— Если мы не поженились, — не очень твердо произнес Матерс, — то давай решим этот вопрос за еще одной бутылкой.
На лице Дианы вспыхнул румянец.
— Извини, Дон.
Появился метрдотель с большой бутылкой эрзац-шампанского и тут же предстал с ней перед Доном.
— Вам не скучно, полковник?
— Нормально, — последовал короткий ответ.
Как только метрдотель ушел, он опустошил полный бокал и почти сразу же почувствовал прилив раздражения.
— Я не избегал тебя. Просто мы не встречались. Я не часто куда-нибудь выбирался, ведь для знаменитости это опасно. К тому же, я не знал, что ты вернулась на Землю. Но даже если мне и было бы это известно, не знаю, стал бы я искать тебя. — Он сам сыпал себе соль на рану. — Я помню, когда последний раз мы виделись, ты, попросту говоря, плюнула мне в душу. Я же тогда был для тебя героем.
Матерс наполнил еще один бокал. Он ненавидел себя. С лица Дианы не сходил румянец, ее голос стал очень тихим:
— Я не понимала тебя, Дон. Даже после того, как ты уничтожил крейсер, я все еще не понимала тебя. Я говорила себе, что это мог сделать любой пилот-разведчик, кому выпал бы такой шанс. Просто это произошло именно с тобой, именно тебе пришлось ринуться в эту самоубийственную атаку и победить. Тысячи других пилотов тоже предпочли бы рискнуть, но не дать краденам скрыться.
— Да, — произнес Дон. Даже сейчас, несмотря на затуманенные алкоголем мозги, он удивился ее словам.
— Конечно, любой сделал бы это, — резко сказал он. — Чистая случайность. Но почему ты изменила мнение обо мне? Что тебе подсказало сердце?
— Это произошло от того, что случилось потом, дорогой. Он прикрыл один глаз, и ее фигура приобрела более четкие очертания.
— Потом?
Дон уловил в ее темных глазах что-то знакомое. Такие же искорки он видел у девушки-секретарши, которая встретилась ему в Центре Межпланетных Сообщений. У юной немки в Женеве. У Алисы. Впрочем, за последние несколько месяцев Дон видел много женских глаз, смотревших на него точно так же.
— Вместо того, чтобы наживаться на своей славе, ты бескорыстно посвятил себя вещам более важным для обороны, чем уничтожение одного вражеского крейсера.
Матерс посмотрел на нее. Его правая бровь начала дергаться в тике. Он опять наполнил бокал шампанским.
— Тебя привлекает героизм, правда?
Диана ничего не ответила, но глаза ее по-прежнему светились тем же блеском.
— Слушай, хочешь, я приглашу тебя к себе на ночь? — спросил он, намеренно придав голосу жесткие нотки.
— Да, — ответила она чуть слышно.
— И предложу перенести все твои пожитки, — добавил он.
Диана посмотрела ему в глаза.
— Зачем ты так жестоко мучаешь сам себя, Дон? Конечно, я приду, если ты хочешь.
— А если, — голос его стал ровным, — я утром выгоню тебя?
Она вздрогнула и опять посмотрела ему в лицо, в ее глазах блеснули слезы.
— Ты забываешь, — прошептала она, — что кавалер Галактического ордена Почта не может поступать неправильно.
— Боже мой, — сокрушенно вздохнул Матерс. Он опять налил себе шампанского и жестом подозвал метрдотеля, который суетился рядом и явно ждал приказаний.
— Да, полковник.
— Минут через пять я собираюсь уходить. Проследите, чтобы я добрался до какого-нибудь отеля, любого отеля. Ладно? А эта молодая леди, чтобы отправилась к себе домой. И еще, счет пришлите в Корпорацию Разработки Радиоактивных Месторождений.
Метрдотель поклонился:
— Согласно распоряжениям администрации, сэр, полковник Матерс никогда не будет платить в этом заведении.
Диана увидела, как Матерс опять берется за бутылку и взволнованно воскликнула:
— Дон!
Он не обратил внимания. Он поднес стакан ко рту и тут же ощутил, как его сознание опять окутывает туман.
Когда наступило очередное прояснение, Матерс почувствовал привкус кофе во рту. Он тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.
Кажется, он очутился в каком-то автоматическом кафетерии для рабочих. Рядом сидел какой-то младший лейтенант с бодрым выражением лица — судя по петлицам, пилот одноместного корабля-разведчика.
— Привет, — заикаясь, промямлил Дон. — Как дела?
— Младший лейтенант Пьерпонт, — вежливо представился тот. — Вы были малость навеселе, и я решил, что здесь вам будет лучше. Никаких проблем, сэр.
— Ты завел меня сюда?
— Да, сэр. Вы были в сточной канаве, сэр. Несмотря на ваш вид и ваше состояние, я узнал вас, сэр.
— О-о, — простонал Матерс. В его животе послышалось урчание.
— Может, выпьете еще кофе, сэр? — спросил лейтенант. — Или, может, немного супа или сандвичей?
— Нет, благодарю, — пробурчал Матерс. — Не думаю, что мой желудок это примет.
— Должно быть, вы неплохо развлеклись, полковник, — улыбнулся младший лейтенант.
— Я тоже так думаю. Не называй меня полковником. Я теперь штатский, черт побери. Который час? Впрочем, какая разница. А какое число?
Пьерпонт ответил и добавил:
— Вы всегда будете для меня полковником, сэр. Ваша фотография висит у меня над кроватью и в кабине моего корабля.
Дата оказалась слишком трудна для запоминания. Последнее, что ему запомнилось, это встреча с Ди. Они сидели в каком-то ночном клубе. «Как давно это было», — подумал он.
— Ну, и как разведка? — пробурчал Дон Матерс.
Пьерпонт опять улыбнулся:
— Рады, что ушли оттуда, сэр?
— Ничего удивительного.
Младший лейтенант испытующе посмотрел на него.
— Я не обвиняю вас, сэр. Но теперь там не так уж плохо. Не так, как в ваше время, полковник.
Матерс хмыкнул и проговорил:
— И что? Две недели в месяц один, и сходи с ума от космической хандры. Потом три недели отпуска, когда ты пьешь и ходишь по бабам, а потом опять в дальний космос, как на каторгу.
Пьерпонт фыркнул неодобрительно:
— Так было, — сказал он, помешав ложечкой в чашке с кофе, — и, конечно, так могло бы быть и сейчас. Но теперь все иначе. Сейчас дежурства распределили по-другому, и я провожу в космосе меньше недели в месяц.
Матерс не очень внимательно слушал, но после этих слов встрепенулся:
— Ты о чем?
— Зная, кто вы, сэр, я не думаю, что нанесу ущерб безопасности, если скажу, что запасы топлива почти не пополняются, несмотря на все ваши усилия. Мы больше не можем нести патрулирование по полному графику, особенно это касается мониторов и других больших космических кораблей.
Дон Матерс ощутил в животе пустоту.
— Слушай, я еще не протрезвел. Повтори-ка все еще раз, лейтенант.
Пьерпонт повторил все еще раз.