— Внизу давно никого нет. Так что давайте лапы кверху — и к стене!
Подручные посмотрели на пистолеты в руках Нури и одинаковыми движениями потянулись к кобурам. Их затуманенные эйфоритом мозги действовали медленно, но сработал условный рефлекс: бей, хватай, стреляй!
Нури выстрелил по кобурам с обеих рук. Это были боевые заряды, не пластиковые пули, которыми пользовался Олле. Искусству стрелять не целясь их обучили при подготовке к забросу в Джанатию: пуля всегда следует по той линии, которую ты мысленно провел между стволом пистолета и целью. Будь уверен — и ты не промахнешься…
— Я же прошу: к стене!
Страшное дело — одурманенный наркотиком дурак. Обезоруженные, они кинулись на него одновременно. Нури едва успел бросить пистолеты — стрелять в людей он не научился — и принять второго на удар. От первого он отклонился, и тот по инерции скатился вниз по ступеням и остался лежать недвижим. Гром обнюхал его, поморщился и отошел. На морде его было написано недоумение.
Второй, сопящий и мокрый, после удара в скулу навалился на Нури и словно прилип к нему, не давая возможности действовать. Нури несколько секунд возился с ним, пока не удалось вырваться и провести прием. Подручный тоже загремел по лестнице. Этот прием не числился в учебниках, но Нури почувствовал глубокое удовлетворение достигнутым результатом. Кратковременная легкая боль в правой стопе навевала ощущение чего-то древнего и настоящего.
— Семь и восемь, — сосчитал сержант, связывая подручных спина к спине.
— Не нравится мне это! — Олле следил, как Гром обнюхивал двери служебных входов в вестибюле. — Так мы до морковкина заговенья провозимся. Где все? Чтоб разом.
— Здесь, внутри дверца, организованного сопротивления не будет. — Дин набивал карманы гранатами — Нури приволок сверху целый ящик. — Убийство, поджог — в этом они доки, но сражаться не умеют и серьезного сопротивления своим злодействам не выносят. Защита у Джольфа наружная и, по сути, от своих, больше ему никто не угрожает.
Они кинулись через анфиладу парадных комнат. С той стороны овального зала разом загремели несколько автоматов, и сержант, вбежавший первым, упал. Дин из-за колонны швырнул раз за разом несколько гранат.
— Даешь Чистейшего! — Олле броском пересек зал.
На цветном паркете валялся покалеченный взрывом подручный; второй, поникнув головой, обнимал мраморную Венеру.
— Где Джольф? — Олле схватил его за подбородок, повернул к себе, подручный закатил глаза. Олле услышал убегающие шаги, зарычал: — Вперед, Гром!
Два анатома бежали по переходу, ведущему в покои Джольфа, мимо литых скульптур серии «Спазм». Олле и пес догоняли их с устрашающим ревом и выстрелами. Знакомая до деталей двустворчатая дверь в приемную перед кабинетом Джольфа, пропустив анатомов, не успела закрыться, и Олле и Гром ворвались в приемную буквально на плечах беглецов. Их уже ждали.
В учебном бою ниндзя Олле в броске поражал три точки одновременно. Здесь он превзошел себя, и первые от дверей четыре анатома были выведены из строя за то самое мгновение, которого им не хватило для выстрела. Никто из них не успел упасть, когда Олле, стреляя с обеих рук, обезоружил еще двоих. Он очень спешил, он боялся, что начнут стрелять в собаку… С восторженным ревом Гром опрокинул того, который бежал последним, и завертелся по комнате черным вихрем, предупреждая даже попытку двинуться.
Олле отбросил разряженные пистолеты, коснулся ботинком лежащего начальника охраны:
— Ты сам встанешь, Эдвард? Или мой пес поможет тебе?
Анатом, гора мышц, поднялся с неожиданной легкостью. Удар Олле, нокаутирующий других, не имел для него серьезных последствий, хотя и сбил с ног. Он стоял пригнувшись, но и при этом был под два метра. Кожа на его голове двигалась вместе с волосами. Олле тронул шрам на подбородке, усмехнулся:
— Положишь меня — уйдешь живым. Гром, не вмешиваться, следить.
Анатом рванулся, не дожидаясь конца фразы. Его кулак-гиря был нацелен Олле в лицо. Чтобы убить. И прошел рядом, почти коснувшись его… Гигант пролетел мимо и рухнул боком на пол, сбитый ударами в колено спереди и в шею под ушами, нанесенными странным образом сзади.
— Это тебе не связанного казнить, палач!
Анатом захрипел и, вывернувшись, лежа метнул нож. Олле вроде не двинулся — тяжелый нож прошелестел возле уха и вонзился в дубовую створку двери на половину лезвия.
— Святые дриады, чего я не могу, так это бить лежачего!
Гром заскулил, пытаясь поймать взгляд Олле: можно?
— Следи, — засмеялся Олле.
Олле был в азарте боя. По своему характеру он в принципе не способен был причинять боль даже тем животным, которых отлавливал для своего института, но сейчас ощущал сладкое чувство мести, и оно не казалось ему недопустимым или противоречащим морали. Он бил воплощенное зло, ибо что значил гангстер Джольф без анатома Эдварда? Исчезающе малая величина.
Он смотрел, как поднимается Эдвард, и отстраненно вспоминал странную, уже забытую на Земле и по крупицам восстановленную специально для него, Нури и Хогарда науку рукопашного боя, не того примитивного каратэ, которым хвастались подручные. Анатом! В свите Чистейшего-в-помыслах анатом потому и назывался так, что владел методами причинения страдания, знал, куда давить, чтобы жертва была на пределе потери сознания от болевого шока, знал, куда бить, чтобы выключить сознание на время или навсегда.
— Один раз достать! — Эдвард затряс головой, глаза его утонули в нависших веках.
— Давай! У тебя фэйс еще не тронут.
Олле уклонился от кулака, сделал шаг навстречу и неуловимым для глаз ударом ороговевшей ладони снизу рассек анатому подбородок. Он двигался втрое быстрее Эдварда, массивное тело охранника моментами казалось ему почти неподвижным.
— Ты ведь знаешь, куда бить, ударь!
Сминая железными пальцами плечо бандита, Олле усилил его движение, не позволил прекратить удар, и огромный кулак на выпрямленной руке, как таран, ударил в стену и проломил ее. Секунду анатом рассматривал раздробленные фаланги пальцев, кровь с подбородка капала на пол.
— Больно! — удивленно сказал он. — Ой, больно!
Нури возник в дверях, стряхивая с себя штукатурку. Он охватил взглядом поле сражения и остался доволен. Эдвард, махая уцелевшей левой, помраченно двигался рывками по кругу и рухнул, сотрясая мебель. Гром наступил ему на живот, заглянул в глаза, и анатом тонко заверещал.
— Сожалею, я задержался около сержанта, пока Дин бегал искал врача. Сержант надолго вышел из строя, отличный парень! — Переступая через лежащих и стонущих, Нури подошел к двери в кабинет Джольфа, надавил, потрогал ручку. — Надо взрывать, — сказал он.
