От этого её вздоха он ощутил такое высотное напряжение под животом, что к нему внезапно вернулась способность мыслить. И первое, что он осознал, было то, что его безумно вздымающаяся эрекция давно находится у Эйльли в глубинах, где и играет с ней в некое подобие заводящего танца. Но ещё какая-то мысль – он вспомнил, но никак не мог понять, что же это… с ним… с миром… совсем где-то рядом… так давно… Ему показалось, что эта мысль слишком знакома ему ещё со времени пребывания совсем не в этом мире. Эйльли в своей милой чуть извиняющейся улыбке легко меняла черты у него на глазах и, вернув свой прежний облик, засмеялась:
«Это совсем несложно, Стей! Смотри…»
Она села напротив него, скрестив ноги, и потянула его за руку. Его тело послушно оказалось сидящим перед ней в такой же асане. «Положи мне ладонь вот сюда, а другой рукой немного притяни к себе за талию…»
Она с лёгкой озабоченностью занятой пациентом медсестры проводила «несложные» настраивающие движения с не до конца известным ему ещё его телом, а он определённо слегка притормаживал и никак не мог понять, что с такой настойчивостью и сейчас всё сильнее и сильнее беспокоит его... Зато же вполне понимал, что положенная на «вот сюда» ладонь его осторожно сжимает уже мягкую нежную ластоньку Эйльли, отчего его тело приходит в состояние пламенеющего озноба. Он медленно снизу вверх провёл вновь начинающим безуметь взглядом по телу Эйльли. Она была такой же, какой он увидел её в первый раз, лишь кожа была теперь не смуглой, а золотой, и это искрящееся золото чуть посверкивало в окружающем полумраке от проницающего её тело лёгкого возбуждения. Всю Эйльли теперь окутывало розовое сияние исходившее, казалось, прямо от этой её подрагивающей золотой оболочки. Сам же он пребывал в таком же, но голубого лишь света, облаке.
«Сожми сильнее… аг..га… Спасибо, Стей!.. Вот, смотри!»
Эйльли в его руках обретала совсем иные черты. Её короткие чёрные волосы плавно закачались далеко за плечами ровными каштановыми прядями, золотой блеск тела уступил место обычным мягким тонам, сохранившись лишь рассеянными по плечам веснушками, изменились формы тела и неузнаваемо изменились черты лица. Единственно, что не изменилось нисколько, это розовое сияние, облаком окутывающее её. Но по-прежнему он не ощутил ни малейшего смущения внутри, будто всё его существо, кроме глаз и сознания, не видело никаких перемен.
«Эйльли?..», он смотрел в её серо-голубые глаза, «Эйльли, почему я вижу совсем другие черты, но очень хорошо понимаю, что это ты?»
«Стей…», она, казалось, немного смутилась и опустила глаза, «Это уже гораздо сложнее, Стей... И я не знаю, можно ли уже говорить об этом… Элай-Эн предупреждал не говорить тебе… до обеда… и всё такое…»
Он вслушивался в позванивающие нотки её голоса и ощущал всё более отчётливо натиски стучащейся уже казалось кровью о виски мысли.
«Видишь ли, Стей… Всё достаточно сложно и одновременно просто, как всегда… Настолько, что я даже не знаю, как это выразить… Дело в том…»
Она подняла на него глаза и он увидел, что она смеётся – лучи смеха били сквозь её зрачки подобно лучам утреннего солнца.
«Я… тебя… люблю…», он произнёс сначала губами, а потом понял, что произнёс только что именно то, что блуждало в нём так давно и требовало осмысления и выхода.
Одновременно с его губами, будто в зеркале, в ту же игру складывали слова губы сидящей напротив Эйльли. На миг они оба замерли, и даже вечная улыбка Эйльли поутихла в её распахнутых прекрасных глазах.
«Есть пси-коннект!», вышла первою из интеллектуального ступора Эйльли и засмеялась, выводя за собой и его, «Теперь нам обоим кинг-здец! Элай-Эн, например, очень обрадуется... Да и в отделе разработки обучающего софта под тебя многие выразят "особую благодарность" младшему воспитательному персоналу, в качестве которого я здесь возле тебя оказалась!..»
«Какой ещё пси-коннект?!», его глаза вспоминали о собственной способности к смеху, «Это что-то вроде незапланированного контакта двух психов в одной интеллект-камере?»
«Во-во! Вроде того!», восторженно поддержала Эйльли, внимательно присматриваясь к его содрогающейся эрекции, «Правда, всё-таки запланированного, только на чуть попозже… Пустяки, перепишут пару программ, да хронологию чуть подправят… Знали же они, в конце концов, что у меня у самой с тобой миллион лет уже clinicеskiй случай…»
Он столь же внимательно проследил направление её взгляда и, не говоря ни слова, осторожно приподнял воздушно-хрупкое тело и посадил к себе под живот… Розовое облако исходящего от неё огня смешалось с голубым нежным пламенем окружающего его света и когда сиреневое яркое облако взметнулось над ними обоими, он почувствовал, как всем собою вливается пламенно-чистой энергией из-под своего живота в глубь Эйльли… всем своим телом, сознанием и душой…
Восстановление
Освещение совершенно угасло до глубоких тёплых тонов, и комната теперь больше освещалась бликами внешних удалённых огней ночного AlloStar’а.
– Сегодня уже можно начинать твоё восстановительное обучение, Стей! – сказала Эйльли, когда они остались одни в тишине окружающей их следующей ночи. – Можно было бы просто включить сектора заблокированной в тебе памяти, но это несколько экстремальный для психики способ восстановления. Во всяком случае, в этот раз на входе ты предпочёл процесс обучения, а он более постепенен и, конечно же, куда более увлекателен.
Внутри он почувствовал всю правильность своего выбора на непонятном для него «входе»: сейчас ему совсем не хотелось никакого экстремума, чудес вокруг хватало и без того...
– Частично обучение будет проходить по ночам в пределах твоей глубинной онейронавигации. Ты мало что осознаешь и запомнишь о нём самом, потому что процесс обучения затронет слишком глубокие уровни, а информация полученная в его итоге, занимая значительный объём, всё же носит скорее справочный характер. О ночных сеансах не думай, они на автоинсталяции. Самое увлекательное и по возможности наименее загруженное обучение будет проходить по утрам и вечерам. Сегодня ночью ты осознаешь InfoInsider в себе, и завтра утром вместе начнём дневные занятия. Правда, у вас говорили «спокой-ночи» каждый раз перед сном?
– Правда, – сказал он. – Спокойной ночи, Эйльли, пока!..
И Эйльли растаяла в его объятиях облаком вспыхнувших искр.
Всю ночь его не покидало ощущение устойчивого напитания всего его тела электрическим током слабой мощности, а когда утром он открыл глаза, поле зрения его обрело довольно существенное и крайне неожиданное усовершенствование.
За обычными рамками его основного визуального обзора, на грани естественного зрения, на месте обычно обозреваемой и никогда не замечаемой тьмы или пустоты появились светящиеся горизонтальные и вертикальные информационные панели. Гаснущие по отводу от них внимания (именно внимания, поскольку глаза в их обзоре участвовать не могли чисто физически – видел он их не зрачками), исчезающие по соскальзыванию с них мысли, они довольно чётко проявлялись при их активации силой мысленного взора. При концентрации на явлениях внешнего мира, то есть попросту при обычном взгляде глазами, все панели совершенно отсутствовали. Но стоило вспомнить о них и обратить к ним мысленый взор, как в необходимой последовательности или все сразу эти информационные панели начинали слабо светиться с нарастающей пропорционально силе внимания активностью…
