— А ты будешь в безопасности только рядом со мной, — закончил Аристарх. — И по той же самой причине. Особенно, если мы появимся вместе. Пошли.
И они пошли. И Дворецкий ещё издалека громогласно представил Рыцаря Зари, победителя Дракона его (рыцаря) до зубов вооружённым коллегам, а коллеги, как могли, изобразили бурную радость по поводу славной победы и чудесного избавления Нового Рыцаря от неминуемой, как они полагали, смерти, до сих пор постигавшей всех, кто осмеливался выйти на поединок с Драконом в (смешно сказать!) железных доспехах и с оружием, выкованным пусть из самой лучшей, но стали. Золото и только золото могло быть гарантией если не победы, то, по крайней мере, спасения от чар чудовища. Неужели Новый Рыцарь не знал этого? Может быть, он подстерёг Дракона в подвалах Замка? Рыцарям доводилось слышать, что там, в подвалах, чары теряют силу, но они не очень-то верили этим слухам: мало ли о чём шепчется чернь…
— Нет, не в подвалах, — сказал Аристарх, усаживаясь поближе к костру, но не распахивая до времени плащ на груди. — Вы же видели: Дракон лежит посреди ущелья, напротив своей дыры… Ведь это ты, — он глянул на Чёрного Рыцаря, — бросил в него своё копьё?
— Я! — ответствовал тот, глядя в лицо Аристарха подозрительно честными глазами.
— Если бы наконечник твоего копья был золотой, ты бы не промахнулся, сообщил Аристарх. — Ты бы раскроил мне голову.
В образовавшейся тишине стало слышно, как шевелятся перья на шлемах рыцарей. Чёрный Рыцарь переводил изумлённый взгляд с Аристарха на Серого и обратно, Серый, прищурясь, смотрел на Дворецкого, совершенно вдвинувшего свою бульдожью голову в плечи, а Белый, мелкими глотками тянувший вино из кубка, опять поперхнулся и заикал.
— Я же вас предупр… — проговорил он между двумя иками.
— Ты устал и голоден, Рыцарь Зари, — перебил Серый, забрал кубок, долил из бутыли и протянул Аристарху. — Выпей пока вина, это доброе вино, а Дворецкий сейчас принесёт мяса. — Он глянул на Дворецкого, и тот поспешно побежал выполнять повеление. — Поешь, — продолжал Серый, — наденешь его доспехи, — он с лязгом опустил руку на плечо Чёрного, и Чёрный стал с готовностью расстёгивать плащ. — Кажется, вы с ним почти одного роста?.. И мы вчетвером вернёмся во дворец Его Величества, отныне полновластного сюзерена этих мест. Если, конечно, ты не захочешь присоединиться к толпам бунтующей черни, чтобы стать ИХ королём. Ты победил Дракона, Рыцарь Зари, и ты волен теперь выбирать.
— Я всегда был волен выбирать, — заносчиво сказал Аристарх, принимая из рук Дворецкого холодную баранью лопатку. — И всегда буду.
— Это сразу видно, — согласился Серый, а Белый одобрительно икнул. Никак не проходила его икотка.
— А что до моего копья, дружище, — заговорил Чёрный, развязывая кожаные тесёмки панциря, — так откуда же мне было…
— Ты уж его извини, Новый Рыцарь, — опять перебил Серый. — Ведь он бросал копьё не в тебя, а в какого-то нищеброда, подбиравшегося к когтям Дракона. Тебя мы полагали мёртвым, а когти должны оставаться там.
— Превосходно, ребята! — Аристарх бросил в огонь обглоданную кость и залпом допил вино. — Я принимаю ваши извинения. И версия ваша мне тоже нравится. Логичная версия… Не надо снимать всё, приятель, — обратился он к Чёрному Рыцарю, — достаточно кирасы и плаща… Кстати, о версиях. Что делает во-он там мой проводник? — он протянул руку, указав на часового у входа в ущелье.
— Он был твоим проводником? — удивился Серый. — Вершок!
Долг, словно только и ждал оклика, выбрался из расщелины и засеменил на странно укоротившихся ножках к костру.
— Да ведь это не Долг! — сказал Аристарх.
— Их легко перепутать, если видишь только голову, — усмехнулся Серый. — Да будет тебе известно, что Долг верховодит бунтующей чернью. Об этом нам донёс его благоразумный брат, сохранивший верность Королю… Сними штаны и отдай их рыцарю! — приказал Серый благоразумному брату Долга. — И разряди арбалеты — мы возвращаемся.
«Пора!» — подумал Аристарх, едва арбалеты были разряжены. Есть такое вооружение: сеть и трезубец. Линялая бархатная тряпка заменит сеть, а без трезубца можно обойтись.
— Надень мой плащ! — великодушно предложил он подошедшему Вершку, встал, скинул с себя плащ Спящего и протянул его парню. Рука вспомнила, как его надо держать, а язык сам по себе отбарабанивал отвлекающие фразы:
— Правда, тот, что достался твоему брату, был поновее и пороскошнее, но и этот пока неплох…
— Спас… с-с… Ас!.. — произнёс Вершок и застыл с недопротянутой за плащом рукой.
— Да ты ещё и заика, благоразумный Вершок! — насмешливо проговаривал Аристарх, следя боковым зрением за реакцией остальных. — Никогда не видел голого рыцаря? Так давай скорее штаны, я оденусь…
Реакция остальных была любопытной.
С грохотом упала на землю кираса Чёрного Рыцаря, а сам он присел и зашарил руками по траве. С лязгом вскочил на ноги Белый, наконец-то переставший икать. Почти бесшумно отпрыгнул на шаг назад не потерявший самообладания Серый. Все пять пар остановившихся глаз (в том числе коротышки-Вершка и присевшего в страхе Дворецкого) были прикованы к груди Аристарха. К Драконьему когтю, висевшему на его голой, в ещё свежих синяках и ссадинах, груди.
В следующее мгновение со звоном выпорхнули из ножен все три меча, и Аристарх сделал первое боевое движение сетью, успев подумать: а не опрометчиво ли он поступает, полагаясь на прочность этой старой линялой бархатной тряпки?
* * *
За неделю после возвращения Нового Рыцаря во дворец не произошло ничего существенного. Не изменился, по-видимому, даже распорядок жизни Короля и его присных, если не считать отмены под благовидным предлогом воскресных охот. Зато ежевечерне закатывались балы, которые Аристарх, как правило, игнорировал, предпочитая им общество кувшина с добрым старым вином и двух-трёх фолиантов с волшебными сказками из Королевской библиотеки. Дважды устраивались турниры. На первом из них победитель Дракона был зрителем, а во втором (когда были готовы его новые доспехи) принял участие. С лёгкостью он свалил на землю Белого и Серого рыцарей, а самолюбие Чёрного потешил, позволив ему трижды безрезультатно преломить тупое копьё о свой новый панцирь и лишь на четвёртый раз оглушив неизящным, но точным ударом щита по шлему.
Принцесса во время турнира вела себя непосредственно: подпрыгивала, свешивалась за барьер королевской ложи, дабы разглядеть вооружение рыцарей и продемонстрировать им хотя бы верхнюю часть своего туалета, и наградила Рыцаря Зари не только воздушным поцелуем, но и собственноручно (как утверждала посланная ею фрейлина) вышитым платочком, предварительно и как бы украдкой приложившись к нему смеющимися губками.
