да.
– Мне жаль тебя разочаровывать, но ты так и не поняла, с кем связалась. – Резко оборвав смех, сказал он. – Долго бы я прожил, если бы позволял себе быть благородным!
– Да мне нас…ть на твое благородство! – Возмущенно выпалила не понявшая его сарказма Рил. – Просто ты же никогда не использовал ничего магического! Я же… там, в Ольрии, я никогда не чувствовала… ну, то есть, я там почти ничего не чувствовала, но это я бы смогла! У тебя все оружие было обычное! И на тебе никогда не было никакой защиты, даже самой завалящей! Я в первый раз увидела на тебе амулет, когда мы сбегали из Олгена, да и тот скоро сдох!! У Франи их и то было больше!!!
– Рил, солнышко, Фране это нужно было для работы, а, скажи на милость, зачем вся эта дребедень нужна была мне? Да еще в Ольрии?!! Разве что прибить твоего гребаного мага, так уверяю тебя, что с ним я разобрался по всем правилам! А здесь, в Вангене, у нас в "казарме" все чин чином – и оружие, и защита. – (Только не очень-то она сегодня помогла.) – Только не очень-то она вам сегодня помогла! – Презрительно дернула плечами Рил.
Подошла, опустилась на колени перед его креслом. – Таш, прости меня! Я бы никогда не стала лезть в твои дела, я просто боялась, что не смогу тебя уговорить!
Ну, и как прикажете на нее после этого сердиться?! Таш провел ладонью по затянутым в узел светлым волосам, скользнул пальцами по точеному подбородку.
– Я так понимаю, что на Франю с Венком ты этого добра навешала не меньше?
Она улыбнулась.
– На Венка больше.
Таш приподнял брови.
– Почему? – Начать ревновать, что ли?
Она отмахнулась.
– Да… он же все время под рукой! Я на нем экспериментировала.
Вот и ревнуй ее после этого!
– Рил!
– Что? – Она подняла на него глаза. Пресветлые боги, что за глаза!
– Никогда ничего от меня не скрывай, ладно?
– Не буду.
Таш начал вытаскивать длинные заколки из ее волос. Может, и неплохо, что он сегодня пришел пораньше?
– Осторожнее! – Рил отвела его руку и забрала у него заколки. Почти без усилия разделила одну из них на две части, показав спрятанную внутри иголку. – Они отравленные. Венк сегодня подарил.
Хм. Может, все-таки, начать ревновать?
– Рил?
– Что?
– А на себя ты защиту поставила?
Высокомерный смешок.
– А мне-то теперь зачем?
Остаток этого дня они провели за городом, на берегу небольшой речушки со смешным названием Лисичка, протекающей прямо под боком у Вангена. Вдвоем. И никакие чужие любопытствующие глаза не нарушили их уединение, потому что вандейцам и в голову бы не пришло их здесь искать. По всей стране бытовало какое-то нелепое поверье, связанное с купанием в открытых водоемах, и, несмотря на жару, от которой вода в Лисичке становилась похожей на парное молоко, на ее песчаных берегах было абсолютно безлюдно. Поверье укрепилось так сильно, что даже мальчишки, которым вообще невозможно что-либо запретить, не прибегали тайком от родителей поплескаться в ней, получая удовольствие не столько от купания, сколько от нарушения запрета.
Родившейся в другом мире Рил, разумеется, не было никакого дела до глупых местных запретов. Она вообще не понимала, как можно жить на берегу моря и не купаться. Гуляя по набережной, она часто смотрела на его синие, в барашках пены волны, как умирающий от жажды на стакан воды, но, сожалению, берег бухты был слишком открытым местом, чтобы надеяться, что ее купание никто не заметит. Рил уже достаточно знала Ванген, чтобы живо представить себе, как на берегу соберется толпа галдящего любопытного народа, который будет обсуждать ВСЁ. От нарушения изгойской шлюхой вандейских запретов, традиций и приличий, до фигуры, которая живописно обрисуется, когда она будет выходить из воды. Еще через полчаса об этом будет говорить весь город, а на следующий день Ванген соберется на берегу в полном составе, и будет ждать продолжения. Возможно, даже пожалуют князь с княгиней и многочисленными отпрысками. Рил, конечно, было плевать на то, что о ней подумают, но устраивать для столицы бесплатное шоу она не собиралась.
Небольшая же Лисичка была то, что надо. По ее чистым песчаным берегам росли огромные старые ивы, задумчиво купающие в теплой воде свои длинные ветви и надежно прятавшие нарушителей от чужих взглядов. Кроме того, Рил поставила такую защиту на это место, что к ним даже комары не подлетали.
Можно было расслабиться, и она расслабилась. Расслабился и Таш, наверное, впервые в жизни отбросив всегдашнюю настороженность и вручив свою жизнь любимой ведьме, которой доверял так, как никому и никогда до этого. Хотя, если бы его друзья (или недруги) вдруг каким-то чудом узнали об этом, они в один голос сказали бы ему, что он сошел с ума, потому что женщинам доверяют только полные идиоты. Таш улыбнулся своим мыслям, и подумал, что не стал бы спорить. Сказал бы только, что женщины, к счастью, бывают разные. И ему повезло.
