Девушка в своем прозрачном космическом комбинезоне выглядела намного привлекательней — и, понятное дело, соблазнительней, — чем на представленных ему эскизах. А уж преследующий ее монстр…
Кейт даже вздрогнул.
На первый взгляд то же чудище, что и в предложенном ему варианте, и в то же время между ними было какое-то трудноуловимое, но ужасное различие, которое он был даже не в состоянии выразить словами… да, насколько он понимал, вовсе и не желал бы этого делать.
В то же время подпись Хупера была на своем обычном месте — он сразу же заметил ее, как только сумел оторвать взгляд от монстра. Этакое вилообразное «X» стопроцентно напоминало его закорючку. А потом внизу, справа, он увидел цену. Совсем не «20 ц.», обозначающее двадцать центов.
А «2 кр.».
Что это: две кредитки?
А что же еще?
Он, как в замедленной съемке, сложил оба журнала, невероятных и невозможных для него к существованию — поскольку на том, что делала Хэдли, также стояло «2 кр.», — и сунул их в карман.
Его охватило желание где-нибудь уединиться, спрятаться от всего этого люда и внимательно просмотреть оба издания, прочитать их, тщательно усваивая каждое слово.
Но сначала надо было расплатиться. Итак, две кредитки за каждый журнал, то есть всего четыре. Но что они реально обозначали? Хозяин только что вручил ему за двадцать пять центов две тысячи кредиток, но при этом дал понять, что они не вполне соответствовали реальной стоимости монеты. Она — по причинам, которые ему еще предстояло выяснить, — являлась для покупателя редким и ценным предметом.
Очевидно, в смысле определения эквивалента скорее подходили печатные издания. Если их цены в долларах и кредитках примерно соответствовали друг другу, то тогда две кредитки почти точно равнялись двадцати центам. Если это так, то хозяин драгстора за двадцатипятицентовую монету дал ему… посчитаем… ага, двести долларов. Но с какой стати?
Он вернулся к стойке, позвякивая монетами в кармане. Пошарив, он нащупал среди них полдоллара. Интересно, как прореагирует на них этот коротышка?
Конечно, по-хорошему ему надо было бы проявить больше осторожности. Но после шока, испытанного при виде обложки июньского номера собственного журнала, так похожего и одновременно отличающегося от утвержденного им макета, Кейт находился в каком-то расхристанном состоянии. Поэтому он небрежно швырнул полдоллара на мраморное покрытие со словами:
— Это — за два журнала плюс две коки с лимоном.
Хозяин протянул к монете руку. Она так тряслась, что он никак не мог ухватить злополучный металлический кружочек.
Кейт вдруг устыдился. Ему стало неловко за свой поступок. Тем более что это грозило втянуть его в нудный разговор, что помешало бы ему поскорее отбыть с журналами, которые не терпелось полистать.
— Сдачи не надо, — сухо бросил он. — Можете оставить себе обе монеты: полдоллара и двадцать пять центов… в счет полученной от вас суммы.
Он развернулся и направился к выходу. Но, сделав всего лишь пару шагов, застыл на месте. В этот момент в открытую дверь драгстора вломилось «нечто». При этом явно не принадлежавшее к роду человеческому, хотя бы даже отдаленно.
Это «нечто» возвышалось на два метра десять сантиметров — ему даже пришлось пригнуться, чтобы, переступая порог, не стукнуться о притолоку, — и сплошь волосатилось ярко-красным мехом, кроме ступней и лица. Те, кстати, алели тоже, но были покрыты чешуей. Глаза выглядели как два белых диска без зрачков. У этой штуки отсутствовал нос, но зато зубов было — и не пересчитать!
В тот же момент кто-то вцепился Кейту в руку. Хозяин заведения заверещал вдруг сразу ставшим противно-пронзительным голосом:
— Это же монета сорок третьего года! Он дал мне ее лично! Шпион, арктурианин! Хватайте его, селенит! Немедленно уничтожьте!
Алое чудовище застыло у входа, издав звук настолько высокой частоты, что тот находился на грани слышимости. Оно раздвинуло лапы — метра этак на два с половиной — и угрожающе, словно кошмарное видение, двинулось на Кейта. Пурпурные губы приоткрылись, обнажив пятисантиметровые клыки, а рот разверзся подобно зияющей зеленой пещере.
Недомерок визжал не переставая:
— Убейте же его, убейте, селенит! — Он с отчаянной решимостью набросился сзади на Кейта, сжав его мертвой хваткой в попытке задушить.
Но Кейт даже не заметил этого, ошарашенный той опасностью, что наступала на него со стороны двери. Он крутанулся на месте и побежал в противоположном направлении — в глубину помещения, — стряхнув с себя по пути незадачливого хозяина. Кейт понятия не имел, есть ли там служебный выход, но сильно надеялся на это. Лучше бы он все-таки был.
Глава 3
«Стреляйте с ходу и на поражение»
Все было на месте.
Проскакивая через порог, Кейт почувствовал, как что-то вцепилось ему в спину. Он рванулся, услышав треск раздираемой ткани и стук захлопнувшейся двери. Кто-то истошно взвыл от боли — явно не человек. Кейт даже не обернулся, чтобы извиниться. Он бежал сломя голову.
Отреагировал Кейт лишь метров через сто, почувствовав после хлесткого, как удар бича, выстрела сзади острую боль в верхней части руки.
Ему достаточно было доли секунды, чтобы оценить положение. Алый монстр упорно преследовал его, но находился он где-то на полпути от Кейта до служебного входа в драгстор. Несмотря на длинные ноги, он, судя по всему, бегал медленно и неуклюже. Кейт решил, что уж кого-кого, а эту нечисть он обставит в два счета.
К тому же красная тварь не была вооружена. Как он мгновенно понял, ранившую его пулю выпустил из тупорылого крупного пистолета тот самый недомерок из драгстора, который, стоя в дверях своего заведения, готовился пальнуть по нему снова.
И действительно Кейт услышал грохот второго выстрела в тот самый момент, когда нырнул в улочку, разделявшую два соседних дома. На этот раз агрессор неоспоримо промазал, так как Кейт ничего не почувствовал.
Итак, он оказался зажатым между двумя зданиями. На какой-то неописуемо жуткий миг подумалось, а не попал ли он в тупик? Улочка и впрямь заканчивалась каменной стеной, слишком высокой, чтобы с ходу перемахнуть ее. К счастью, подбежав вплотную, он обнаружил в соседних домах двери, одна из которых была приоткрыта. Он устремился внутрь дома, тут же захлопнув за собой дверь.
Переводя дыхание в полутьме холла, он огляделся. Прямо от входа на верхние этажи вела лестница. В другой стороне просматривался второй выход, выводивший куда-то за дом.
В парадную дверь уже начали неистово колотить кулаками и пинать ногами; слышался гвалт перевозбужденных голосов.
