Генрих распахнул железную створку.
– Ну, где тут? – спросил он.
Вадим несколько секунд вглядывался.
– Где-где… В Караганде!.. Накрылась премия в квартал…
– Что?
– Сняли, – сказал Вадим.
Стало тихо.
– Причем аккуратно сняли. Именно блок координации. Знали, что берут. Остальное все на месте…
– И теперь все? – раздался в тишине переводный голос Брэнсона.
Ему никто не ответил.
Лунин посмотрел на исовца и удивился, насколько осунувшийся вид у того стал. Это, пожалуй, была самая неожиданная реакция для Вадима в данной истории. Что так могло расстроить представителя Ассоциации? Ясно же, что в андроидах он не понимает ни уха ни рыла. А уж во внутриинститутских дрязгах и подавно…
– Послушайте… – продолжил между тем Брэнсон. – А тот, кто это сделал… С ним нельзя договориться?
Это уж совсем ни в какие ворота не лезло. Чтобы представитель управленческой верхушки разговаривал в таком тоне… Один подобный индивид совсем недавно с возмущением покинул всех, хлопнув дверью. Следовало бы того же ожидать и от Брэнсона, но он почему-то вел себя иначе…
– Тот, кто это сделал… – помимо желания произнес Вадим. – Скорее утопит все в нужнике, чем признается в том, что это он.
– Но если ему хорошо заплатить…
– Он жадный дурак. Но не последний же идиот. Он не захочет терять имя и положение. Он их слишком ценит.
– Так вы его знаете? – бедолага, похоже, так ничего и не понял. Впрочем, не он один… Производить впечатление директор умел. Блестяще. И концов обычно не оставлял. Иначе бы не руководил институтом… Лунин вздохнул.
– У него их, скорее всего, давно уже нет, – сказал он.
– Почему? – не понял Витька.
– Потому что пять лет прошло. Если б он разобрался, в чем там дело – эта штука уже где-нибудь бы всплыла. Под его именем… Ему нечего было стесняться: Горчинский не имел особой известности, никто бы сильно не озаботился… Эта скотина все время, пока я у Саула Иосифовича работал, пыталась его в соавторы притянуть. Но не договорились – этот сукин кот слишком много хотел…
– И куда он их дел?
– Да я откуда знаю? – пожал плечами Вадим. – Может, и в самом деле выкинул. Или продал. За бугор. Мало, что ли, частных научных центров? Или обменял на что-нибудь. Или еще что… Но, думаю, в любом случае толку от этого ни у кого не вышло. К кому бы оно ни попало…
– Почему?
Вадим усмехнулся, не скрывая злорадства.
– А там недостаточно расшифровать структуру. Надо еще воспроизвести сам «камень». А вот это уже – шиш! Есть там нюансы… – дальше он распространяться не стал. Неожиданная мысль пришла ему в голову: – Блин! Кажется, я догадываюсь, куда оно ушло! И почему этот, со стенда, сняли.
– Да? – сказал Василий Витальевич, снова ставший тихим и незаметным. – И какова же ваша догадка? На что их могли использовать?
– Использовать могли на что угодно… Главная область применения самой идеи – протез центральной нервной системы. Хоть головного мозга, в принципе, – Вадим пожал плечами. – Но это если удастся в нужный объем втиснуть… Судя по всему – пока не удалось. Потому и этот вот блок, – он кивнул на шкаф, – утянули. Его-то скопировать можно.
– И куда же его… использовали?
– Да миланские роботы! Футболисты! Я еще удивлялся – чего они так качественно вверх лезут…
6
– Миланские роботы?..
– Они самые, – подтвердил Лунин. – Зуб не дам, конечно… Но наверняка почти. Прорыв у них случился года два-три назад… Начали играть на человеческом уровне, держат чемпионский титул в своей лиге два года… были сообщения о каких-то разработках якобы в области управления… Я еще подумал тогда, что вот, Горчинский не успел, а у кого-то что-то очень похожее… Понятно теперь, отчего похожее!..
– Но почему они только футболистами ограничились? – спросил Витька. – Если это такой потенциал, как ты говоришь…
– А у них Горчинского нет, – ответил Лунин. – Скопировать блок со стенда они смогли – для управления командой его вполне хватит. А вот с «мозжечками» ничего у них не вышло. И, видимо, хватило ума понять, что заявлять себя в качестве авторов нельзя – не поверит никто. А, может быть, до сих пор пытаются разобраться… Не знаю. Да и знать не хочу!
– Черт! – сказал Витька. – Если бы раньше!..
Вадим пожал плечами.
– То есть, – опять заговорил Брэнсон и, похоже, что к этому моменту он успел приободриться. – У этого миланского клуба есть то, что нам нужно? Я правильно вас понял?
От уныния его не осталось и следа. Впечатление такое, что он прямо сейчас был готов ломиться в Милан и любым способом заполучить то, что ему нужно. Вот на кой черт только?!
– Я не сказал, что есть, – ответил Лунин. – Я сказал, что похоже. А что там на самом деле…
– Но это – то, что у них есть – позволяет делать то же, что отсутствующий блок? – настойчиво повторил вопрос Брэнсон.
– И этого я не говорил, – сказал Лунин, с любопытством наблюдая горячность исовца. – Но на это тоже очень похоже. Вы что – туда сейчас отправитесь? – не удержался он.
– У меня, кажется, нет других вариантов, – представитель Ассоциации посмотрел Лунину в лицо. – Вы не согласились бы сопровождать меня, как сотрудник нашей фирмы в ранге консультанта? Соответствующее вознаграждение, разумеется, гарантируется.
«Ни хрена себе, – подумал Лунин. – Что за гначка?» Но развить мысль не успел.
– Эй, Дик, не торопись! У нас найдется, от кого его послать, если что, – неожиданно для Вадима вмешался Кремер. – Хоть от нас, хоть от Василия Витальевича, если надо. Не спеши переманивать специалиста! Все равно без нас вам не справиться!
– Действительно, мистер Брэнсон… – подал голос и Василий Витальевич.
– Мистер Лунин – сотрудник нашей Ассоциации! – мгновенно восстал против несправедливости Брэнсон. – И речь идет о нашем внутреннем деле – обыкновенном служебном повышении!
– Лунин – гражданин России, – сухо уведомил Василий Витальевич. – И он сам решит, под чьим руководством ему действовать.
«Вот ни хрена себе, – второй раз подумал Лунин. – Это что у нас за дурдом тут такой?»
– Ну, работать-то ему все равно придется у нас, – внес свою лепту в общую неразбериху друг Витька, даже не посмотрев на Вадима. – Так что не гони лошадей, Дик! К чему дополнительные сложности? У нас и так нет времени.
Вадим вдруг обнаружил, что все смотрят на него. И Брэнсон, и Василий Витальевич, и Витька. С ожиданием.
– Каково ваше решение, мистер Лунин? – спросил Брэнсон, явно недовольный претензиями собеседников, но не намеренный отступать по этому поводу.
– Охренеть, – сказал Вадим.
– Охренеть? – переспросил Брэнсон с такой серьезностью, что Лунин чуть не расхохотался. – Что это значит?
