Коскинен пассивно лежал внутри оболочки, страдая от усталости. Его внесли в дверь, спустили по лестнице в облицованный пластиком и освещенный туннель. Здесь его положили на тележку, куда сели все его сопровождающие. Тележка быстро поехала по туннелю, свернула в более широкий туннель. Тут, наверное есть своя система энергоснабжения, вентиляция, обогрева… И разумеется, запасы пищи, оружия, всего необходимого для того, чтобы выдержать длительный штурм. Тележка ехала мимо людей, видимо рабочих, которые с почтением смотрели на проезжающих воинов. Наконец, они въехали в стальные ворота, где в стены были вмонтированы пулеметы, и отсюда все уже пошли пешком.
Теперь они шли через огромные роскошно и с большим вкусом отделанные холлы. Коскинен с изумлением смотрел вокруг. Но вот перед ними открылись стальные двери и они очутились в комнате, стены которых были сделаны из бетонных блоков. Охранники опустили Коскинена на пол и он встал на ноги.
Это было просто: достаточно сместить центр тяжести оболочки, чтобы она прочно встала на широкое плоское основание.
Охранники распределились вдоль стен направив на него пистолеты. На широких столах стояла обычная лабораторная аппаратура, телефон, монитор для видеосвязи. «Вероятно здесь их исследовательская лаборатория», решил Коскинен.
* * *
Ему показалось, что прошла целая вечность, пока открылись двери и в комнату вошли двое. Охранники приветствовали их. Коскинен постарался стряхнуть с себя тупую усталость и внимательно посмотрел на вошедших.
Первым был мужчина, огромного роста с большим животом и совершенно лысой головой. У него не было даже ресниц. Лицо у него было пухлое, розовое с бульбой носа и щелью рта. Несмотря на толщину, двигался он так, что в нем чувствовалась большая сила. Он был одет во что-то голубое, на пальцах сверкали перстни. Возле бедра висел пистолет.
На женщину было приятнее смотреть, чем на него. Ей было около тридцати. Высокая, с прекрасной фигурой и гибкой талией. Черно-голубые волосы падали до самых плеч. У нее были лучистые коричневые глаза, широкий нос, полные, капризно изогнутые губы. Кожа у нее была цвета кофе с молоком и ослепительно белый халат надетый поверх роскошной красной туники резко контрастировал с ее кожей.
"О, кей, — подумал Коскинен, почувствовав, как холодок прошел по его спине. — Здесь сам босс. Как же бандиты называли его, Зиггер?»
Человек медленно обошел вокруг него с любопытством ощупывая границы барьера, затем он толкнул Коскинена и наблюдал, как он падает и как затем поднимается. Махнув рукой всем, чтобы они стояли подальше, он достал пистолет и стан всаживать пулю за пулей в барьер. Пули падали прямо на пол, погасив свою энергию в экране. Женщина внимательно смотрела на происходящее. Затем она достала блокнот, написала на нем несколько строчек и показала Коскинену.
"Похоже, что это именно то, что нам нужно, — прочел он. — Ты не хочешь продать его нам?
Он покачал головой.
— Отпустите меня, — прокричал он.
Она нахмурилась и написала:
— Делай знаки руками на языке глухонемых. Вот так, — и она показала несколько знаков.
Ну конечно! Это прекрасный способ общения в этом случае. Коскинен отчаянно задвигал пальцами. " Вам до меня не добраться, а полиция ищет меня. Лучше отпустите меня.
Женщина посовещалась с Зиггером. Он казался в некотором замешательстве, но все же отдал приказ охранникам и те вышли. Женщина обратилась к Коскинену:
— Очевидно у тебя есть аппарат для регенерации воздуха, но я не вижу других запасов. Мы запрем тебя и ты умрешь от голода. Лучше выходи и договорись с нами. Зиггер держит свое слово, если ему это выгодно, босс ухмыльнулся, покраснел, но не произнес ничего. — Однако, его опасно иметь врагом.
— Не надо меня пугать, — сообщил он. — Если вы так поступите, я буду расширять силовое поле, разрушу эти стены и, может быть, мне удастся бежать.
— О, кей. Голодание — это слишком долго, — лаконично ответила она.
Охранник вернулся с каким-то длинноствольным оружием. Женщина написала:
— Ты знаешь, что это?
— Лазерный пистолет. Стреляет мощным сконцентрированным пучком света.
— О, да, — подумал Коскинен. Он внезапно вспотел. — Я слышал о таких.
— Твой экран пропускает свет в обе стороны, значит он прозрачен и для луча лазера, — написала женщина. — Первый выстрел будет тебе в ноги.
Охранник навел пистолет. Коскинен отключил поле и рухнул на четвереньки.
Телефон разбудил его. Он повернулся поднял голову от подушки и попытался прийти в себя. Телефон продолжал звонить. Коскинен выругался, протянул руку и включил экран.
На него смотрела темноволосая женщина. Он ахнул, еще не окончательно вспомнив, где он и что с ним.
— Доброе утро, — сказала она, улыбнувшись. — Вернее, добрый день.
Думаю, что ты спал достаточно долго.
— Да? — к нему медленно, разорванными фрагментами, пришло понимание действительности. Он чуть не потерял сознание когда экран отключился. Они забрали от него экран, приведя его сюда, дали транквилизатор… Он осмотрелся — маленькая уютная комнатка с ванной, одна дверь, окна нет, вентиляционная решетка… Он под землей? В подземном замке Зиггера?
Снова вспыхнул экран.
— Я хочу поговорить с тобой, — сказала женщина. — Я заказала обед.
На ее лице появилась широкая улыбка. — Для тебя — завтрак. Охранник придет за тобой через 15 минут. Вставай, соня!
Коскинен выбрался из постели. Его одежда исчезла, но в стеклянном шкафу висело несколько дорогих костюмов. По правде говоря, он не думал, что ему подойдут зеленая блуза и серые брюки. Но к тому времени, когда вооруженный охранник открыл дверь, он уже был готов и ужасно голоден.
Они вступили на подвижную дорожку и вскоре очутились в той части подземного замка, которая поразила Коскинена роскошью. Охранник открыл дверь, Коскинен вошел и дверь закрылась за ним. Стоя на полу, где лежал мягкий ковер, Коскинен осматривал покои. На стенах висели хорошие картины. А сами стены переливались разными цветами, что пришлось не по вкусу Коскинену. Но он обрадовался, услышав мягкую приглушенную музыку Моцарта. Вся мебель была на низких ножках. На небольшом задрапированном пьедестале лежал небольшой кристалл лунного камня. "Сколько все же это стоит? " — подумал он.
За столом сидела женщина. Белая туника очень подходила к ее светло-коричневой коже. Она махнула рукой, в которой была сигарета, а в другой руке она держала бокал с коктейлем.
— Садись, Пит, — голос ее был чуть хрипловатый с легким южным акцентом. Вероятно, в ней была легкая примесь креольской крови, подумал он.
