Конечно, тут были этические проблемы, но Ким их оставила на то время, что такси несло ее через ясный день. К ним можно будет вернуться потом. Ведь речь вообще не идет о краже. Шейел, как и она сама, просто хотел решить давнюю загадку. И взять след.
И видит Бог, они теперь возьмут след!
Показались стоящие вокруг дома деревья. Домашний ИР должен был сообщить Шейелу о прибывающей гостье, но двери остались закрытыми.
Ким вылезла и расплатилась.
Такси улетело.
Ким направилась к входу. Дом смотрел на нее молча.
– Шейел, поздравляю! – сказала она.
День был приятен и тих. Жужжали насекомые, голубая сойка смотрела с любопытством, сидя на ограде фонтана.
– Шейел?
Ветерок потянул по верхушкам деревьев.
Ким заглянула в пустые окна. Сойка взлетела и села на крышу.
Ким включила коммуникатор. Ответил женский голос: «Прошу прощения, доктор Толливер сейчас не может разговаривать. Если хотите, можете оставить сообщение».
– Я Ким Брэндивайн, – сообщила Ким. – Я сделала для доктора Толливера некую работу. Не могли бы вы меня с ним соединить?
«Простите, доктор Брэндивайн, но он не любит, когда его беспокоят. Как только он ко мне обратится, я обязательно передам, что вы звонили».
И ИР отключился.
Где же Шейел? Надо было позвонить ему прежде, чем бросаться в такой дальний путь, но она думала, что он дома, и хотела застать его врасплох. И вместе с ним отпраздновать прорыв. Лично.
Она обошла дом вокруг, но никого не увидела ни внутри, ни снаружи.
Куда он мог деваться?
Есть только одно такое место.
Шейел всегда говорил, что очень мало действий направляются разумом. Люди действуют под влиянием эмоций, восприятия, предубеждения. Они будут верить во все, во что привыкли верить, отметая все свидетельства противоположного. Пока не заплывут слишком далеко и не разобьются о скалы реальности.
Если она правильно вычислила Шейела, он сейчас сам напоролся на какие-то скалы. Она вызвала по коммуникатору Шепа.
– Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.
«С удовольствием, Ким».
– Смоделируй мне одну сущность.
«Извини?»
– Считай это интеллектуальным упражнением.
Она сообщила ему все, что знала о захватчике на корабле, о твари в озере. Видимая внетелесность. Зеленые глаза. Зеленый оттенок. Электрические поля. Свободные молекулы водорода. Метан. Кислород.
«Модель я построить могу, – сообщил через несколько минут Шеп, – но не думаю, что такая форма жизни может развиться естественно».
Ким вызвала такси и сейчас смотрела, как оно подлетает.
– Не важно. Что у тебя получилось?
«Неравномерное распределение заряда по отдельным элементам».
– Объясни.
«Живая система, не требующая сплошной оболочки, кожи или панциря. Возможно, что скопления противоположных зарядов, заключенные, скажем, в кармане ионизированного газа, могут вполне эффективно функционировать в виде такой системы».
– Вроде живой батарейки.
«Это было бы сверхсильное упрощение. Объясняю более подробно…»
– Не надо, достаточно. Такая система может достичь разумности?
«Я не знаю точно, как определить разумность. Но она может выполнять очень сложные задачи».
– Например, вести звездолет?
«Вероятно».
– Откуда она будет черпать энергию?
«Ты указала на зеленый оттенок. Зеленые глаза. Это может указывать на присутствие хлоропластов. Они могут преобразовывать свет.
Ким велела флаеру взлетать.
– Как можно сражаться с таким созданием?
«Заманить его в зону особо сильных ветров. Разделить молекулы. Приложить достаточно сильное внешнее давление, чтобы оно не смогло поддерживать свою целостность».
– Раздуть на части.
«Именно».
– У меня может не оказаться под рукой урагана. Что еще есть?
«Думаю, оно может быть уязвимо для короткого замыкания».
Ким направилась на такси в город, в магазин техники, где работала пожилая женщина в строгом черном костюме. Волосы у нее были седые, лицо спокойное. Она казалась здесь неуместной – из тех блестящих культурных дам, которые ведут разговоры об искусстве в собственном салоне.
– Могу ли я вам помочь? – спросила она с безупречной дикцией.
– Да, – ответила Ким. – Мне хотелось бы знать, не заказывал ли вам недавно кто-нибудь модель звездолета? – Она показала фотографию «Доблестного». – Вот такого вида.
– Вы знаете, да, – ответила женщина, приглядевшись. – Нечто подобное мы делали. У нас даже образец остался.
Ага, Шейел, попался!
– А вы не могли бы сделать такой же для меня? – спросила Ким.
– Ту же модель?
– Да, если можно.
– Будем рады. – Женщина посмотрела на экран, выбирая время. – Завтра в это время вас устроит?
– Ой, – сказала Ким, – боюсь, что нет. Я здесь проездом. Уезжаю ближайшим поездом. Я думала, вы сможете это сделать при мне.
Женщина кивнула, поглядела на экран.
– Это займет около часа.
– Вполне годится. Сделайте, я через час приду.
– С доплатой за срочность.
Третье издание «Доблестного» было не хуже двух других. Когда все это закончится, будет отличный сувенир.
Владелица упаковала игрушку, получила плату, и Ким поехала на станцию, успев увидеть хвост грузового поезда, уходящего на восток. Он мигнул огнями, когда ее поезд выезжал из-за поворота.
Поездка от заповедника до Орлиного Гнезда занимала почти два часа. Ким попыталась поспать, но была слишком напряжена. Оставив попытки, она стала просто смотреть в окно.
В двадцать минут девятого по местному времени она вошла в вестибюль «Шлюза», зарегистрировалась, поднялась к себе в номер и включила телефон.
– Мне нужен флаер сегодня вечером.
«Будет сделано, доктор Брэндивайн, – ответил электронный голос, не мужской и не женский. – Вам какую модель?»
– Ту же, что была у меня в прошлый раз, если есть.
«Есть. Что-нибудь еще вам угодно?»
Ким подумала:
– Да. Распятие, осиновый кол и серебряную пулю.
«Простите?»
– Нет-нет, это шутка.
Потом она позвонила в спортивный магазин «Плаза» и заказала портативную микроволновую печь.
– Я еду в заповедную зону, где запрещено разводить костры. «Ага, – сказал автоматический клерк. – У нас как раз такая есть. Какой размер предпочитает мадам?»
– Самый большой из всех, что у вас есть.
«Семейный. Очень хорошо. В такой печи можно приготовить большую лесную птицу».
– Вот и прекрасно, это то, что мне нужно.
Оставалось только время наскоро перекусить, и отель известил, что флаер ее ждет, а пакет из «Плазы» доставлен. Ким натянула куртку, оглядела комнату. Последний раз в «Шлюзе» с ней был Солли. И уговаривал ее не возвращаться в Северин без него.
