Нет, нельзя думать об этом. "Хоки не люди", - сказал Виктор. И это правда, они не люди. Они - мертвецы.
Найгиль забрала флайер под утро, пока Виктор спал, завернувшись в мягкие шкуры в углу своей пещеры. И повела машину на юго-восток, туда, где много столетий назад стоял город, - другого пути под его спёкшиеся купола для неё не было.
Она летела искать оружие, а мысли были заняты другим. Тысячи белых, полупрозрачных лиц проплывали перед ней бесконечной вереницей. Все, кого она скоро убьёт. Они мёртвые, мёртвые, мёртвые!..
Тревожный алый огонёк на приборной панели она заметила слишком поздно, когда впереди замаячили скалы. Аккумуляторы флайера разрядились почти полностью - Виктор не отказывал себе в удовольствии покружить над долиной. Ему повезло, что двигатель не заглох во время одной из прогулок. А Найгиль не повезло...
Флайер продолжал скользить по инерции, постепенно снижаясь. Но свернуть потерявшая управление машина отказывалась, а до отвесной стены было слишком близко. "Не судьба!" Будто тысячетонный груз упал с плеч, когда Найгиль поняла, что ей не добраться пока до оружия. Последний оставшийся в долине флайер разобьётся через минуту, и город станет недоступным. Разумеется, на складах Озёрного хранилось достаточно законсервированной техники. Но чтобы собрать новую машину, понадобится время.
Найгиль улыбнулась и выбросила себя из кабины. Назад, в первое промелькнувшее в памяти место.
Лес, серый, бесцветный в дымке зимнего утра, поднимался метрах в двадцати, словно и не было несущейся навстречу стены. Она сразу узнала это место - околица лесного посёлка, как раз за хижиной, где раньше жил Виктор. Именно здесь она учила его пользоваться фиксатором...
- Макс, это же хока! Забыл Правила? Стреляй!
- Подожди, дай прицелиться. У нас багрец есть, вдруг получится?
Она повернулась на шёпот. Из-за угла хижины выглядывали два мальчика. Совсем дети, лет по тринадцать-четырнадцать. Один - высокий, худой, с собранной в пучок копной светлых волос, натягивал лук, целя ей прямо в лицо. А второй - она его и разглядеть не успела - крался к ней. И тянул вперёд руку с хорошо знакомой тёмно-багряной тубой.
Звонко тренькнула тетивы. Найгиль пошатнулась, охнула. Маленький паршивец промахнулся - видно, плохо его учили! - попал не в заветную точку над переносицей, а в щёку, прямо под глаз. Боль была жуткая. Следовало немедленно отпустить предохранитель, прыгнуть подальше от этого места... но второй, с тубой, был так близко. Если задержаться на несколько секунд, то он не промахнётся.
В памяти всплыли голос Камвил, которую она живьём замуровала в фундамент энергоконцентратора, отчаянный крик превращённой в призрака Моджаль. Справедливо, что теперь это сделают с ней. Она станет бессловесной вещью, и ненужно ничего будет решать. Пусть этот мир сам выберет свою судьбу. Все, кого она знала и любила здесь, уже мертвы. И она - мёртвая. Вещь. Скина...
А как же Алина?! Последний живой человек, чья судьба была ей не безразлична? Она ведь ничего не знает о будущем! И сейчас, решив уйти, Найгиль предавала её, как предала когда-то Моджаль. Надо хотя бы рассказать, предупредить...
Поздно. Багряное облако вспыхнуло, поймало в свои объятия. Физическая оболочка задрожала, начала съёживаться, блокируя канал связи с окружающим миром. Последнее, что Найгиль успела вбросить в него, было короткое менто: "Код - Кеннеди, девяносто семь. Спроси..."
Виктор рывком сел, открыл глаза. Непроницаемая стена утреннего тумана висела за входом в пещеру. Костёр догорел, лишь розовели утонувшие в пепле угли. Тихо, пустынно вокруг. Тогда что же его разбудило? Он постаралась сосредоточиться, вслушался в далёкий гул голосов. Его кто-то звал? Да, вот оно! "Код кеннеди девяносто семь. Спроси". Менто пришло от Найгиль, но смысл его был непонятен.
Удивлённый, он позвал наставницу. Та не отзывалась, и это было странно. Виктор поднялся, накинул пончо, вышел наружу.
Здесь было прохладно и сыро. Досадливо морщась, он обогнул холм, поднялся пологим склоном на вершину. Каменная площадка пустовала, Найгиль куда-то ушла из своей "лаборатории". И флайер прихватила. Зачем?
Декаду он терпеливо ждал, регулярно пытаясь докричаться до исчезнувшей наставницы. Последняя адресованная ему фраза звучала бессмысленно: "Спроси". У кого спрашивать, раз сама Найгиль не откликается? Единственное, что смог придумать, - надел скину.
- Моджаль, ответь, не молчи! Я же знаю, что ты меня слышишь. Мне нужно поговорить с тобой.
- Оставь меня в покое. Мало того, что пользуешься мной, как одеждой, так хочешь, чтобы я и развлекала тебя? Или утешала?
В словах хоки звучала неподдельная горечь. Но сочувствовать времени у Виктора не было.
- Найгиль исчезла. Послала непонятное менто и больше не откликается. Может, она попала в беду? Кто придёт ей на помощь, кроме самых близких людей?
- Я никуда не могу "прийти", я вещь, скина.
- Ты не вещь, Моджаль, ты человек, как и прежде! - Виктор решился, высказал давнюю догадку: - Там, у Ратуши, Майка никак не смогла бы подстрелить Люсор. Это ты добавила ей силы и меткости. Почему?
Моджаль помедлила. Призналась нехотя:
- Потому, что эта девушка любила тебя. И потому, что Найгиль просила тебя оберегать.
- И после этого говоришь, что ты вещь? Моджаль, ты больше человек, чем девять из десяти людей в этом мире! Вот ментограмма: "Код кеннеди девяносто семь. Спроси". Что она означает?
- Я не знаю, - горечь в голосе Моджаль сменилась удивлением. - Возможно, код доступа. Но куда? Нет, я не знаю, о чём речь. Прости.
- "Прости" не подходит, - отмёл извинение Виктор. - Думай, Моджаль, думай.
- Но я... там было "Кеннеди"? Ната училась в Университете Кеннеди на Остине, метрополии Империи. А девяносто семь - это, наверное, две тысячи четыреста девяносто седьмой год, год её поступления.
- И что там было, на этом Остине? Способное помочь нам здесь и сейчас?
- Понятия не имею, я никогда не бывала в метрополии... я поняла! Ивон Бигли, Ивибиль, они с Натой - университетские подруги. Вот у кого ты должен спросить! - Моджаль запнулась. Добавила тихо: - Ивибиль в Усыпальнице, она не станет с тобой разговаривать. И со мной не станет, пока я не присоединюсь к ним.
Она затихла, сжалась где-то в комочек. Ни мыслей, ни ощущений не слышно. Почти не слышно... Виктор напрягся. "Выбора нет. Ни у тебя, ни у меня", - сказала когда-то его наставница. Ничего не изменилось за прошедшие годы.
- Моджаль, ты ведь хочешь присоединиться к ним, правда?
- Какая разница, чего я хочу? В Усыпальницу нет входа для смертных, она изолирована от внешнего мира. Только бессмертные...
- Я помогу тебе оказаться в Усыпальнице. А ты узнаешь, о чём хотела предупредить меня Найгиль.
